Галина Чередий - Демон и Мадонна

– Доброе, – Дмитрий не смог сдержать язвительного тона. – Что ночка тяжёлая выдалась?

Девушка резко оглянулась, и на секунду Дмитрию показалось, что в глазах мелькнул страх. Но затем она отвернулась, давая понять, что поддерживать разговор не намерена. Но Дмитрий чувствовал, что его так и распирает.

– Что, Мань, любовник горячий попался: уснуть всю ночь не давал?

Дмитрий и сам не понял, когда шагнул, практически прижавшись к спине девушки. В нос ударил её запах – что-то восхитительно сладкое и в то же время свежее, едва уловимое. Дмитрий, сам не осознавая, наклонился и втянул полной грудью её дурманящий запах. Девушка испуганно дернулась вперед и судорожно положила руки на двери лифта, как будто пытаясь их открыть.

– Отойди от меня, – испуганно прошептала она.

Но Дмитрий уже не соображал, что творит. Тут же накрыл её руки своими, прижимая, заключая в клетку, и прижался всем телом, давая ощутить Мане своё состояние. В ту же секунду лифт замер и двери поползли в стороны. Девушка выдернула руки и метнулась, не оборачиваясь, из ловушки лифта. А Дмитрию захотелось застонать в голос. Вот и как теперь работать? Надо что-то срочно с этим делать. Вот только что – он не знал. Вернее, знал, но бабуля с её этим запретом. Ну, ничего, будут камеры – найдется на Маню компромат, и тогда бабуля точно снимет с неё статус неприкосновенной, или даже уволит.

Не-е-ет! Увольнять пока не надо. Сначала он поиграет с этой куклой Барби. Нечего себе врать – Пашка прав: она его зацепила. Дмитрий хотел её – неважно, почему. Главное, что захотел сразу, еще там, в конном клубе, хотя всегда терпеть не мог таких, как она – чересчур красивых, идеальных, как сказочная принцесса или дорогая кукла. Все они жадные и расчетливые стервы. И, глядя на мужчину, измеряют взглядом глубину его кошелька. Не видят в тебе ни человека, ни даже мужчину. И тем слаще было доводить их до грани, позволяя содрогаться от удовольствия в своих руках, заставляя хоть ненадолго испытывать настоящие эмоции. И избавляться от них по утрам, не помня ни имен, ни лиц, но оставляя навсегда память о себе.

Да, он умел заставлять женщин кричать от удовольствия, оставаясь отстраненным, как будто наблюдая за всем со стороны. И с этой стервой Маней будет точно так же. Она будет кричать и извиваться под ним от наслаждения. Он вырвет из неё столько стонов, сколько она только сможет ему дать. А наутро вышвырнет её из своей постели. Ну, или, может, не так сразу. Может, он помучает её несколько дней, неделю. Но конец один. Ему станет скучно и противно, и ей придется убраться. Успокаивая себя такими мыслями, он шёл в свой кабинет, злорадно улыбаясь всем встречным.

7

Маня, задыхаясь, влетела в приемную. Щеки пылали, легким не доставало воздуха. Слезы щипали глаза, готовые вот-вот пролиться. Да что же это такое? Вечером этот цветок с письмом, почти бессонная ночь. А с утра этот чертов Демон в лифте. Что он о себе возомнил? Мало было просто хамства и сальных намёков – так он ещё и прижиматься полез. Кровь ещё сильнее прилила к лицу, когда Маня вспомнила его руки на своих и твердое мужское тело, прижимающееся к спине. Дыхание пресеклось, сбиваясь с ритма, запрыгало сердце. Она ведь должна испытывать омерзение от его выходки, верно? Но почему тело отвечает жаром и тяжестью внизу живота от воспоминаний о том, как он вдыхал запах её волос и его горячее дыхание щекотало кожу на шее. В приемную вошла Лейла Олеговна.

– Привет, Маня! Как у нас дела?

– Всё нормально, – тут же включила рабочий режим Маня. – В одиннадцать совещание с главами отделов. В два встреча с французами. В шестнадцать тридцать просятся журналисты из «Деловой газеты». Думаю, лучше согласиться, чтобы не накропали ничего без спроса.

– Ладно, давай разберёмся с французами, а потом уже решим с журналистами. Да, кстати, поставь в известность моего внука, что он идёт на обед с французами вместе с нами.

Руки девушки задрожали.

– Может, тогда, раз Дмитрий Романович идёт с вами, я останусь в офисе и разберу тут то, что накопилось? – Маня чувствовала, как опять пылают щеки.

– Нет, Маня. Не выйдет. Я уже говорила, что не молодею. И тебе не вечно же в помощницах сидеть. Ты, как никто, в курсе всех дел, а Дмитрию вникать ещё надо. Да и, к тому же, он ещё и своим иностранным бизнесом управляет дистанционно. В общем, без тебя никак. И вам с Дмитрием надо начинать учиться совместно работать уже сейчас. Потому как здоровье у меня не железное. Мань, я не хочу, чтобы если со мной что... ты опять мыкалась и терпела унижения. Так что начинай готовиться к тому, что в помощниках тебе уже недолго оставаться.

– Но, Лейла Олеговна, не говорите ерунды. Вы ещё молодая и полны сил. И я никогда не слышала, чтобы вы на что-либо жаловались. Так что не надо думать о плохом.

– Мань, думать не надо, но готовым надо быть. Так что морально готовься к обеду. И, кстати, почему у тебя вид такой? Круги под глазами?

– Плохо спала сегодня, – смутилась девушка.

– Надо раньше ложиться. Хотя о чём я? В твоём возрасте я вообще не спала. Может, тебе наоборот больше развлекаться? Ты ведь не монашка и не старушка. Ладно, я к себе. Мне кофе, как обычно, и не забудь сообщить Дмитрию, чтобы не сбежал никуда на обед со своим Пашкой.

Лейла Олеговна ушла к себе, а Маня, зарядив кофемашину, взялась за телефон. Набрав несколько раз и не получив ответа, разозлилась. Где, черт возьми, носит этого Демона? Отнесла кофе начальнице и набрала ещё несколько раз. Результат тот же. Придется идти. Тяжело вздохнув, вышла из приемной и пошла к кабинету Демона. Подойдя, тихонько постучала.

– Да, войдите, – раздался низкий бархатистый мужской голос.

Вот же ж. Как на неё, так рычит всё время, а так и голос приятный… Очень.

Резко выдохнув, толкнула дверь и вошла. Демон сидел за столом и что-то печатал в ноутбуке. При виде нее в удивлении поднял одну бровь.

– Дмитрий Романович, я пыталась вам дозвониться…

– Уже соскучилась? – нагло прервал он её.

Маня резко выдохнула и продолжила, глядя поверх его головы.

– Лейла Олеговна попросила вам сообщить, что в два часа у нас обед с французами и чтобы вы никуда не уходили.

– Вот как? Ты поэтому топала через весь офис? Позвонить не могла? Или просто хочешь продолжить то, что в лифте начали? Так я готов, Маня. – Его чувственные губы искривились в дразнящей улыбочке.

– Дмитрий Романович, проверьте, пожалуйста, исправность телефона, прежде чем делать неверные выводы о моих действиях, – как можно более холодно сказала Маня. – А если бы мне нравилось, чтобы меня без прелюдий имели в грязных лифтах, то я бы уже давно удовлетворила эту фантазию, и не стала бы дожидаться приезда такого законченного хама, как вы.