Роберт Киркман - Ходячие мертвецы: падение Губернатора

Он сворачивает к перекрёстку, заблокированному обломками трёх столкнувшихся автомобилей. Обугленные остовы из металла и стекла сплелись в одну беспорядочную массу. Грузовик съезжает на обочину, и Гас снимает ещё парочку ходячих в рваной фельдшерской униформе. Грузовик продолжает двигаться вниз по улице.

Они проезжают мимо придорожного торгового центра, обшитого досками, и в поле зрения появляется вывеска Пиггли Виггли в южной стороне улицы. В зеве пустынной парковки толпится с полдюжины ходячих. Гас обрывает их страдания, немного суетясь — лишь единожды делая паузу для перезарядки — пока грузовик с дребезжанием вползает на парковку.

Один ходячий падает сбоку машины. Прежде чем тело соскальзывает под колёса, фонтан маслянистой крови заливает капот.

— Чёрт! — выругивается Мартинес, останавливаясь перед магазином.

Сквозь заляпанное кровью лобовое стекло он видит место бедствия, ранее именуемое Пиггли Виггли. В витринах валяются куски брусчатки и опрокинутые цветочные горшки, все окна выбиты и зияют щербатыми краями, изъеденные ржавчиной тележки либо лежат рядами на боку, либо разбиты вдребезги упавшими балками. В полутьме магазина виднеются разграбленные ряды, пустые стеллажи, подвесные полки, медленно качающиеся на ветру.

— Чёрт! Чёрт! ... Чёрт! ... Чёрт-чёрт-чёрт!

Мартинес трёт лицо, откидываясь на сиденье.

Гас смотрит на него.

— И что теперь, босс?

* * *

Брезент отстёгивают, и резкий дневной свет заливает кузов. Ослепительное сияние солнца заставляет Лилли моргать и щуриться, пока её глаза привыкают к свету.

Она поднимается на ноги и пристально смотрит вниз, на Мартинеса, который стоит с суровым выражением на смуглом лице снаружи, удерживая брезентовую заслонку открытой. Гас стоит позади и разминает руки.

— Хорошие новости и плохие новости, — бурчит Мартинес.

Стерны встают, Остин тоже не спеша поднимается, потягиваясь, будто сонная кошка.

— Бакалейный магазин разгромили, обчистили полностью, — объявляет Мартинес. — Мы в полной заднице.

Лилли глядит на него.

— А какая хорошая новость?

— Тут за магазином есть склад, без окон, заперт крепко. Похоже, его никто не трогал. Может оказаться просто золотой жилой.

— Так чего же мы ждём?

Взгляд Мартинесса смягчается.

— Не уверен, насколько безопасно там внутри. Я хочу чтобы все были в полной боевой готовности и очень осторожны. Ещё возьмите все наши фонари... судя по всему, там тьма кромешная.

Они достают и осматривают своё оружие. Лилли ковыряется в рюкзаке. Она вытаскивает свои пушки — парочку полуавтоматических Ругеров 22-го калибра — и проверяет магазины. У неё есть две обоймы, по двадцать пять патронов в каждой. Боб научил её пользоваться магазинами большой ёмкости, от которых пистолет становится менее чувствительным, однако дает ей преимущество в случае опасности.

— Остин, неси снаряжение, — говорит Мартинес, кивая на кипу сумок в углу. — Держи их открытыми и наготове.

Остин уже стоит над сумками, подхватывет их и вешет через плечо. Остальные проверяют боеприпасы и прячут оружие в легкодоступные кобуры на их бёдрах или поясницах. Барбара засовывает армейский кольт 45-го калибра за пояс, туго завязанный вокруг её широкой талии. Дэвид держит в руках две запасные обоймы к её кольту.

Они работают с привычной сосредоточенностью бывалых грабителей банков. Они проделывали это много раз, однако некоторое напряжение всё ещё витает в плохо освещённом пространстве. Мартинес в последний раз заглядывает через откинутый брезент.

— Я сейчас отъеду за магазин, — говорит он. — Приготовьтесь к рок-н-роллу и будьте осторожны, когда будете входить... Шум грузовика и так уже привлёк лишних ходячих.

Один за другим из кузова следуют быстрые кивки и Мартинес исчезает.

Лилли подбирается к заднему люку, опирается на каркас, вдруг звук захлопывающейся дверцы кабины сменяет рёв двигателя. Грузовик шатко трогается с места и с грохотом сворачивает за угол супермаркета.

Сорок пять секунд спустя раздаётся свист воздушных тормозов, и автомобиль резко останавливается.

Лилли делает глубокий вдох, поднимает один из Ругеров, распахивает брезент и выпрыгивает наружу.

Она тяжело приземляется на разбитую мостовую. Солнце ослепляет её, ветер дует в лицо, откуда-то доносится запах горелой резины. Мартинес уже выбрался из кабины. Магнум .357 с глушителем в кобуре бьёт его по бедру. Гас торопливо обегает грузовик спереди. Лысого толстяка едва видно из-за колеса.

Склад находится справа от них, у края задней парковки, в зарослях вернонии и остролиста — огромный контейнер из волнистого металла, размером с три открытых кинотеатра. По правую сторону от грузового отсека, на верху небольшой лестничной площадки Лилли видит металлическую дверь без обозначений, а в тени навеса — две большие гаражные двери-купе. Всё здесь какое-то ветхое, застывшее во времени, проржавевшее, разрисованное граффити.

Она бросает быстрый взгляд через плечо и замечает стайку ходячих в ста ярдах отсюда, за обвисшей вывеской Пиггли Виггли. Они медленно поворачиваются к источнику шума и начинают волочить ноги в их направлении.

Сзади к Лилли подходит Остин.

— Идем остюда, — вполголоса говорит он, поправляя брезентовые сумки. — Пока мы молоды и не разодраны на куски.

Вслед за Остином быстро приближаются Дэвид и Барбара. Пожилая пара держится тихо и настороженно, широко распахнув глаза. Мартинес подаёт рукой знак Гасу, указывая на грузовой отсек.

— Отодвинь дверь, Гас, держи рацию включенной и поглядывай, что делается снаружи.

— Так точно, — Гас заводит двигатель, потом начинает выжимать сцепление.

— Мы выйдем со стороны грузового отсека, — сообщает ему Мартинес. — Так что оставь двигатель включённым и будь готов сразу подъехать.

— Понял!

Затем всё делается очень быстро и квалифицированно: пока Гас на грузовике сдаёт назад к отсеку, остальные мигом беззвучно подкрадываются к двери без обозначений, двигаясь с хладнокровным умением спецназовцев. Мартинес поднимается по лестнице, достаёт из-за пояса длинный железный костыль и принимается за навесной замок, колотя по штырю рукояткой своего пистолета. Остальные жмутся позади него, озираясь на приближающихся мертвецов.

Замок ломается, дверь, скрипнув петлями, открывается, и Мартинес заглядывает внутрь.

Они погружаются в темноту и одуряющий смрад гнилого мяса, едкий тошнотворный запах, вонь аммиака. Дверь захлопывается за ними, заставляя всех вздрогнуть. Единственное окошко вверху, над затянутыми паутиной подставками для бочек, даёт достаточно освещения, чтобы рассмотреть очертания полок и перевёрнутых погрузчиков, беспорядочно разбросанных между высокими стеллажами.