Иоанн архимандрит - Размышления о бессмертной душе

Вы спрашиваете меня по поводу занятий вопросом о близости и сроке конца мира. Я не буду отвечать на это прямо. А только напишу: как реагирует на это мое сердце и сознание религиозное?.. Господи, благослови!

1. Мне такими вопросами не хочется заниматься, ибо я считаю себя бессильным решить их окончательно в ту или иную сторону. А что касается вопроса о сроке, то я даже религиозно страшусь приступать к нему: помилуй меня Господь от этой дерзости!

2. Для меня очевидно до болезненной осязательности, что моя главнейшая задача - спасение, в частности выражающаяся в необходимости беспрерывной борьбы со грехами, молитвы, исполнения ближайшего долга и целого ряда других, важных для меня и ближних дел. Поэтому занятие подобными вопросами (о сроках в особенности) мне представлялось бы подобным тому, как если бы больной, забросивший заботу о своем лечении, стал бы изучать: когда он помрет? И что будет с ним после этого?

Может быть,- те умеют сочетать и "изучение", и лечение? - Не знаю... Но сомневаюсь... Впрочем, я пишу о себе: для меня - не до этого! Даже больно подумать сейчас, если бы я бросился в эти вопросы. О Боже! Будь милостив ко мне окаянному, многогрешному, пустому ("Чертог Твой вижду, Спасе Мой, украшенный, а одежды не имею - войти в него!").

Люди же ныне, подобно Еве, отметая нужнейшее, вдаются в непосильное и ненужное: одни в спиритизм, другие (и это психологически "правые", "монархисты"? Не так ли у Вас в П.?) в "ultra - православное о конце мира... И непременно с исчислениями. Болезнь одна, лишь две формы; оба теченья отклоняются от главнейшего. "Не велико видеть Ангелов,- говорил св. Антоний Великий, - велико видеть собственные грехи".

3. Что касается существенного ответа на вопрос о конце мира, то у меня, убогого, сложилось следующее мнение:

а). может быть, мы переживаем предпоследний этап мировой истории (Филадельфийский, Откр. 3 гл.*); (*Ср. обращение ап. Иоанна Богослова к Филадельфийской церкви, рассматриваемое вл. Вениамином как свидетельство о состоянии мира в один из периодов, предшествующих приходу антихриста.- Ред.)

б). а может быть - и нет; ибо могут обратиться еще японцы, китайцы, индусы (700 млн.);

в). не знаю;

г). однако мысль нередко беспокоит о приближающемся конце и побуждает острее напрягать слабые стремления ко спасению.

4. Что касается до "1000 л." царствования, то я считаю это мечтой, происходящей от религиозного оскудения, а вследствие этого - от прилепления к чувственному пониманию вещей: религиозному православному сознанию совершенно очевидно, что Царствие Божие есть внутренняя благодатная жизнь, как говорил преп. Серафим и как раскрыто в слове Божием. А это Царствие Божие с самого пришествия Господа Иисуса Христа "пришло в силе", то есть в полноте.

Что это такое? Снесите Мф. 16, 28 и Лк. 9, 1. У первого - "Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем"; у второго - "Царствие Божие, пришедшее в силе". Следовательно, Царствие Божие открылось в Иисусе Христе. Как же?.. И "по сих" взял трех учеников и т. д. - и преобразился... Это и есть Царствие Божие - в силе... Подобное случилось и с преп. Серафимом пред Мотовиловым.

Царство Божие - проявление Божества, обо?жение человека и даже прославление "твари" (одежды). Так ведь это уже все дано! А больше этого не может быть ничего. Чего же еще ждут люди?

Неужели хилиастические* (*Хилиазм (греч.) - учение о том, что Господь, пришедши на землю пред кончиною мира, будет видимо царствовать здесь 1000 лет. Учение это, основывающееся на ложно толкуемых словах Апокалипсиса (гл. 20), держалось в Хр. Церкви от 2 до 5 века.) чаяния, которые носят в конце концов характер земной, могут быть "больше" этого? Никак! Даже и мне, убогому, они скучны!* (*Истинный христианин желает даже "страдать за Христа и считает это "даром" Божиим (Флп. 1, 29, Мк. 10, 39-40) А то, что радостно, дано даже и нам: жизнь в Боге... "Праведность и мир и радость во Святом Духе" (Рим. 14, 17).

И косвенно поддерживает идеи социалистические...

"Ох! даже и писать неохота... Скучно! Скучно! И безнадежно старо!.. Болезнь "прогрессивного паралича".

А если Царствие Божие есть Благодатное Царство, или иначе: преображение человека и мира Духом Святым; то оно есть Его дело, а не наше. Мы не можем создать его; это же азбука. А если так, то нам нужно готовиться к принятию его. Как? - очищением, покаянием. И снова возвращаюсь к тому же, "своему" делу: борись со грехами, молись (Лк. 21, 34-36), бодрствуй, а не занимайся бесплодной арифметикой.

5. Я знаю, против меня могут "они" возражать (отчасти и Вы писали)... Да я и не собираюсь спорить; ибо я о себе пишу. А я думаю так: не мне, многогрешнейшему, заниматься этим!

Невольно вспоминаются два случая из древности: св. Антоний Великий размышлял о "глубине домостроительства Божия и судов Божиих, помолился и сказал: Господи! отчего некоторые "из человеков достигают старости и состояния немощи; другие умирают в детском возрасте и живут мало? - Отчего одни - бедны, другие - богаты? Отчего тираны и злодеи благоденствуют и изобилуют всеми земными благами, а праведные угнетаются напастями и нищетою"?

Долго был он занят этим размышлением, и пришел к нему глас:

"АНТОНИЙ! ВНИМАЙ СЕБЕ И НЕ ПОДВЕРГАЙ ТВОЕМУ ИССЛЕДОВАНИЮ СУДЕБ БОЖИИХ, ПОТОМУ ЧТО ЭТО ДУШЕВРЕДНО" ("Отечник" еп. Игнатия Брянчанинова).

Другой случай из жизни св. Пимена Великого, весьма известный.

Пришел к нему ученый "богослов" из Александрии Евагрий. Но св. Пимен не принял его. Он рассердился и хотел уйти, но сначала сказал келейнику:

- Скажи Авве, что я пришел не для чего иного, как беседовать о богословии.

Тот передал так. Св. Пимен снова не принял. Раздраженный Евагрий пошел обратно, но, уходя, сказал:

- Поди спроси его: почему он со мной не желает говорить?

Св. Пимен сказал через келейника:

- Скажи ему: ты от высших, а я - от нижних; ты мудрствуешь о небесном, а я научился только разбираться в земном; ты хочешь говорить о Боге, а я познал лишь свои страсти. Вот если бы ты спросил меня: как изгонять плотскую или иную страсть, я бы тебе сказал!

Евагрий смирился; и они после беседовали о страстях... (Древний Патерик).

Вот что делали отцы!

А мы еще и каяться-то не начинали по-настоящему; ибо когда человек начинает каяться, то ему очень тяжко будет "богословствовать". Св. Иоанн Лествичник так и говорит: "Кающийся не должен богословствовать".

А что нужно сказать о том, кто еще и не кается?.. Увы нам! Еще: "тонко-испытанные" беседы о Боге и чтение тонких исследований о Боге иссушают слезы и прогоняют от человека умиление" (Отечник).

Но уже довольно... Я сам впал в грех, который осуждаю: многоглаголание. Простите меня грешного. Помолитесь.

Недостойный Ваш благожелатель Епископ Вениамин.

1925 13/11 н.с.

P. S. Вон в России спасаются иначе: крестом, страданиями.