Эндрю Соркин - Слишком большие, чтобы рухнуть. Инсайдерская история о том, как Уолл-стрит и Вашингтон боролись, чтобы спасти финансовую систему от кризиса и от самих себя

Гайтнером овладело беспокойство: не слишком ли жесткими были условия? Но он по крайней мере не меньше беспокоился по поводу потенциальной реакции с другой стороны, то есть по поводу казначейства, которое будут критиковать за то, что оно предоставило AIG привилегированные условия сделки.

То, что условия правительства имели так много общего с тем, что рассматривал частный сектор, не было случайностью. С одной стороны, они часто пользовались услугами одних и тех же консультантов. И в нынешней политической обстановке возможность заявить, что AIG получил лишь то, что был готов или почти готов предложить рынок, являлась дополнительной страховкой.

– У нас заседание правления через пятнадцать минут, и я готов представить его там, – сказал Вилюмштад.

– Тим, это Дик, – вмешался Битти. – Я просто хочу быть уверен, что вы понимаете – вы не должны предполагать, будто совет утвердит это только благодаря вашему вмешательству. У нас есть попечительская обязанность перед нашими акционерами, поэтому будет трудно.

Битти играл жестко, он фактически угрожал, что AIG может оказаться выгоднее подать прошение в соответствии с главой 11 Кодекса о банкротстве, чем заключать сделку с государством.

– Это единственное предложение, которое вы получите, – не дрогнув, кратко ответил Гайтнер. – Есть одно условие…

– Условием является то, что мы собираемся заменить вас, Боб, – перебил его Полсон.

Битти и Коэн, неловко замолчав, уставились на Вилюмштада.

– Да… Хорошо, – сказал Вилюмштад, – если вы действительно хотите этого.

– Мы собираемся назначить нового генерального директора, – спокойно сказал Полсон. – Он появится завтра.

Вилюмштад не питал никаких иллюзий по поводу того, что государственное спасение будет означать его отставку, но он был поражен скоростью. Правительство только что сделало предложение, и оно уже нашли кандидата.

– Мне еще нужно быть здесь? – неуверенно спросил Вилюмштад.

– Да, мы были бы признательны любому сотрудничеству и помощи с вашей стороны, – ответил Полсон.

– Ничего, если я спрошу, кто он?

– Эд Лидди, – сказал Полсон.

Вилюмштад на мгновение задумался, вспоминая. «Кто, черт возьми, такой этот Эд Лидди?» – прошептал Битти, но Коэн только пожал плечами.

– Эд недавно ушел в отставку с должности генерального директора Allstate , – снова заговорил Полсон, почувствовав всеобщее замешательство.

Вилюмштад рухнул в кресло, со вздохом посмотрел на Битти и рассмеялся.

– Ну, вы не правы, – сказал он. – Все-таки я не буду работать на федеральное правительство. [611]

* * *

Директора AIG уже собрались в зале заседаний, когда вошли Вилюмштад с советниками. Вилюмштад не стал тянуть. «Нам предстоит выбирать из двух плохих вариантов, – начал он. – Завтра утром инициировать банкротство или сегодня вечером заключить сделку с Федрезервом». Он объяснил условия сделки и сказал, что Blackstone будет советоваться с экспертами по банкротству, чтобы обсудить достоинства этого варианта.

А потом он рассказал личные новости.

– Меня заменят, – спокойно сказал он. – Мое место займет Эд Лидди.

– Эд Лидди? – переспросила Вирджиния Рометти.

Да, из Allstate, – объяснил Вилюмштад.

– Я знаю его 15 лет, – сказала Рометти. Топ-менеджер из IBM , когда-то она возглавляла отдел продаж подразделения компании, которое обслуживало страховую и финансовую отрасли. – Я не могла даже подумать, что назначат Эда.

– Я знаю Эда Лидди! – вмешался Джеймс Орр. Орр был исполнительным директором Unum, страховщика в штате Мэн, который боролся с усилиями Allstate [612]захватить долю рынка у компании в страховании долгосрочной инвалидности, в которой она доминировала. – Если бы генерального директора искали мы, Лидди не только не попал бы в шорт-лист – его имя вообще бы не прозвучало!

– Ну, это одно из решений, которые вам придется проглотить, – заметил Вилюмштад и передал ведение заседания Коэну.

Мартин Фельдштейн, директор AIG и бывший экономический советник президента Рональда Рейгана, не мог поверить, что правительство республиканской администрации фактически покупало долю в частном бизнесе.

Роджин Коэн, напоминая Совету, что у них есть попечительская обязанность не только в отношении акционеров, но и перед держателями облигаций, настаивал на банкротстве.

– Вы должны все обдумать, – сказал Битти. – Даже если это Федрезерв, не стоит сразу сдаваться. Вы должны выслушать все варианты.

Помощник Вилюмштада проскользнул в комнату и протянул боссу записку: «Звонит Хэнк Гринберг». Тот закатил глаза, наклонился к Джону Стадзински и сказал: «Не могли бы вы перезвонить Хэнку Гринбергу?»

* * *

Стадзински тихо покинул зал заседаний, понимая, насколько неловко ему будет звонить. Он привлек Пита Питерсона, соосноватепя Blackstone и давнего знакомого Гринберга, чтобы тот присоединился к разговору. По предложению Гринберга AIG вложила 1,35 млрд долларов в Blackstone [613], когда фирма испытывала сложности после российского долгового кризиса 1998 года.

Пока Стадзински ждал ответа, Петерсон позвонил в офис Гринберга [614]на Парк-авеню.

– Он не может сейчас подойти, – сказал помощник Гринберга. – Он собирается в программу Чарли Роуза говорить об AIG . [615]

– Вы, должно быть, шутите, – удивился Питерсон.

Когда Стадзински вернулся на заседание совета, он передал Вилюмштаду новости. Вилюмштад улыбнулся.

Совет вернулся к грустной теме. Коэн, перебирая за и против сделки с правительством, привел аргумент в пользу главы 11 о банкротстве, заявив, что компания может выиграть от упорядоченного закрытия позиции в судебном порядке и не принимать сделку с государством, не предполагающую никакого обсуждения условий.

Советники высказались со своих точек зрения. Стадзински сказал, что банкротство такой большой и сложной компании, как AIG , займет много месяцев и что, вероятно, будет размыто еще больше стоимости. «Я провел последние десять минут, объясняя вам банковские причины поступить так, – подвел черту Стадзински. – Но есть еще одна. Разве 20 % от чего-то не лучше, чем 100 % от ничего?»

Воцарилась тишина.

Заседание шло. Вилюмштад взглянул на часы, понимая, что нужно срочно ответить Полсону и Гайтнеру.

– Давайте каждый выскажется по кругу, – предложил Вилюмштад. – Если честно, я призываю вас голосовать за предложение Федрезерва. У нас есть три составляющих: акционеры, клиенты, сотрудники. Это не дружественное акционерам соглашение, но оно позволит удержать клиентов, не потопить компанию, и у вас будет больше шансов, что люди сохранят рабочие места.

За сделку с государством проголосовали все, кроме Стивена Болленбаха, бывшего исполнительного директора Hilton Hotels . Болленбах, которого поддержали Эли Брод и другие крупные отколовшиеся акционеры AIG , стал членом совета директоров в январе. Он считал, что хороший судья даст акционерам более справедливую сделку.