Бертрис Смолл - Бьянка, благочестивая невеста

— Теперь немного поспи, — распорядился он. — А как только мои силы восстановятся, снова займемся любовью.

Займемся любовью? Неужели то, что только что произошло, имеет хотя бы отдаленное отношение к любви? Бьянка отодвинулась на край постели, свернулась калачиком и постаралась уснуть, чтобы забыть об унижении, стыде и разочаровании. Еще дважды за ночь муж будил ее, чтобы удовлетворить животное вожделение, а после третьего совокупления велел оставить его в покое и вернуться к себе. Это распоряжение Бьянка исполнила с радостью: набросила шелковый пеньюар, бесшумно выскользнула из спальни и побежала в свою комнату, где ее терпеливо ждала преданная Агата.

Взглянув в лицо молодой госпожи, горничная без слов отвела ее в ванную, искупала и предложила бокал вина, в который добавила сонного зелья. Долгий отдых восстановит и силы, и дух, который оказался сломленным — вне всякого сомнения, лишь временно. Юная синьора носит фамилию Пьетро д’Анджело, а это означает, что она ни за что не сдастся на милость обстоятельств.

Бьянка проснулась после полудня и сразу надела расшитое золотом бархатное платье цвета сапфира: скоро должны были пожаловать гости. Супруг пришел без предупреждения, держа в руках обитую красной кожей шкатулку. С улыбкой осмотрел наряд и одобрительно кивнул.

— Принес свадебный подарок, — с довольным видом сообщил он. — Наденешь сегодня вечером, на торжественный прием. — Открыл крышку и гордо показал сокровище: на атласной подушке цвета слоновой кости сверкало великолепное ожерелье из оправленных в золото голубых аквамаринов. Камни были огромными, почти вульгарными по размеру, но безупречно чистыми по цвету.

— Когда впервые увидел твои глаза, сразу подумал, что должен подарить тебе такое ожерелье, — промурлыкал Ровере, застегивая на шее крошечный замочек. — Ночью, когда останемся вдвоем, наденешь его для меня — обнаженная и с распущенными волосами.

— Если это доставит вам удовольствие, Себастиано, — спокойно ответила Бьянка, впервые обратившись к супругу по имени и не без труда подавив дрожь. Услышит ли он в ее тоне неприязнь?

— Мне нравится, как ты произносишь мое имя. — Нет, Ровере ничего не услышал и с удовольствием вставил в уши аквамариновые серьги. — Да, мне будет очень приятно. — Поцеловал в губы.

Матерь Божья! Неужели теперь всегда так будет? Муж даже не догадывался о ее отвращении. Ожерелье обжигало кожу. Или так действовал поцелуй?

— Сейчас начнут собираться гости. Давай встретим их вместе. — Ровере взял молодую жену за руку и повел из комнаты.

Для Бьянки это торжество оказалось первым. Удивительно, но собравшееся общество оказалось на редкость приятным. Молодоженов почтил своим присутствием сам Лоренцо Великолепный, глава великой семьи Медичи, унаследовавший власть от отца Пьеро, больше известного под прозвищем Подагрик. По стандартам своего времени Лоренцо слыл человеком некрасивым: кустистые черные брови, длинный плоский нос, тяжелая, выдающаяся вперед челюсть. Однако в пронзительных темных глазах светился недюжинный ум, а прямые черные волосы до плеч вызывали всеобщее восхищение. Синьор Медичи славился добротой, удалью и оригинальностью мысли. Никогда еще дом Медичи не возглавлял человек столь яркий. Богатство, непревзойденное мастерство и опыт в банковском деле, тонкое дипломатическое искусство позволили семейству стать самым влиятельным кланом Флоренции.

Лоренцо оказался чрезвычайно добрым и учтивым. Зная, что Бьянка впервые в жизни принимает гостей, он настоял на том, чтобы занять за столом место справа от прекрасной хозяйки, а не от хозяина, как предписывал обычай.

— С какой стати мне сидеть рядом с тобой, Себастиано, когда противоположный конец стола освещает столь яркая звезда?

Изрядно разочарованный, адвокат утешился тем, что сам могущественный Медичи по достоинству оценил его юную супругу. Это означало, что с первого же дня она повысила престиж имени и дома Ровере.

— Синьор, вы необыкновенно добры, — поблагодарила Бьянка.

Темные глаза Лоренцо лукаво блеснули.

— Пока я рядом, синьора, ни один из мужчин не осмелится с вами флиртовать и не рассердит мужа. Этот вечер должен стать для вас счастливым, ведь вы необычайно хороши собой. Как же Ровере удалось заполучить такое сокровище? Слышал, что ваша гордая матушка желала выдать дочь замуж за венецианского аристократа, а благородный дедушка даже присматривался к некоторым знатным семьям.

— Дело в том, что отец оказался в неоплатном долгу перед тем, кто стал моим супругом. Знаю, что не должна бы об этом говорить, но почему-то испытываю к вам особое доверие. У вас доброе лицо.

— Не беспокойтесь, я умею хранить секреты, — усмехнулся Медичи. — Итак, мое лицо кажется вам добрым? Ни меня, ни моего брата не называют красавцами, а вот моих детей считают очень красивыми. В частности, так думает их мать. Надо сказать, никто из них на меня не похож.

— Об этом мне ничего не известно, синьор, — призналась Бьянка. — До вчерашнего дня я вела очень уединенную жизнь. Муж говорит, что тоже намерен держать меня под замком: город таит большую опасность.

— Трудно осуждать Ровере за желание не отпускать вас от себя, дорогая. Он прав. Флоренция великолепна, но действительно скрывает массу неприятных неожиданностей. Впрочем, подозреваю, что мир сам к вам придет. — Медичи неожиданно протянул руку и дотронулся до ожерелья.

— Я коллекционирую редкие и красивые вещи. Ваше колье изумительно. Это подарок?

— Свадебный подарок супруга, — подтвердила Бьянка.

— Аквамарины безупречно гармонируют с глазами. Удивительно, как ему удалось отыскать столь редкие камни, — заметил Медичи. — На его месте я приказал бы обработать их более деликатно, и все же украшение потрясающее. Да и носите вы его абсолютно правильно.

— Колье выглядит вульгарно, — не успев сдержаться, возразила Бьянка.

Лоренцо рассмеялся.

— Да, так оно и есть, но никогда не говорите об этом мужу. Уверен, что он приложил огромные усилия, чтобы раздобыть сокровище.

Когда вечер подошел к концу, Ровере явился в покои жены, чтобы сказать, что чрезвычайно доволен тем прекрасным впечатлением, которое Бьянка произвела на гостей и особенно на Лоренцо Медичи.

— Этой семье все завидуют, но они будут властвовать в городе столько, сколько пожелают. Помни об этом, жена. Благосклонность Медичи — огромное достояние.

— Рада, что сумела вам угодить, Себастиано, — ответила Бьянка.

— Через час приходи в мою спальню, — распорядился Ровере и ушел.

— Пресвятая Дева! — воскликнула молодая супруга, как только дверь закрылась. — А я-то надеялась, что сегодня не понадоблюсь.

— Вы провели с мужем почти всю брачную ночь, — заметила Агата. — Его страсть вам понравилась?