Неизвестно - Яковлев А. Сумерки

Сразу же после октябрьской контрреволюции большеви­ки развернули кампанию по дискредитации еврейской рели­гии и ее служителей. Начались организуемые властями ми­тинги, собрания и театрализованные «показательные суды» над иудаизмом. Нападкам подвергался традиционный образ жизни евреев. В местах компактного проживания евреев на Украине и Белоруссии власти регулярно проводили кампа­нии: «Недели борьбы с иудейскими клерикалами», «Суд над богом Иеговой» (с сожжением чучела иудейского бога), «По борьбе с субботним отдыхом» и т. п. Митинги нередко за­канчивались кровопролитием и разграблением синагог. Так было в Одессе, Рыбинске, Симбирске, Минске и других го­родах.

Обратимся к посланию Патриарха Тихона к чадам Право­славной церкви. «...Вся Россия — поле сражения! Но это еще не все. Дальше еще ужаснее. Доносятся вести о еврейских погромах, избиении племени, без разбора возраста, вины, по­ла, убеждений... Православная Русь, да идет мимо тебя этот позор. Да не постигнет тебя это проклятие. Да не обагрит­ся твоя рука в крови, вопиющей к Небу. Не дай врагу Христа, диаволу, увлечь тебя страстию отмщения и посрамить под­виг вместо исповедничества, посрамить цену твоих страда­ний от руки насильников и гонителей Христа. Помни: погро­мы — это торжество твоих врагов. Помни: погромы — это бесчестие для тебя, бесчестие для Святой Церкви!..»

При Сталине накладываются прямые ограничения на раз­витие еврейской национальной культуры, языка, религии. Евреи вытесняются из партийного аппарата, государствен­ных и хозяйственных органов управления. Производятся аресты еврейских писателей, закрываются еврейские учеб­ные и культурные заведения, запрещается издание книг на иврите.

Даже во время войны (август 1942) Управление агитации и пропаганды ЦК докладывает о том, что в искусстве преоб­ладают «нерусские люди (преимущественно евреи)», а также о том, что Управление сомневается в возможности работать в Большом театре таким мастерам искусства, как Самосуд, Файер, Штейнберг, Габович, Мессерер и др. В октябре

1943 года Раневская не была утверждена на одну из ролей в фильме «Иван Грозный», поскольку «семитские черты у Ра­невской очень ярко выступают, особенно на крупных пла­нах». И это говорится о величайшей русской актрисе, гор­дости отечественной и мировой культуры. О необходимости очищения культуры от евреев неоднократно пишет во время войны начальник этого управления Александров.

После Отечественной войны антисемитизм становится от­крытой государственной политикой. Бывший заместитель министра госбезопасности М. Рюмин заявил, что с конца 1947 года в работе его ведомства «начала отчетливо прояв­ляться тенденция рассматривать лиц еврейской националь­ности потенциальными врагами советского государства». Од­нако ослепление антисемитизмом нередко приводило к яв­ным курьезам. К евреям причислили монаха Менделя, а также Моргана, Татлина, Мейерхольда. Для невежд не имело значения, какой национальности эти люди, лишь бы фами­лии звучали соответственно. В номенклатурную элиту прак­тически не попадали лица, женатые на еврейках, если, ко­нечно, они не были агентами КГБ.

Особое место в антисемитской политике занимают два де­ла: Еврейского антифашистского комитета (ЕАК) и «вра- чей-убийц».

Хорошо известно, что Еврейский антифашистский коми­тет внес неоценимый вклад в разоблачение фашистской иде­ологии и политики. Международные контакты ЕАК способ­ствовали сбору за рубежом продовольствия, одежды, медика­ментов, валютных средств в качестве безвозмездной помощи нашей стране. Но кончилась война, надо искать новых вра­гов, как внешних, так и внутренних. Без них уходит властная почва из-под ног. Уже 12 октября 1946 года руководитель Министерства госбезопасности пишет в ЦК и правительство донос «О националистических проявлениях некоторых ра­ботников Еврейского антифашистского комитета». В свою очередь, Отдел внешней политики ЦК обвиняет работников ЕАК в том, что они забывают о классовом подходе, а между­народные контакты строят «на националистической основе».

Затем последовала записка Михаила Суслова от 26 ноября 1946 года. Он обвинил ЕАК в антисоветской и шпионской де­ятельности. Дело пошло. Из арестованных Гольдштейна и Гринберга пытками выбили показания, которые послужили поводом для возбуждения уголовного преследования самого комитета. Кроме того, ответственными секретарями или их заместителями в ЕАК, как и в других общественных органи­зациях, в разные годы были штатные работники или осведо­мители госбезопасности: Эпштейн, Фефер, Хейфец. Они до­кладывали о каждом шаге и высказываниях членов комитета.

Кровавый этап в борьбе с Еврейским антифашистским комитетом начался с убийства Михоэлса. Во время истяза­ний одного из узников Лубянки были получены «признатель­ные» показания о якобы шпионской деятельности Михоэлса, его интересе к личной жизни Сталина. 10 января 1948 года этот протокол допроса был направлен «вождю». Последовало прямое указание о ликвидации Михоэлса, находившегося тогда в Минске. Через несколько дней его убили, а обще­ственности сообщили, что он попал в автомобильную катаст­рофу.

Во второй половине 1948 года начались массовые аресты лиц, в той или иной мере связанных с ЕАК. Следственную группу по этому делу возглавил некий Комаров, который да­же в кругу своих собутыльников именовался «палачом». Но позднее кто-то донес и на него — Комарова арестовали.

18 февраля 1953 года он обращается к Сталину со следую­щим письмом:

«...В коллективе следчасти хорошо знают, как я ненавидел врагов. Я был беспощаден с ними, как говорится, вынимал из них душу, требуя выдать вражеские дела и связи. Аресто­ванные буквально дрожали передо мною, они боялись меня, как огня... Особенно я ненавидел и был беспощаден с еврей­скими националистами, в которых видел наиболее опасных и злобных врагов... Узнав о злодеяниях, совершенных еврейски­ми националистами, я наполнился еще большей злобой к ним и убедительно прошу Вас: дайте мне возможность со всей присущей мне ненавистью к врагам отомстить им за их зло­деяния, за тот вред, который они причинили государству...»

20 ноября 1948 года Политбюро по предложению Сталина и Молотова постановило немедля распустить Еврейский ан­тифашистский комитет, так как этот комитет регулярно пос­тавляет антисоветскую информацию органам иностранных разведок. Это постановление открыло путь массовым реп­рессиям против советских граждан еврейской национально­сти. Среди арестованных оказались известные ученые, поли­тические и общественные деятели, поэты, писатели.

3 апреля 1952 года министр госбезопасности Игнатьев на­правил Сталину текст обвинительного заключения. Вот его письмо: