Array Сборник - Христов братец. Русские духовные стихи, легенды и сказки

Пришел солдат к царю. Так и так, говорит, очистил дворец от дьявольского наваждения. «Спасибо, – говорит ему царь, – оставайся жить у меня, стану тебя заместо брата почитать». Остался солдат при царе жить; всего у него вдоволь, денег куры не клюют, и задумал он жениться. Оженился, а через год после того дал ему Бог сына. Вот и приключилась этому мальчику хворь, да такая – не может никто вылечить; уж сколько лекарей перебывало, толку нет ни на грош. И задумал солдат про того старого черта, что дал ему росписку, а в росписке написал: вечно-де буду тебе верным слугою; вздумал и говорит: «Куда-то мой старый черт девался?» Вдруг явился перед ним тот самой черт и спрашивает: «Что твоей милости угодно?» – «А вот что: захворал у меня сынишка, не знаешь ли – как бы его вылечить?» Черт вытащил из кармана стакан, налил его холодной водою, поставил хворому в головах и говорит солдату; «Поди-ка, посмотри на воду». Солдат смотрит на воду, а черт его спрашивает: «Ну, что видишь?» – «Я вижу: в ногах у моего сына стоит Смерть». – «Ну, коли в ногах стоит, то будет здоров; а если бы Смерть в головах стояла – то непременно бы помер». Потом берет черт стакан с водою и брызнул на солдатского сына, и в ту же минуту он здоров сделался. «Подари мне этот стакан, – говорит солдат, – и больше ничего от тебя не надо». Черт подарил ему стакан, а солдат воротил назад расписку. Сделался солдат знахарем, стал лечить бояр и генералов; только посмотрит в стакан – и сейчас скажет: кому помереть, кому выздороветь.

Случилось самому царю захворать; призвали солдата. Вот он налил в стакан холодной воды, поставил царю в головах, поглядел – и видит, что Смерть тут же в головах стоит. И говорит солдат: «Ваше царское величество! никто тебя не сможет вылечить. Смерть в головах уж стоит; всего-навсего только три часа и осталось тебе жить!» Царь услыхал эти речи и сильно на солдата озлобился: «Как так? – закричал на него, – ты многих бояр и генералов вылечивал, а меня не хочешь? Сейчас прикажу казнить тебя смертию!» Вот солдат думал-думал: что ему делать? и начал просить Смерть: «Отдай, – говорит, – царю мой век, а меня умори; все равно придется мне помереть – так уж лучше помереть своею смертию, чем лютую казнь претерпеть!» Посмотрел в стакан, и видит, что Смерть стоит у царя в ногах. Тут солдат взял воду и сбрызнул царя: стал он совершенно здоров. «Ну, Смерть! – говорит солдат, – дай мне сроку хоть на три часа, только домой сходить да с женой и сыном проститься». – «Ступай!» – отвечает Смерть. Пришел солдат домой, лег на кровать и крепко разболелся. А Смерть уж около него стоит: «Ну, служивый! прощайся скорее, всего три минуты осталось тебе жить на свете». Солдат потянулся, достал из-под голов свою торбу, распахнул и спрашивает: «Что это?» – Смерть отвечает: «Торба». – «Ну, коли торба, так полезай в нее!» Смерть прямо в торбу и шурхнула. Солдат – куда и хворь девалась – вскочил с постели, завязал торбу крепко-накрепко, взвалил ее на плечи и пошел в леса Брянские, дремучие. Пришел и повесил эту торбу на горькой осине, на самой вершине, а сам воротился домой.

С той поры не стал народ помирать: рожаться – рожается, а не помирает! Вот прошло много лет, солдат все торбы не снимает. И случилось ему идти по городу. Идет, а навстречу ему эдакая древняя старушка: в которую сторону подует ветер, в ту сторону и валится. «Вишь, какая старуха! – сказал солдат, – чай, давно уж помирать пора!» – «Да, батюшка! – отвечает старушка, – мне давно помереть пора, – еще в то время, как посадил ты Смерть в торбу, оставалось всего житья моего на белом свете один только час. Я бы и рада на покой, да без Смерти земля не примает, и тебе, служивый, за это от Бога непрощенный грех! ведь не одна душа на свете так же, как я, мучится!» Вот солдат и стал думать: «Видно, надобно выпустить Смерть-та; уж пускай уморит меня… И без того на мне грехов много; так лучше теперь, пока еще силен, отмучусь на том свете; а как сделаюсь крепко стар, тогда хуже будет мучиться». Собрался и пошел в Брянские леса. Подходит к осине и видит: висит торба высоко-высоко и качает ее ветром в разные стороны. «А что, Смерть, жива?» – спрашивает солдат. Она из торбы едва голос подает: «Жива, батюшка!» Снял солдат торбу, развязал и выпустил Смерть, и сам лег на кровать, прощается с женою и сыном, и просит Смерть, чтоб уморила его. А она бегом за двери, давай Бог ноги: «Пущай, – кричит, – тебя черти уморят, а я тебя морить не стану!»

Остался солдат жив и здоров, и вздумал: «Пойду-ка я прямо в пекло: пущай меня черти бросят в кипучую смолу и варят до тех пор, покудова на мне грехов не будет». Простился со всеми, и пошел с торбою в руках прямо в пекло. Шел он близко ли – далеко, низко ли – высоко, мелко ли – глубоко, и пришел-таки в преисподнюю. Смотрит, а кругом пекла стоят часовые. Только он к воротам, а черт спрашивает: «Кто идет?» – «Грешная душа к вам на мучение». – «А это что у тебя?» – «Торба». Заорал черт во все горло, ударили тревогу, сбежалась вся нечистая сила, давай запирать все двери и окна крепкими запорами. Ходит солдат вокруг пекла и кричит князю пекельному: «Пусти, пожалуста, меня в пекло; я пришел к вам за свои грехи мучиться». – «Нет не пущу! ступай, куда знаешь; здесь тебе места нету». – «Ну, коли не пущаешь меня мучиться, то дай мне двести грешных душ; я поведу их к Богу, может – Господь и простит меня за это!» Князь пекельный отвечает: «Я тебе еще от себя прибавлю душ пятьдесят, только уходи отсюдова!» Сейчас велел отсчитать двести пятьдесят душ и вывесть в задние ворота, так чтобы солдат не увидел. Сказано, сделано. Забрал солдат грешныя души и повел к самому раю. Апостолы увидали и доложили Господу: «Такой-то солдат двести пятьдесят душ из пекла привел». – «Примите их в рай, а солдата не пущайте». Только солдат отдал одной грешной душе свою торбу и приказал: «Смотри, как войдешь в райские двери – сейчас скажи; полезай, солдат в торбу!» Вот райские двери отворились, стали входить туда души, вошла и грешная душа с торбою, да о солдате от радости и забыла. Так солдат и остался, ни в одно место не угодил. И долго после того он жил-жил на белом свете, да вот только на днях помер.

Праведное солнце в Раю просветило.

Плакался Адам, перед Раем стоя:

– Рай мой, раю! Прекрасный мой Раю сотворену бысть,

Евы ради Раю заключену бысть,

Ева согрешила, Адама прельстила,

Весь род наш отгнала от Рая святого;

Ум свой помрачила, во тьму погрузила.

Адам вопияше к Богу со слезами:

– Боже милостивый, помилуй нас грешных!

Увы мне, грешному, увы беззаконному!

Уж я не слышу архангельска гласа,

Уж я не вижу и райския пищи

– Проговорила Ева, ко Адаму глаголя:

– Адаме, Адаме, ты мой господине,