Артем Веселый - Гуляй Волга

10

В лето 1581 злокозненный дьявол, иже искони ненавидящий добра человеческому роду, поощрил злого и безбожного вогульского мурзу Бегбелия со своим вогульским и остяцким собранием, – а собрания его шестьсот восемьдесят человек, – и пришли безвестно, украдом под Чусовские городки и под Сылвенский острожек и тут окрест живущие села и деревни попленили и пожгли и в полон многих людей – мужей и жен и детей – поймали, но преблагий бог не попустил окаянных превозноситься. Вскоре над ними, безбожными, русские победу одержали и многих поймали и по тем вестям на переходах и перелазах многих побили, а иных переловили, и мурзу Бегбелия взяли жива. И они, видя свое изнеможение, царю московскому вину свою принесли и добили челом, что быть им под данью царевой и на русскую землю впредь лиха не мыслить и войною не ходить.

11

В лето 1582, первого сентября, на память преподобного Симеона Столпника, послали Строгановы из городков своих на сибирского салтана волских атаманов и казаков и с ними проводили своих ратных людей: литовцев, немцев, татар и русских – предобрых воинов – триста человек и отпустили их с казаками заодно, и того их собрания учредилось восемьсот сорок человек, отпели молебен всемилостивому, в троице славимому, богу и пречистой его богоматери, и всем небесным силам, и всем угодникам его, и удовольствовали их казною и одеянием украсили и оружием снабдили: пушками, пищалями скорострельными и запасами многими. Вожей дали и толмачей басурманского языка им дали. Казаки с приборными людьми пошли на сибирского салтана, чтобы очистить место для русского поселения и отогнать безбожного варвара. Шли по Чусовой вверх до устья Серебрянки и по Серебрянке шли до волоку и поставили тут Кокуй-городок. Тут, перезимовав, бросили тяжелые струги, а легкие переволокли на речку Жаровлю и поплыли вниз и вышли на Туру-реку: ту бе и сибирская сторона.

12

В те же времена злочестивый и безбожный князь пелымский ярости многой наполнился и паки зверострашием объят бысть, и умысли злохитрое коварство в сердцы своем и начат лесть с лукавством сшивати, и бысть ему, безбожному, ко своей погибели. Тогда он, злочестивый, собрал воинов семьсот и подозвал с собою буйственных и храбрых и сильных мурз и уланов со [168/169] множеством воинов. Он же, по злой неволе, взял с собою сылвенских и косьвинских, и иренских, и обвинских татар, и остяков, и вогулич, и вотяков, и башкирцев множество. Пришел с воинством своим и яряся на Пермские городки и на Чердынь и те места попленил и пожег и к стенам града сурово и люто приближался и едва не взял. Но всемогий бог не допустил окаянных, и вскоре князь пелымский от того места пошел под Кай-городок и тут пакость учинил и оттоль окаянный пошел под Камское Усолье и тут села и посады пожег и людей попленил. Потом пришел под Канкор и под Кергедан городки, а оттоль пошел под Чусовские городки и под Сылвенский и Яйвинский острожки, и внезапно напал на Чусовские городки, и около ту живущих крестьян множество посек и села и жилища пожег и немилостиво православных в полон погнал. Казаков же не было в ту пору в городках, а оставшиеся в городках люди от злого притужания татар едва смерть избыли, и то не силою своею, а божьей помощью, и оттоле многие скорби приняли от окаянных. Строгановы же с людьми своими, призвав в помощь всемилостивого, в троице славимого, бога и пречистую его богоматерь и всех угодников его, вышли из-за стен и мужественно устремились на врага, и многое множество от обеих сторон пало, и неприятели пустились в невозвратное бегство. А Чердынский воевода Василий Перепелицын пожаловался в Москву на Строгановых, что они-де ему не помогали.

13

В лето 1582, шестнадцатого ноября, за черною восковою печатью была получена Строгановыми царева грамота.

«Писал к нам из Перми Василий Перепелицын, что послали вы из острожков своих волских атаманов и казаков воевать вотяков и вогулич, и татар, и пелымские, и сибирские места. В то же время пелымский князь пришел войною на наши пермские места и к городку Чердыню и к острогам приступал, наших людей побил, многие убытки нашим людям учинил. И то сделалось вашим воровством и вашей изменою: вы вогулич, и вотяков, и пелымцев от нашего жалованья отвели, и их задирали, и войною на них приходили да тем задором с сибирским салтаном ссорили нас. А волских атаманов к себе призвав, воров наняли в свои остроги без нашего указа, а те атаманы с казаками прежде того ссорили нас с ногайской ордою, послов ногайских на Волге на перевозах побивали, и ардобазарцев грабили и побивали, и нашим людям многие грабежи и убытки чинили. Им, казакам, было б вины свои покрыть тем, чтобы нашу Пермскую землю оберегать, а они сделали с вами вместе по тому же, как на Волге чинили и воровали, и Перми ничем не пособили. Послали мы в Пермь воина Аничкова и велели казаков взять, отвести в Пермь и в Усолье Камское, и тут им стоять велели, разделясь. А не [169/170] вышлете из острогов своих волских казаков, атамана Ермака Тимофеевича с товарищи, будет положена на вас опала великая, а атаманов и казаков, которые слушали вас и вам служили, а нашу землю выдали, велим перевешать».

14

В лето 1582 года, в сентябре, в день памяти богоотца Иоакима и Анны, пришли в Сибирскую землю бесстрашные воины и многие татарские городки и улусы повоевали вниз по Туре и, дойдя до Тавды-реки, поймали татар. Один из них, по имени Таузак, царева двора поведал им все по ряду: про сибирских царей и князей, и мурз, и уланов, и про салтана Кучума. Казаки, уведавши от него о всем достоверно, отпустили его, да скажет Кучуму о пришествии, их мужестве и храбрости. От Таузака слышно бысть Кучуму: «Таковы русские сильны: когда стреляют из луков своих, тогда огонь пышет, дым великий исходит и громко голкнет – будто гром на небесах. Стрел тех исходящих не видно, но уязвляют они ранами смертельными, а ущититься от них никакими ратными сбруями невозможно: куяки, бегтерцы, пансыри и кольчуги наши – все пробивают навылет». Услыша сие, Кучум опечалился и послал гонцов во всю свою державу, по всем городам и улусам, дабы к нему ехали на спомоганье против русских. В малое время собралось к нему множество воинов: князья, мурзы, уланы, татары, остяки и вогуличи и прочие подвластные ему языки.

15

Злочестивый же царь Кучум послал сына своего Маметкула со множеством воинов против нашельцев. Сам же Кучум повелел сделать себе засеку подле Иртыша под Чувашием и засыпать ту засеку землею и многими крепостями затвердить. Маметкул же дошел до урочища Бабасан. Русские, увидя таковое поганых собрание, того немало устрашились, но, возложив упование на бога, из лодок своих быстро вылезли и на врагов устремились. Поганые же против нашедших крепко и немилостиво наступали на конях, копейным поражением и острыми стрелами казаков уязвляя. Казаки начали стрелять из пищалей своих и из пушек скорострельных, и из дробовых, и из затинных, и из ишпанских, и из акробузов, побивая неприятелей множество. И в то время была брань жестокая с татарскими и иными воинами, и от обеих сторон пало множество. Поганые, увидя свое падение, предались бегству. Русские поплыли дальше по реке Тоболу. Татары снова собрались на горе и оттоль стали поражать плывущих, стрелы сыпались на струги, как дождь, но и это место казаки проплыли невредимы. [170/171]