Дмитрий Каннуников - Rock-n-roll в крови

Вроде новая власть,

Только старая масть

Грязно – чёрной воронию стаей.

Горько смотрит народ,

Кровью плачет народ,

Кулаки от бессилья сжимая.

Когда дёрнется нерв,

Когда кончится страх,

Мир замрёт в ожиданье пожара.

Я проснулся не тем,

И всё будет не так,

Называйте меня Че Гевара.

Тараканы не летают,

Нету крыл у тараканов,

Вот один расправил крылья,

После третьего стакана.

И вспорхнул в вершину небу,

Чтоб дотронуться до солнца…

Дихлофос с земли поднялся,

И откинул он копытца.

Ожиданье дороги -

страшнее самой дороги,

Когда куришь одну за одной

и топчешь ноги.

Когда хочется пить -

облизнёшь пересохшие губы,

Попытаешься вспомнить, что было

и то, что будет.

Ты войдёшь в суету вокзала ,

как клинок входит в тело.

Тебе это не надоест

и не надоело.

Отсчитаешь вагон,

втолкнёшь тяжёлую ношу,

Предъявишь билет, улыбнёшься,

посмотришь в окошко.

И всю ночь в том купе,

где несёт перегаром и потом,

И, "нажравшись", сосед

анекдот "порет" за анекдотом,

И в прокуренном тесном купе

вдруг становится душно.

Молодая попутчица скажет несмело:

"Как скушно".

Ты закроешь глаза,

ты бывал в переплётах и хуже:

На далёких платформах,

меняя солнце на стужу.

Ты закроешь глаза и представишь,

что хочется спать.

И вот тебе на всё

и на всех наплевать.

-–

Ожиданье дороги -

страшнее самой дороги,

Когда куришь одну за одной

и топчешь ноги.

Когда хочется пить -

облизнёшь пересохшие губы,

Попытаешься вспомнить ,что было

и то, что будет.

Мы собрались после войны

Нас мало осталось тех бывших ребят,

Что в грозном 41-м,

Получили звание « солдат»

С одного двора уходили,

По повесткам из военкомата,

И лежат теперь в разных местах

Молодые ещё ребята.

Уходили такие разные

Молодые, весёлые, смелые,

Умирали в боях под танками -

Зелёными, недозрелыми,

Всех сравняла война, всех смерила,

И одела в шинели серые,

Испытали всё, всё измерили,

И вернулись седыми и зрелыми.

Матери, провожая их,

Целовали в бритые головы,

И ложились под пули они,

Кто в жару, а кто в холод злой.

И девчонки в 17 лет,

Постарели намного их ждавши,

С матерями над похоронками

Все слёзы до капли выплакав.

Нас мало вернулось с той страшной войны,

Седеют рано виски солдата,

Так давайте же выпьем за тех,

Кто не вернулся с войны , ребята.

Всех сравняла война, всех смерила,

И одела в шинели серые,

Испытали всё, всё измерили,

И вернулись седыми и зрелыми.

Не держи ты меня здесь просто,

Я пойду на Небо как прохожий,

Я всю жизнь туда мостил мостик,

Только жаль, что мало так прожил.

Так задумано наверно было

Жизнь свою прожить, чтоб без остатка,

Пока тело моё не остыло,

Поиграю я со смертью в прятки.

Дайте мне ещё пожить немного,

Да понянчить, воспитать внуков,

А потом пойду я вверх к Богу,

Двести лет ведь жить такая скука.

А пока, дай боже, мне силы,

Не растрачивать себя понапрасну,

Просто дай пожить ещё в мире,

Где любовь есть и живые краски.

Не берите

бродягу с собою,

Он ведь повенчан

со своею любовью,

А любовь его -

синее небо,

Дальние дали,

где ещё не был.

Тёплые реки,

зелёные травы,

Шелест дождя

и высокие ели,

Где же, бродяга,

ты ещё не был?

Жаркое солнце,

стужа, метели.

Не куда деться

бродяге сегодня,

Воля ушла,

улетела за солнце,

Дрогнуло сердце,

мозги просветлели,

Что ж тут не петься,

когда все запели.

Там, где

идут дожди.

Там, где

не смолкли песни.

Ты

меня подожди,

Ведь жизнь не прошла,

и жить интересно.

Нас покупают, нас продают,

Нас разменяют на сотни валют,

Нам остаётся только терпеть,

Жить, ненавидеть и умереть.

Нас покупают, нас продают,

Исподтишка нас режут и бьют,

Нас разрывают на сотни частей,

Для торжества чьих-то лживых идей.

Моя печаль – безумное творенье,

Моя любовь – мелькание ваших лиц,

И может быть, прочтя стихотворенье,

Слезинка тёплая слетит с твоих ресниц.

Моя остаточная, жёсткая суровость,

И мой ненужный, чёрный не покой -

Всё бы отдал за эту только новость,

Чтоб ты сказала: «Я пойду с тобой»…

Меня ж всё так же гложет бытовуха,

Я стал ленивым для своих дорог.

И слова матерного не коснётся слуха,

И кабака не преступлю порог.

Тоскую по вчерашним зимним вьюгам,

И по друзьям, что выбрали свой путь.

Они ушли… и может даже к югу,

А я остался лямку здесь тянуть.

А старость подбирается всё ближе,

Как странно, мне всего лишь четвертной,

А по ночам я слышу голос: «Тише»,

Не правда ли, совсем не тот покой.

И мне бы уж давно поставить точку,

Прилечь в сугроб и просто так уснуть.

И я бы сделал так, да только дочка…

Простит ли вот она когда-нибудь.

Окончилась игра с названием Жизнь,

И не на что мне больше смотреть.

Остался лишь короткой жизни миг,

Последней ставкой будет моя смерть.

Вина глоток и звонкий вскрик гитары,

Её последний, упоительный аккорд,

И вот взбираюсь по ступенькам славы,

Не зная, что иду на эшафот.

Последний поцелуй возлюбленной красотки,

Последние объятья, море слёз,

Не надо…, ненавижу больше водку,

Хотя на слёзы я сегодня Крёз.

Курок взведён, последние сомненья,

Уйдут со мною, канут в пустоту.

Услышу только ангельское пенье,

Как волки ночью воют в темноту.

Вот прошло 10 лет, ты стоишь как в начале:

У истока судьбы, у притока печали,

И боишься сказать, 10 лет мы молчали,

А качели судьбы нас безумно качали.

Шаг вперёд – ты герой, шаг назад – ты предатель,

Был вчера сатаной, а сегодня создатель.

Так уводят мечты в бесполезные дали,

Мы сходили с ума, а потом умирали.

От сумы до тюрьмы и обратно до гроба,

Как в плохое кино ты приходишь на пробы,

Забываешь друзей и пытаешься верить,

А в итоге, опять… ты открыл не те двери.

Я любил тебя снова и снова,

но в глазах твоих похоть,

Ловил ртом облака,

не хотел раньше времени сдохнуть.

Рисовал свои мысли

в чёрно-белых,

негативных картинках,

Выкорчёвывал брёвна из глаз,

думая, что соринки.

Я забыл, про то, что есть мир

и что это круто,

И резал большими ломтями