Брайан Грейзер - Любопытный – значит успешный книга о том, как владение информацией позволяет владеть миром

Мы выпрыгнули из машины и прошли от начала до «хвоста» очереди, общаясь и обнимаясь с нашими зрителями. Потом мы прыгнули обратно в машину и положили начало еще одной традиции – отправились в In-N-Out Burger, знаменитый калифорнийский ресторан быстрого питания, и съели по бургеру под бутылку отличного французского бордо, которую я, заранее рассчитывая на успех, предусмотрительно сунул в багажник.

Нам потребовалось семь лет, чтобы пройти этот путь от «точки воспламенения» до кинотеатра Westwood Avco. Для этого было недостаточно одной только хорошей идеи, пусть я и был ею очень вдохновлен. Мне были необходимы упорство. Решимость.

Подобно тому, как подпитывают друг друга любопытство и сочинительство историй, взаимно усиливают друг друга любопытство и упорство. Любопытство влечет за собой новые истории, а они, в свою очередь, вызывают любопытство. То же самое происходит и с упорством.

Любопытство вознаграждает упорство. Если вы сломались, когда у вас не получилось сразу найти ответ на вопрос, если вы сдались на первом же отказе, тогда любопытство вам явно не очень помогло. Один из уроков работы с Антеей Силберт для меня заключается вот в чем: мое упорство помогло мне не сойти с пути, а любопытство – понять, как немного изменить фильм про русалку, чтобы другие его приняли и оценили.

Нет ничего более бесполезного, чем праздное любопытство. Упорство – вот что ведет любопытство к какому-то стоящему решению. Точно так же и упорство без любопытства может означать то, что вы преследуете цель, которая не стоит ваших усилий, или что вы идете к ней, не корректируя свои шаги, узнавая новую информацию. В конце концов вы оказываетесь далеко от нужного курса. Упорство – это в буквальном смысле та энергия, которая ведет вас вперед. А любопытство отвечает за навигацию.

Любопытство может подсказать отличную идею и поможет вам ее проработать. Решимость же будет поддерживать вас с вашим замыслом на пути вперед, когда остальные будут настроены скептично. Вместе эти силы дадут вам уверенность в том, что вы делаете что-то разумное. А ведь это – основа для ваших стремлений.

Умение задавать вопросы – вот главное, что требуется вам, чтобы помочь самому себе, скорректировать свои идеи и убедить других. И это верно даже в том случае, когда вы знаете, что делаете и куда направляетесь.

Мне представился шанс снять фильм по одной из великих книг доктора Сьюза. Вдова Доктора Сьюза, Одри Гейзель, предоставила мне права на съемку фильма «Гринч – похититель Рождества»; два года я боролся за них с великими режиссерами, среди которых были Джон Хьюз («Феррис Бьюллер берет выходной», «Один дома») Том Шедьяк (он был режиссером нашего фильма «Лжец, лжец») и братья Фаррелли («Все без ума от Мэри»).

На самом деле книга «Как Гринч украл Рождество» была первым произведением Доктора Сьюза, на основе которого Одри позволила создать полнометражную киноверсию. Одри Гейзель чем-то напоминала мне жену Айзека Азимова: она так же рьяно защищала творческое наследие супруга, который умер в 1991 году. Когда мы с ней работали, на номерном знаке ее машины было одно слово: GRINCH.

(Теодор Гейзель с годами тоже установил себе такой) 6.

Я убедил Джима Керри сниматься в роли Гринча, а Рона Ховарда попросил быть режиссером. Одри Гейзель настаивала, что хочет сначала с ними встретиться.

Для меня такие проекты, каким являлась экранизация книги «Как Гринч похитил Рождество», прежде всего большая ответственность. Сказка была впервые опубликована в 1957 году, и с тех пор на ней выросло не одно поколение американцев, для которых она стала одним из любимых воспоминаний детства.

Я знал историю, персонажей и художественную канву «Гринча» не хуже, чем любой пятидесятилетний американец. Мне читали эту сказку в детстве, и я сам читал ее своим детям.

Но когда мы взялись за сценарий и начали воссоздавать атмосферу книги на экране, я постоянно задавал себе вопросы – и не только себе, но и Рону, и Джиму, и сценаристам Джеффу Прайсу и Питеру Симану. Я задавал их все время на протяжении нашей работы над фильмом.

Когда мы получили права на съемки, самый важный вопрос был следующий:

О чем конкретно эта история? Что это за история?

Это шуточная комедия?

Это эксцентрическая комедия, буффонада?

Это игровой фильм?

Это сказка?

Ответ на все эти вопросы – «Да». И потому это была такая сложная и ответственная работа. Когда делаешь буффонаду, важно не забывать о сказочной составляющей. Экшн не может вытеснить забавный язык повествования Доктора Сьюза, того, чем он вдохновлялся и что пытались воссоздать мы 7.

Когда задаешь вопросы, можно понять, что думают окружающие о твоей идее. Если Рон Ховард считает, что «Гринч» – это экшн, а я полагаю, что это шуточная комедия, то это проблема. Проще все выяснить, если задаешь вопросы. Часто чем они проще, тем лучше. Что это за фильм?

Какую историю мы пытаемся рассказать?

Какие эмоции мы стремимся передать, особенно если у зрителей есть свое личное восприятие этой сказки?

Все это тоже составляет основу работы, которую классные продюсеры обязательно выполняют.

Всегда хочется сделать фильм так, чтобы он получился особенным, эмоциональным. Но когда речь идет о такой легендарной истории, как история Гринча, нужно также иметь в виду и ожидания аудитории. Все, кто придет в кинотеатр посмотреть этот фильм, уже имеют свои представления о том, что это за история.

И, пожалуй, никто не помнит ее так ярко, так живо, как Одри Гейзель (вторая жена Т. Грейзеля, автора книги «Гринч – похититель Рождества» ( How the Grinch Stole Christmas! ; Theodor Geisel)). Она была для нас самым сложным зрителем. Мы показали ей фильм в зале Хичкока на Universal Studios. Всего присутствовали пять человек. Одри сидела в первых рядах, а я – через 30 рядов, почти в конце зала, потому что слишком переживал, как она воспримет кино. Несколько редакторов и звукорежиссеров расположились где-то посередине. Когда пошли титры, Одри захлопала. Она светилась. Ей понравилось. Тогда, сидя в зале просмотров, я был так сильно рад, что ей понравилось, что у меня слезы текли по щекам.

Даже классическая, известная всем история не стала бы успешной без стихийного любопытства, такого, с каким мы работали над «Гринчем», стараясь, чтобы все согласились с нашей версией истории и с тем, как мы ее подаем.

Часто бывает так, что, занимаясь каким-то проектом, на полпути обнаруживаешь, что у каждого из его участников разное видение задачи, вскрываются разногласия, из-за которых невозможно эффективно работать вместе, а все потому, что изначально никто не договорился о целях. Это происходит каждый день – в кино, в маркетинге, в архитектуре и рекламе, в журналистике и политике, и во всем остальном мире. Так бывает даже в спорте – нигде проблемы с коммуникацией не бывают так же отчетливо заметны, как в матче Национальной лиги американского футбола.