Упоров Николаевич - Повелитель Запретной Магии

Катарина остановилась. Слова чародейки стали для нее неожиданностью. Взглянув ей в лицо, мистик пыталась угадать, говорит она правду или нет.

— Мне кажется, или наше общение плавно перешло в допрос? — одарила ее точно таким же взглядом Селеста. И тут же получила новый вопрос.

— Вы любите его?

— Разумеется, — без колебаний ответила она. — Думаю, это очевидно, коли я считаю его другом или даже братом.

Катарина качнула головой, нахмурившись.

— Я о любви несколько иного рода. Вы когда-нибудь воспринимали его как мужчину? Хотелось вам с ним сблизиться физически?

На сей раз молчание длилось гораздо дольше. Чародейка оперлась спиной к стволу молодой осины.

— По-моему ты только что проявила непростительную грубость. Негоже спрашивать о таком человека, с которым едва знакома. Однако умысла скрывать правду от тебя я не имею. Мы с ним никогда не были настолько близки, а мои чувства, отношение к нему, останутся лишь в моем сердце. Ты взрослая и уже должна понимать, что в себе разобраться сложнее, чем в окружающем тебя мире. Не могу ответить на заданный тобой вопрос, так как есть шанс ошибиться.

У мистика создалось ощущение, что она попросту не желает ворошить собственные чувства. Ее можно понять. Но с другой стороны, у Катарины не было причин быть тактичной, тем более если дело касалось ее самой.

Видя, что собеседница продолжает воспринимать ее как соперницу, Селеста вздохнула. А ведь не за этим она завязала разговор…

— Ладно, для начала мне стоит представиться. Меня зовут Селеста. Я чародейка огненной стихии и учитель в клане Белое Пламя.

— Катарина. Маг-мистик. Отступница из Армии Ночи.

— Мистик, значит? Что ж, ничего против них не имею.

— А против ведьм? — не удержалась та.

Мастер удивилась, но быстро взяла себя в руки.

— Получается, ты одна из темных мистиков, каким-то образом…

— …Созданных Армией Ночи, — подтвердила Катарина. Она надеялась увидеть на лице женщины страх, отвращение или же презрение. На худой конец жалость. Вполне ожидаемая реакция, учитывая само происхождение ведьм. Но ничего такого не случилось. Вместо этого чародейка понимающе улыбнулась.

— Теперь мне ясно, почему Реннет выбрал тебя, — сказала она. — До сего момента я силилась понять, в чем дело, но все встало на свои места.

— Вы о чем?

— Ты сильнее, сильнее во многих смыслах, потому можешь оставаться рядом с ним. Даже если бы Реннет любил кого-то, постарался бы держаться на расстоянии, чтобы атаки врагов не задели близкого ему человека. Я одна из них, но не настолько сильна, чтобы постоянно находиться рядом. Сама это понимаю. Когда он собрался стать ренегатом, и речи не шло о том, чтобы я ушла вместе с ним. Он прекрасно осведомлен об опасности и старается не причинять неудобств дорогим людям. Но ты, Катарина, другая. Ты способна постоять за себя и достаточно взрослая, чтобы понять его без лишних слов. Потому-то он может оставаться рядом.

— Хотите сказать, он выбрал меня из-за силы?

— Нет конечно, — поморщилась Селеста, — но с теми, кто не похож на него самого, Реннету приходится тяжело. А твое присутствие он расценивает как нечто нормальное, как обыденность, которого для него давно не существует.

— В ваших словах нелегко разобраться, — пожаловалась Катарина.

— Тогда скажу проще. Рядом с тобой ему легче дышать.

'Она и правда очень хорошо осведомлена о чертах характера Реннета', - не могла не заметить мистик. А если учесть, как воспринимают юношу окружающие люди, ее стойкостью духа нельзя было не восхититься.

— Ты спрашивала, видела ли я в нем мужчину? Да, видела. По-другому быть не могло, ведь мы с ним некоторое время делили одну комнату. Я женщина, не смотря на статус Мастера Магии, и физическое влечение мне не чуждо. Однако я четко осознавала, что наши отношения в этом ключе несостоятельны. Я много старше его даже по возрасту…

— Не думаю, что возраст стал бы для него помехой, — неожиданно для себя мягко улыбнулась Катарина. — Мне кажется, он из того числа людей, которые не зацикливаются на подобных мелочах.

Чародейка пододвинулась ближе и по-заговорщицки подмигнула ей, словно раскрывая тайну мироздания.

— Ошибаешься. Его волнует возраст, пусть и не в плане внешности, а скорее в плане зрелости сознания, мышления. К примеру, в тебе он явно видит взрослого человека, опытного и мудрого в некоторой степени. А та грубоватая девчонка, что пришла с вами, пусть и кажется не младше Реннета, но вряд ли он видит в ней женщину.

— То есть, его сознательно тянет к более зрелым девицам?

— Можно и так сказать, хотя звучит, будто он извращенец, — рассмеялась та. — Ты же заметила, что мыслит он совсем не соответствующе своему возрасту. Потому и партнера, полагаю, ищет способного его понять. Точнее, лучше сказать, что он уже нашел ее.

Поразмыслив над ее словами, Катарина встряхнулась.

— Я начинаю понимать предпочтения Реннета. Но это также значит, что и ваш возраст стал бы для него преимуществом.

— Он сам мог стать помехой для меня, так он рассуждал бы, — с легкой интонацией иронии произнесла Селеста. — Наши отношения, зайдя в колею физической близости, были чреваты множеством проблем и осложнений. Он не пожелал бы доставлять их мне, а я — ему. Посему можно сказать, вопрос давно уже закрыт для нас обоих.

Она следила за реакцией Катарины, однако та не проявила каких-либо явных эмоций, оставаясь сдержанной. Общение же на этом не закончилось. Мистик расспрашивала чародейку о прошлом молодого мага, еще до ренегатства. Селеста, словно заботливая старшая сестра, поведала немало курьезных историй из его ученической жизни. Даже глядя на то, с каким видом она все это рассказывает, можно увериться в искренности и теплоте их отношений.

Им пришлось расстаться по окончанию переговоров между Рэанной и Реннетом. К слову, длились они целых пять часов. Два командира вышли к отрядам ближе к вечеру. Лицо ренегата не выражало ничего и осталось прохладным, а вот Ледяной Берсеркер выглядела мрачнее тучи.

— Ты не представляешь, куда движешься. Похоже, некоторых даже смерть ничему не учит! — бросила она ему перед тем, как Гончие и Рыцари Магии разошлись.

Реннет поступил бы ужасно, не попрощавшись с той, кого безмерно ценил и уважал, поэтому первым делом подошел к Селесте с Катариной.

— Рад, что нам довелось увидеться, Мастер, пусть и не при лучших обстоятельствах! — он поклонился ей.

Вместо ответного прощания, женщина упрекнула:

— По глазам вижу, опять направился не по той тропинке. — Когда он попытался что-то сказать, она остановила его, подняв ладонь. — Не стоит искать оправдания. Я помню сказанное тобой. Мне это совсем не нравится, однако повлиять на твое решение я не собираюсь. Таков уж ты.