Неизвестно - Вернадский В.И. Дневник 1938 г

Эта стенная газета против Ферсмана и Левинсона . Впрочем, я ее не читал.

26 апреля, утро.

Послал письмо Молотову о Личкове[58].

Подписал просьбу Молотову о Баландине[59], химике, ученике Зелинского. Заявление Баландина очень хорошее. Обвиняли в подготовке взрывчатых веществ для контрреволюционеров. Зелинский считает лучшим из своих учеников. Бах отказался подписать. Подписались Курнаков, Ильинский[60] и я.

Заходил Н.Н. Лузин. Извинялся, что не был 24-го. Я сперва не понял . 24-го была Пасха.

28 апреля, утро.

Днем у Александра Евгеньевича. Он полон мыслей и интересов. Произвел впечатление бодрого и поправившегося серьезно.

О делах академических. Слабый Президиум, еще и ссорится и интригует. По-видимому, в партийной среде это характерное явление. Обычно две обособленные, власть имеющие группы.

Кржижановский ссорится с Комаровым. В отсутствие К.[61] в Ленинграде был уволен, вопреки решению, Чагин[62] и издательство поручено молодому неопытному коммунисту, который сразу привел его в хаос — не мог получить и десятой части отпущенной бумаги.

Отмена льготной пересылки бумаги отражается для Академии в 2 мильона рублей. Академики не получают изданий Академии Наук—и даже «Докладов» ! Все рассматривают как платные.

29 апреля, утро.

Вечером в Академии — интересный и блестящий доклад Мандельштама[63]. Я слушал его, как редко приходилось слушать.

Работа очень важная и методика его имеет большое будущее. Мандельштам сейчас под подозрением — его главная работа пострадала. Я раз как-то в вагоне — вместе ехал в Москву или из Москвы — имел интересный разговор. Он поразил меня тогда четкостью и ясностью мысли. Я увидел, что он яснее меня своей логикой, иногда формальной. Большой сангвиник, глубокий экспериментатор и аналитик. Благородный еврейский тип древней еврейской культуры, философски образованный.

Комаров вернулся от Молотова, довольный разговором. На 8 прием в правительстве — Президиум и некоторые академики — в связи с производственными вопросами для личного знакомства с членами Президиума и сговора о дальнейшей совместной работе.

30 апреля, утро.

Наташа больна. Вероятно, грипп.

на заседании Академии. Превосходный, мне кажется, произведший впечатление доклад Крачковского. Он, мне кажется, нашел нужный язык. И по существу — интересно.

От Баха получил его книгу. 3-е издание его «Записок революционера» не разрешено цензурой.

2 мая, утро.

Чувствовал себя сносно. Гулял. Работал над книгой. Много читал и думал.

Газеты выйдут только 4-го: по словам почтовых , рабочие-печатники не хотят терять 3-х дней.

На манифестацию идут из-под палки. Да еще погода была нехорошая. Очень тяготятся, а сейчас и устраивают формально.

Газеты от 1-го , в сущности, — 30-го . Совершенно бездарны и нечего читать. Чувствуется какой-то развал — но «чистка» не наносит того вреда, который должна была бы наносить, так как в среднем очень низок по уровню правящий слой. Кроме верхушки, вся высшая бюрократия ниже среднего нашего уровня: Щедринско-Гоголевские типы — на каждом шагу. Царство их в текущей жизни.

10 мая.

Работал над диссертацией Старика[64]. Утром Кулик. Экспедиция для аэросъемки задерживается сознательно бюрократией Академии.

Из Полтавы сообщают, что там сплошные аресты и террор среди старых людей. Арестован Я. К. Имшенецкий — старый земец и кадет. Ему за 80 лет, стал очень богомолен. Друг Короленко... «Молился и писал мемуары». — Не за мемуары ли он и арестован? Раньше был арестован его сын А.Я. Имшенецкий. Оба очень хорошие люди. Я.К. — оригинальный и умный человек, филателист.

Арестован Эйхе! Только что назначенный на место Чернова[65], хвалили как умного и делового. Арестованы старые политкаторжане: А.А. Филипченко[66] — микробиолог, очень интересный человек, и отец его жены, старой политкаторжанки. Говорят, арестован Ленавский, помощник Вышинского.

11 мая, утро.

Вчера хорошо. Холодная погода. Вчера один из первых хороших дней. Наташа все лежит.

Был Александр Евгеньевич. С ним большой разговор о заседании Совнаркома 8.V.[67]

очень досталось. грубо, часто и неверно.

Комаров особенно неудачно. Брицке[68] и Кржижановский совсем растерялись. Кржижановский — Вознесенский. (В Энергетическом Институте Кржижановский создает второй Госплан). Слабость Президиума.

В Совнаркоме Молотов — Каганович. Остальные — подголоски. Но приток молодежи — мало культурная и решительная. Каганович много неверного — но интересно. Апатиты в Хибинах — на Ферсмане. Резко бросается чувство непрочности. Опасное настроение. убеждал меня с ним к Кагановичу. Я согласен[69].

12 мая, утро.

Наташе лучше, но слаба. Лежит. Кончил книгу Старика.

был на заседании Президиума. Отчет о посещении Совета Народных Комиссаров — уже более отрицательное, чем рассказывал А.Е. .

Впечатление неустойчивости существующего у меня становится еще сильнее. Политика террора становится еще более безумной, чем я думал еще недавно. Волевая и умственная слабость руководящих кругов партии и более низкий уровень партийцев, резко проявляющийся в среде, мне доступной, заставляет меня оценивать как преходящее, а не достигнутое — не как тот, по существу, великий опыт, который мне пришлось пережить.

Кржижановский слабо выступил. Он ясно видит, что академики-марксисты не могут иметь того влияния в нашей среде, которое было бы необходимо. Для празднования Маркса[70] — Адоратский[71], говорят, почти глупый человек, коего труды — остатки коллективной работы, которая делалась при Рязанове[72], а философ Митин[73] — бездарность, судя по его статьям и книгам. для Кржижановского это первоклассные ученые.

Очень серьезный момент и для Академии. По-видимому, Каганович произвел впечатление.

18 мая, утро.

Из-за финансовых расстройств академики месяцами не получают никаких изданий. Бюрократизм аппарата невероятный.

Очень большое впечатление рассказы Поли (тульской крестьянки) — она когда-то служила у Георгия. Вернулась из деревни. Там голодно и никакой мануфактуры. Колхозники недовольны. Большие аресты среди деревень.

В Саратове массовые аресты среди поселенных там служащих Маньчжурской дороги. Целые улицы пустуют — аресты «шпионов». Это низы.

Зильберминц, вернувшись недавно из Донецкого бассейна, рассказывал о полном развале. Население меняет уголь — собирают и на пути. Железные дороги идут (работают) с поразительной быстротой и правильностью — но, стремясь по-стахановски увеличить добычу угля, везут уголь с 25% и т.п. брака. То же формальное отношение. Есть цель — но нет ллсша.

Эйхе перед арестом послал Курнакова и Кизеля в Подольскую губернию в связи с падежом скота. Гибнет скот — лошади, меньше коровы. Причина — в погоне за Сталинским заданием 8-миллионного урожая: все сплошь засеяно хлебами — ни выгонов, ни травосеяния.