П.А.Сарапульцев - Homo

- Офицер - вмешался тут я - вы, наверное, сами догадались, что это просто чья-то хулиганская шутка, но и у меня, и у миссис Ристи нет к вам никаких претензий…

То есть как это никаких претензий? - снова взорвалась мисс Ристи.

- Конечно, никаких претензий, - улыбнулся я полицейскому, давая ему понять, что сумею успокоить разбушевавшуюся старушку - офицер просто исполняет свой долг, но сейчас нам действительно пора бы спать, тем более, что у меня завтра операционный день.

И тут я вспомнил, где видел этого полицейского: года полтора назад я оперировал его маленькую дочку с прободением аппендикса - и сразу решил этим воспользоваться.

- Да, кстати, офицер, как чувствует себя ваша дочка? Вы тогда здорово из-за нее переволновались.

- Спасибо, док, у нее теперь всё в порядке, - окончательно успокоился он. - Вы уж извините нас, кажется, тут действительно случилась накладка. Бывает, сэр. Извините, миссис Ристи.

И они, наконец-то, покинули наш дом. Какое-то время, мне пришлось ещё успокаивать разбушевавшуюся миссис Ристи, но, в конце концов, она угомонилась, и я снова остался один. Чуть было не написал, что чувство страха меня больше не тревожило, но вовремя остановился. Страх, конечно, никуда не исчез, ведь эта, непонятная опасность нисколько не уменьшилась, но это был уже не тот страх, что сковывал меня своей безысходностью. Передо мной появился конкретный, реальный, но пока невидимый враг, способный не только вызывать потусторонних призраков, но и действовать обычными, приземлёнными средствами. Кто-кто, а полицейский был вполне материальным существом, ведь его видел не только я, но и миссис Ристи, а его прощальное рукопожатие до сих пор отзывается болью в моих пальцах.

Кто же ты, враг мой?

***

Пока счет в мою пользу! Уже прошло больше половины дня, а меня до сих пор не нашли. Несколько раз полицейская машина подъезжала к гаражу, и они обыскивали его снова и снова. Я хорошо видел это через щель в багажнике Сэмовского фордика. Здесь, конечно, не так уютно, как в моем кабинете, зато явно спокойнее. Тесное пространство делает свет фонарика ярким, как от прожектора, а запах бензина никогда не раздражал меня, скорее, был приятен. Вот только писать, опираясь на локти и свернувшись клубком, не очень-то удобно, но что поделаешь!

“Ala guerre comme a la guerre” - на войне как на войне.

Главное, я понял, что мой противник может многое, но не все. Догадаться, что я смогу спрятаться в общественном гараже, они сумели, а вот то, что замок багажника машины старого Сэма, который охраняет этот автомобильный вертеп, можно открыть даже зубочисткой, и я это знаю - им в голову не пришло. Интересно только, как им удалось подключить к поискам полицию? В чем все-таки меня обвиняют: в убийстве, изнасиловании или квартирной краже? Убийство, пожалуй, импозантнее. Тьфу, старый дурак! Развесил ослиные уши и радуешься, какие они длинные! А если и вправду, что в убийстве, тогда я - вне закона? Уж что-что, а нажать на спусковой крючок полиция успеет раньше, чем я.

Будем думать. Надо все разложить по полочкам и все предусмотреть. Единственное место, где я смогу чувствовать себя в безопасности - это квартира Джексона. На работу к нему идти нельзя: там, помнится, первый охранный пост из полицейских, а они-то меня и ищут. Как же добраться до Джексона?

Пешком - бессмысленно и пытаться, сцапают, если не застрелят “при попытке к бегству”. И на машине, пожалуй, не лучше. Не лучше…. Не лучше?! А если на санитарной машине, да с сиреной, да с маяком! Но где ее взять? В больнице? Рискованно… А почему бы и нет? С точки зрения здравого смысла появление на работе человека, скрывающегося от полиции - настоящий абсурд, а раз так, то там-то меня и не ждут! Хорошо, что гараж недалеко от больницы, до нее мы доберемся пешком, а там—в “неотложку”, и газ!

Полицейских возле самого дома Джексона быть не должно: если он узнал, кого ищут, то сразу бы догадался, кто ищет и почему. Но вот снайперы где-нибудь рядом могут и быть. Скорее всего, в вилле напротив. Ближе негде. Забор у него сплошной, значит, стрелять могут только со стороны ворот. Машину надо будет поставить так, что она прикрывала меня со спины. А там - через калитку, и прямо к дверям. Если они и бросятся за мной, то, скорее всего, не успеют.

Все должно выйти тип-топ! И все-таки… Если уж хулиганить до конца, то, падая с небоскреба, надо бить стекла, мимо которых пролетаешь. Как бы у меня ни вышло, но дневник должен попасть в руки Джексона или его людей. Посылать по почте бессмысленно, это любой профессионал может легко предусмотреть и перехватить. А если не послать, а передать? Только через кого? Ошибка может слишком дорого стоить. А, впрочем, почему не через почту? Только без адреса. Такие письма наверняка вскрываются перед тем, как отправить их в мусоросборник. И делает это, скорее всего, начальник почты, по-моему, вполне порядочная девушка, насколько я помню ее как пациентку. Так что если на дневнике будет написана моя просьба: передать его в руки Джексону или кому-нибудь из его команды, то она, конечно, не откажется это сделать.

Теперь вздохнуть поглубже перед дорогой, взять себя в руки, и вперед!

Ничего, прервемся!..

ДИСТАНЦИОННАЯ МАГНИТОЗАПИСЬ ХОДА ОПЕРАЦИИ

“КОНТАКТ”.

—Присаживайтесь, мистер Сербин.

—Благодарю вас, мистер Крэгстон.

—Насколько я понимаю, вы установили над домом радиоэкран? Мои сигналы не доходят до главного компьютера.

—Все гораздо проще, мистер Крэгстон. Мы всего-навсего воспользовались резким всплеском солнечной активности, создавшим интенсивные помехи. И раз уж дошло дело до вопросов, то как вы догадались, кто я? Или вы были заранее подготовлены к моему вторжению?

—Подобная задача не требует ни особого интеллекта, ни сообразительности. На данном этапе мы контролируем в нашем округе всех и всё. Более того, мы имеем доступ ко всем информационным хранилищам Соединенных Штатов. Я, например, могу процитировать досье, заведенное на вас ребятами из ФБР, но это, пожалуй, не так уж и интересно. Правда, вывод из вашей психологической характеристики я все-таки приведу, хотя и в своей транскрипции: подкуп невозможен, реальным представляется только воздействие путем переубеждении. Я даже рад, что судьба привела ко мне именно вас, а не какого-нибудь болвана, умеющего лишь стрелять и надевать наручники.

—Я тоже надеюсь, что мы сумеем с вами договориться.

—Вы, кажется, неправильно меня поняли. Я - не человек, во всяком случае, в вашем понимании, и поэтому лишен этих полуживотных эмоций, вроде страха перед смертью иди болью, на которых можно играть. Речь может идти только о том, чтобы постараться найти взаимовыгодное решение вопроса, поскольку нам не хотелось бы замедлять осуществление нашего проекта, что, естественно, может произойти при моем уничтожении иди похищении. Если установленное за мной наблюдение было достаточно полноценным, то вы должны знать, что я обмениваюсь с управляющим устройством контрольными сигналами через каждые полтора-два часа по неповторяющейся программе. В случае прекращения поступления этих сигналов в аналитический центр автоматически включится программа проверки и возможного наказания виновников. Вы как бывший специалист в области вычислительной техники, легко можете себе представить, что произойдет, если одновременно выйдут из строя системы энергообеспечения всего континента, отключатся системы контроля ядерных процессов в реакторов или, просто, поступит сигнал запуска ракетных боеголовок. Я уж не говорю о банальных бытовых неудобствах, вроде прекращения подвоза продовольствия и топлива в современные мегаполисы. Подобные “мелочи” сами по себе способны значительно разрядить контингент так называемых “царей природы”…