Марина Снежная - Межзвездная Академия-4

– Почему не нужно? – Алаур устало потер свободной рукой лоб. – Моя смерть решит разом все проблемы. Со мной вместе исчезнут знания, которые точно не должны попасть в руки такого, как Майкл Корн. Да и ради кого сохранять эту жалкую жизнь, которая никому не нужна? Это не попытка самоуничижения. Это констатация факта.

– Мне нужна, – вырвалось у нее.

Он повернул голову и недоверчиво изогнул бровь.

– С каких пор?

– Ты спрашивал, кто такая Тайдра, – радуясь, что сквозь защитное стекло он вряд ли увидит, как запылали ее щеки, выдавила Дафи.

Понимала, что сейчас этот мужчина и правда стоит перед важным выбором, переломным моментом в жизни. И от ее слов, слов той, кто невольно оказался рядом в этот решающий момент, зависит многое.

– Кто же?

– Моя сестра. Известная ясновидица. Так вот, она предсказала, что однажды я встречу свою судьбу. Человека с глазами цвета аметистов.

– Разве в вашем мире не может существовать другого человека с такими же глазами? – иронично спросил он.

– Я точно знаю, что это ты, – впервые ей было плевать на собственную гордость и даже на то, что он может сейчас просто посмеяться.

Главное, чтобы ушел сейчас из этого проклятого места. Преодолел временную слабость, которая, как что-то ей подсказывало, вряд ли больше повторится. Если он сделает этот решающий шаг в новую жизнь, ничто уже не заставит его повернуть назад.

– Почему знаешь?

– Поняла сразу, как только прикоснулась к тебе, посмотрела в твои глаза, – выдохнула она. – И именно поэтому боролась с собой. Не люблю чувствовать себя уязвимой. И не хочу, чтобы мне снова причинили боль.

– Но сейчас ты позволяешь мне это. Открываешь свое сердце, – тихо сказал он, внимательно глядя ей в глаза.

– Потому что сегодня, благодаря тебе, я поняла одну важную вещь. В жизни бывает всякое. Как хорошее, так и плохое. Когда ты не стремишься испытывать ничего, запрещаешь себе чувствовать, то можно ли назвать это жизнью? Пусть я снова почувствую боль, но зато буду знать, что снова позволила себе жить по-настоящему. Рискнула. И не буду об этом жалеть.

– Ты так веришь в предсказания? – она не понимала выражения его глаз, но не могла отвести от них своих.

– Дело не в предсказании, – Дафи вздохнула. – Думаю, от него стало только хуже. Не скажи мне Тайдра тех слов, вполне возможно, что я не стала бы бороться со своими чувствами, когда тебя встретила. Только вот вопрос в другом: нужно ли это тебе? Или для тебя сама мысль о любви с отсталой туземкой глубоко отвратительна?

Она отвела глаза, боясь прочитать в них ответ, и резко отвернулась. Дафи чувствовала себя безмерно усталой после вынужденной исповеди. Понимала, что сделала все, что могла. Настаивать дальше бесполезно. Теперь все будет зависеть от него. Только вот стоять дальше и смотреть в спокойное, чуть отстраненное лицо, на котором лишь глаза выглядели живыми, было выше ее сил.

Он нагнал уже около мини-станции. Сам втолкнул внутрь, запер дверь за ними обоими и стянул защитный шлем. А потом, запутавшись пальцами в растрепавшихся волосах, жадно приник к губам. Его губы были сухими и обветренными, из трещинок на них даже просачивалась кровь, но ни один еще поцелуй не казался Дафи таким сладким, таким упоительным. Мигарка всем телом приникла к нему, чувствуя, как по щекам от избытка эмоций катятся слезы, а собственные губы кажутся странно неумелыми, словно у неопытной девчонки. Да в сущности, такой она и была в плане настоящих чувств. Неопытной и боящейся их силы. Но сейчас ни за что на свете Дафи бы не оттолкнула его! Мужчину, ставшего смыслом ее жизни.

Оторвавшись, наконец, от ее губ, Алаур хрипло произнес:

– Надеюсь, ты сама поняла, насколько глупыми были твои слова про отсталую туземку?

– Почему глупыми? Разве это не так? – тихо и с затаенной надеждой спросила она, пряча лицо на его груди.

– Ты самая потрясающая женщина, какую я встречал в своей жизни!

Она недоверчиво посмотрела на него, и он тут же чуть насмешливо добавил:

– Хотя, не скажу, что у меня был столь уж большой опыт с женщинами. Я в основном проводил время среди колб и пробирок, а не общаясь с реальным миром. Так что, сама понимаешь, судить мне трудно…

– Вот гад! – она шутливо ткнула его локтем в бок. – Придется доказать, что тебе и правда крупно повезло со мной.

– И как ты намерена это доказать? – предвкушающе проговорил он, лукаво сверкая глазами.

– Сейчас увидишь… – Дафи потащила его за собой в сторону каюты, которую выделили лично для Алаура.

Ночь с Алауром показалась Дафи волшебной. Не потому что он как-то особо удивил ее в постели – встречались у мигарки и куда более опытные любовники. Дело в другом. Той особой атмосфере близости, что сама по себе возникла между ними. Этот мужчина казался таким родным, одновременно знакомым и незнакомым. Не было неизбежной неловкости, что возникает в первый раз, каких-то ожиданий, зачастую неоправданных. Все было так естественно, словно этот мужчина был создан лично для нее. Как и она для него.

Все в нем: его запах, вкус кожи, прикосновения, – вызывали настолько сильный отклик и притяжение, что это казалось чем-то магическим. Она могла бы часами лишь изучать тело вадера губами и руками, не желая больше ничего – настолько упоительным казался сам процесс познания. И с ним словно происходило то же самое.

Они никак не могли насытиться друг другом, и после каждого момента близости та незримая нить, что связывала их, лишь укреплялась. Дафи не могла бы расчленить на детали то, что между ними было, не могла мыслить критически и анализировать. Да и не хотела. Каждый миг того, что происходило, был чем-то волшебным, будто происходящим на грани реальности. Не таким, как с другими, когда близость была не более чем физиологическим актом, удовлетворением потребностей тела. Здесь нечто большее, чего она сама не могла себе объяснить.

Проснувшись рано утром, когда Алаур еще спал, Дафи некоторое время просто лежала на боку, глядя в умиротворенное лицо спящего, и чувствовала, как снова накатывают прежние страхи, на какое-то время отступившие прошлой ночью. Да что там! Они только усилились, после того, как поняла, КАК все может быть с этим мужчиной.

Что если для него все не так? Не так остро, не так значимо. Сможет ли Дафи смириться с этим? Смириться с мыслью, что однажды потеряет его? При одной мысли об этом живот скрутило спазмом боли и стало тяжело дышать. Дафи не была уверена, что смогла бы отказаться от этого мужчины сейчас. Но дальше будет только хуже. Он вызывает у нее привыкание сродни наркотическому, и становилось страшно от осознания этой мысли.

Совершенно потерянная и деморализованная, Дафи тихонько выбралась из постели, быстро натянула форму и покинула каюту Алаура, пока он не проснулся. Понимала, что в каком-то смысле малодушничает. Вместо того чтобы выяснить все до конца, дождавшись его пробуждения, предпочитает сбежать. Но она не знала, как сможет выдержать, если заметит по лицу вадера, что для него случившееся значит гораздо меньше, чем для нее.