Марина Снежная - Межзвездная Академия-4

Словно прочитав мои мысли, любимый обнял за плечи и привлек к себе.

– Мы обязательно что-нибудь придумаем. Наше преимущество – еще есть время, чтобы во всем разобраться. А также то, что Корн пока не знает о том, что нам многое известно. Будем прислушиваться, приглядываться, просчитывать варианты. Кроме того, у нас теперь есть улики против Корна. Он вряд ли захочет, чтобы они были обнародованы. В совете Федерации у него, конечно, многие куплены и смогут все замять. Но никто еще не отменял власть свободной прессы. Если начнется общественный резонанс, Корну придется несладко. Одну из копий мы спрячем в надежном месте у проверенных людей, не говоря, конечно, что именно даем на хранение. А вторую возьмем с собой в экспедицию. Пусть Дафи попробует расшифровать то, что засекречено. Чтобы отвести от тебя подозрения, я, как капитан, дам поручение, связанное с компьютерами корабля, – обратился он уже непосредственно к мигарке. – По несколько часов в день сможешь оставаться в компьютерном отсеке одна. Никто в твои дела лезть не будет.

Дафи одобрительно улыбнулась.

– Если никто не будет мне мешать, дело пойдет значительно быстрее. Да и компьютеры на корабле помощнее обычных.

На том и порешили. Дафи скопировала нужную нам информацию, устранила следы взлома системы и устало потянулась.

– Вот и все. Будем надеяться, что никто не обнаружит, что мы копались в базе данных. По крайней мере, я для этого сделала все, что могла.

– Спасибо тебе, – искренне поблагодарила я, но она только отмахнулась.

– Не за что. Обращайся, если что.

А я в очередной раз подумала о том, как же мне повезло с подругами. Потом улыбнулась Рендалу и потерлась щекой о его щеку.

– Ну а теперь нужно придумать, где будет проходить сцена нашего волнующего примирения.

– Есть у меня один вариант, – его губы растянулись в предвкушающей улыбке, и внутри растеклась сладостная волна возбуждения.

С тех пор, как нам пришлось разыгрывать ссору, пришлось забыть об интимной близости. Так что что-то мне подсказывало, что едва вернемся на базу, как меня на глазах у соглядатаев просто сгребут в охапку, зацелуют, несмотря на деланное сопротивление, и унесут к себе домой. А потом будут долго и с упоением уговаривать помириться, не давая даже шансов на сопротивление. Но лично я была такому повороту событий только рада. Глядя на наши переглядывания, Дафи хмыкнула и понятливо поднялась с места.

– Можете начать мириться хоть сейчас. А я, пожалуй, пойду по магазинам прошвырнусь, раз уж я в столице оказалась.

Мы даже не заметили, как она вышла, уже набросившись друг на друга со страстными поцелуями. Так сладостно было хоть на какое-то время отбросить все проблемы и тревоги и просто радоваться близости. Волнующему единению не только тел, но и душ, с неудержимой силой стремящихся друг к другу.

Звездная система Арданай, на пути к планете Фафнир

В числе еще двоих студентов-пилотов, взятых якобы на практику, я сидела в рубке управления «Звездного Странника» и наблюдала за работой экипажа. Кстати сказать, после последнего рейса команда немного подсократилась – Кайл Стаффорд изъявил желание ее покинуть. Видать, то, что произошло благодаря Дафи, все же задело его сильнее, чем хотел ижаайв показать. Так что желал уйти оттуда, где все напоминало о пережитом позоре. Разумеется, плакать за ним никто не стал. Уж слишком эгоистичным и себялюбивым был этот малый. Марка же с Хир-Но-Гаром все чаще можно было увидеть вместе, так что нетрудно сделать вывод – план Дафи прекрасно осуществляется.

Да и вообще полет на планету Фафнир проходил относительно спокойно. Каждый занимался своим делом, студенты получали необходимые для дальнейшей работы практические навыки, кто-то пытался налаживать личные отношения или укреплять уже имеющиеся.

Единственным, что омрачало рейс, было присутствие на борту Майкла Корна. Этот неугомонный живчик, явно не привыкший к бездействию, во все совал нос. Стоит ли говорить, что в присутствии такой важной шишки нормально расслабиться не получалось. Дафи едва улучала подходящий момент, чтобы заняться так необходимой нам расшифровкой кода. Да и мешал их с Томасом совместный проект, который подтвердил свою перспективность на примере Арлас. Куратора Дафи еще и угораздило проговориться об этом Корну, и тот с энтузиазмом ухватился за идею. Пообещал хорошее финансирование взамен доли в будущей прибыли, всяческую помощь. И конечно же, настаивал на том, чтобы каждая минута полета не проходила даром и ученые успели подготовить как можно больше за время вынужденного бездействия.

Так что Дафи приходилось почти все время торчать в лаборатории вместе с Томасом и доводить до ума проект. Но вездесущий Майкл Корн еще и явно выделял своим вниманием нас с Рендалом. Заводил душевные разговоры, строил из себя добренького папочку. Рендал, хоть внешне и не проявлял эмоций по этому поводу и делал вид, что воспринимает как должное, реагировал на такое поведение Корна неоднозначно. Пытался скрывать, как ему нелегко.

Но мне все лучше удавалось чувствовать эмоции любимого, даже несмотря на ментальный щит. Известие о том, что Майкл Корн – его настоящий отец, затронуло гораздо сильнее, чем Рендал хотел показать. А я могла только догадываться о том, как себя чувствует человек, который обрел отца и в тот же самый момент понял, что для того он лишь средство достижения неведомой цели. И что его опека и забота в течение долгих лет были игрой.

За что? Почему? Как можно так поступать с собственным сыном? Может, если бы Рендала не вырастил человек, добровольно отказавшийся от блистательной карьеры ради него, хороший и заботливый отец, готовый всегда прийти на помощь, он бы и мог нормально воспринять полностью противоположное поведение настоящего родителя. Но теперь терзался от непонимания и растерянности. Не знал, как вести себя с тем, с кем раньше все было просто и понятно.

Весь привычный мир Рендала рухнул в одночасье. Черное стало белым, а белое черным. Лора, которую привык винить во всех смертных грехах, оказалась всего лишь жертвой обстоятельств. Человек же, в трудную минуту протянувший руку помощи, коварным врагом, цели которого неясны, но пугающи.

Я не раз видела, как Рендал борется с самим собой, когда находится рядом с Майклом Корном. Едва сдерживается, чтобы не задать вопрос напрямую, не сказать о том, что все знает. Но он не был несдержанным юнцом, руководствующимся эмоциями. Разумеется, молчал, как ни было трудно. И все, что я могла, лишь поддерживать взглядами, улыбками, прикосновениями, тем теплом, что могла дать.

Пока я стояла у стеночки и наблюдала за работой пилотов, ко мне незаметно подошел тот, кого видеть хотелось меньше всего.