Aurora Reynolds - Until November

— Конечно, — бормочу я, желая,

чтобы

здесь

не

было

ничего

серьёзного.

Я не хочу жить, постоянно

оглядываясь назад.

— Давай пройдём внутрь. Ты

покажешь

мне

их

и

опишешь

человека, который их привёз.

— Вы собираетесь это открыть?

— спрашиваю я, указывая на письмо.

— Как только мы зайдём в дом.

Мы заходим внутрь, я закрываю

дверь за нами, а затем направляюсь в

кухню. Мистер Джеймс стоит в

центре перед цветами на стойке. Я

замечаю у него на руках пару

перчаток. Его голова наклоняется, и

он смотрит на карточку.

— Что там? — спрашиваю я.

Он поднимает, чтобы я смогла

увидеть.

На

лицевой

стороне

изображён ночной Манхэттен. Когда

он открывает её, то я невольно

отступаю, а в животе образуется

пустота.

Я

смотрю

на

слова,

написанные красными чернилами:

Грядущие события

отбрасывают тень

Пришло виденье мне во свете

лета.

В нем грусть была. Душа моя

Пронизана болью. Слезы

ручьями

Бегут по щекам. Все прошлые

беды

Бросили тень на солнца часы.

И не было грусти в цветах…

—

Святое

дерьмо,

—

я

прикрываю рот ладонью и бегу в

ванную, чтобы избавиться от тоста и

кофе, которое были у меня сегодня на

завтрак.

Я

чувствую

влажное

полотенце

на

шее

и

нежное

поглаживание по спине.

— Ты в порядке? — спрашивает

мистер Джеймс со злостью в голосе.

— Да, — отвечаю я, смывая.

Я беру тряпку с шеи и вытираю

лицо. Подняв на него глаза, я вижу,

что он злится. Просто надеюсь, это

не из-за того, что я принесла

проблемы в дом его сына.

— Мне так жаль, — произношу

я, опускаю лицо в руки.

Почему это происходит со мной?

Он притягивает меня в свои объятия.

— Мы разберёмся и не позволим

ничему плохому произойти с тобой.

— Не понимаю, зачем кому-то

так поступать со мной, — я рыдаю в

его рубашку.

Больше всего я ненавижу, что и

Ашеру приходится с этим бороться.

Если что-то с ним произойдёт из-за

меня, то я не знаю, что сделаю.

— Можно мне минутку? —

спрашиваю я, отходя назад и вытирая

глаза.

— Конечно, милая.

Я захлопываю дверь в ванную,

отгораживаюсь от всей суеты по ту

сторону и смотрю на себя в зеркало.

Мои глаза покраснели и опухли. Я

быстро собираю волосы, пускаю

холодную воду и брызгаю её себе на

лицо. Мне нужно почистить зубы, но

я пока не готова покинуть на данный

момент единственное помещение,

где я чувствую безопасность. Это

очевидно, что, как только я выйду за

дверь, на меня посыплется град

вопросов, на которые у меня нет

ответов.

Я

полощу

рот,

затем

запрыгиваю на стойку и стараюсь

думать о том, кто мог так поступить

со мной. Я даже представить не могу

себе человека, которого обидела, и

который бы так меня ненавидел,

чтобы

постараться

убить

или

преследовать в другом штате и

беспокоить. Меня осеняет: где они

были все эти месяцы? Ничего же не

случалось с той недели до Дня

благодарения. Не то чтобы я их

пропустила, но почему они ушли и

почему снова вернулись?

— Новембер! — кричит Ашер у

входной двери.

Я соскакиваю со стойки и

начинаю открывать дверь ванной,

когда она распахивается и ударяет

меня прямо по голове.

— Дерьмо! — восклицаю я,

поднимая руки к месту, куда меня

ударила дверь.

— О, Господи! Малышка, ты в

порядке?

Я не знаю, насколько я сейчас в

порядке. Зато я знаю, что у меня

болит

лоб.

Кто,

чёрт

побери,

открывает дверь с такой силой?

— Позволь мне взглянуть, —

говорит он, убирая мои руки с лица.

— Чёрт! — выкрикивает он, и я

понимаю по его взгляду, что мне это

не понравится.

Теперь у меня ещё и голова

болит плюс ко всему дерьму, что уже

произошло.

— Мне так жаль, малышка. Мне

чертовски жаль, — он выглядит

расстроенным.

Боже, это больно, но ведь крови

нет. Всё так плохо? Я поворачиваюсь

к зеркалу, и мне хочется смеяться. В

центре моего лба красуется красная

отметка. Я похожа на Гарри Поттера.

Я начинаю хихикать, а глаза Ашера

прищуриваются.

— Это, бл*дь, не смешно. Я ведь

мог тебе навредить.

— Знаю, — заикаюсь я. —

Какого вообще чёрта? Ты кто,

невероятный Халк? Серьёзно, кто

так открывает дверь в ванную?

— Папа сказал, что ты здесь. Но

я даже не думал. Просто хотел

убедиться, что ты в порядке.

Теперь

я

чувствую

себя

виноватой.

— Прости, мне просто больно,

— мягко отвечаю я, чувствуя себя

полной стервой.

Он всегда беспокоится обо мне.

Даже когда для этого нет причин, он

всё равно беспокоится. Так что

теперь с таким же успехом я могу

заковать себя в наручники.

Он целует меня прямо в место

ушиба.

— Так почему ты смеялась? —

спрашивает он, обнимая меня.

— Просто я похожа на Гарри

Поттера.

Его глаза поднимаются к моему

лбу, а губы дергаются. Я смотрю на

него.

— Теперь мне придётся носить

чёлку, чтобы спрятать это и не

слушать

дурацкие

шутки

твоих

братьев

по

этому

поводу,

—

произношу я, указывая на лоб.

— Они любят тебя.

Это правда, уж я-то знаю. Мы

стали

лучшими

друзьями.

Если

Ашера не будет рядом, то я знаю, что

смогу положиться на них, что бы ни

случилось.

И

это

не

игра,

а

настоящие

братско-сестринские

отношения. И за это и я им

благодарна. А Свен — это другая

история. Мне с ним некомфортно. Не

уверена, то ли это потому, что он

такой видный красавчик, или потому,

что такой человек. Иногда в его

словах или взглядах мне удаётся

разглядеть сексуальный подтекст. Но

я видела его в действии, когда я и

Ашер встретили его в баре. Если он

добивается девушку, то пойдёт на все,

чтобы

добиться

успеха.

Он

гиперагрессивен, но женщины по-

прежнему летят к нему, как бабочки

на

огонь.

Однажды,

когда

он

встретит девушку и будет иметь на

неё серьёзные намерения, то она

должна быть очень сильной, чтобы

справиться с его личностью.

— Я знаю, что они любят меня,

— ворчу я.

— Все хорошо? — спрашивает

мистер Джеймс за дверью.

Я обхожу Ашера и открываю

дверь. Мистер Джеймс смотрит на

меня.

— Что за хрень? — спрашивает

он, глядя на Ашера

— Всё в порядке. Мне просто

нужно немного льда и таблетка

аспирина, — говорю я, проходя мимо

него.

— Как это произошло?

— Это потому что ваш сын —

невероятный Халк, а также его