Санин Евгений - Исцеление Вечностью

- Где она?

Александр и Лена молча кивнули в сторону большой комнаты. Гульфия открыла в нее дверь.

Они ожидали, что сейчас начнутся крики, плач, мольбы о прощении, возможно, понадобится даже нашатырный спирт, который, на всякий случай, держала в руке сестра милосердия.

Но вместо всего этого сестра Веры, войдя в комнату, первым делом сдернула с гроба саван с крестом.

Затем, достав из своей сумки белый красивый тюль в рюшечках, тщательно покрыла им Веру.

- Вот так! – сказала она. – Я все равно не поверю в то, что Верочка обратилась в веру. И не пытайтесь убеждать меня, что она верила в вашего Бога. Я видела ее немногим более полугода назад, и точно знаю, ни о каком Боге она даже не думала!

Александр с Леной переглянулись и уже собирались наперебой возражать. Им было что сказать! Но Гульфия, очевидно, хорошо знавшая Верину сестру, красноречиво прижала палец к губам и, показывая на нее глазами, безнадежно покачала головой.

Это была, под стать Вере, тоже очень сильная и волевая женщина. Невысокого роста. Вся сбитая, крепкая. Чувствовалось, что ей стоит немало сил, чтобы держать себя в руках.

Единственное, что она позволила себе затем – это сесть в кресло, немного перевести дух и затем с упреками набросилась на стоявших перед ней Александра с Леной. Гульфия пошла ставить чайник, чтобы покормить ужином приехавшую с дороги.

- Почему вы вызвали меня не сразу, как началось ухудшение, а когда она… когда ее… уже не стало? – Сестра Веры прижала к губам носовой платок и, справившись с подступившим к горлу плачем, продолжила: - Это вы во всем виноваты, что она так рано ушла! Вы ее запустили! Я бы не дала ей умереть! Я бы подняла на ноги всех! При моей должности ведущего редактора в детском издательстве, через известных писателей, это вполне возможно, и я уже делала так не один раз! Я столько раз вытягивала ее с того света! Так помогала ей...

-Да, что, в конце концов, Гульфия нашла ее умирающей от голода около холодильника! – не выдержав, выпалила Лена.

Лицо сестры Веры пошло красными пятнами. Она в гневе начала было подниматься с кресла, но тут же опустилась. Потому что возразить на это ей было нечего: вернувшаяся в комнату Гульфия согласно кивнула головой, подтверждая сказанное Леной.

Сестра Веры долго молчала и, наконец, слегка поумерив тон, сказала:

- И все равно – вы вызвали меня слишком поздно! Что мне теперь прикажете делать? Вечером, когда все закрыто, а завтра уже хоронить? Как я успею получить свидетельство о ее смерти?

- Да все уже получено! – протягивая лежавшее на столе свидетельство, сказал Александр.

- А все необходимые в таких случаях справки?

- И это сделано!

- Вам ни о чем не нужно заботиться! – успокаивающе подытожила Лена. – Грузовая машина заказана. Могилу выроют наши ребята. Завтра, сразу же после панихиды в храме, мы отвезем Веру на кладбище и похороним.

- Отпевание – это последняя - предсмертная воля вашей сестры! – поспешно вставил Александр, видя, что сестра Веры уже открывает рот, чтобы решительно запретить всякую панихиду.

- Ладно, - сквозь зубы процедила та. – Последнюю волю умирающего нельзя не исполнить. – И тут же повысила голос: - Но только чтоб никаких крестов на могиле!

- Как это? – растерялся Александр, помня, что Вера не только очень хотела, чтобы ее проводили в последний путь по-православному, для чего и просила не приглашать сестру, но и чтобы на могиле ее обязательно был крест.

- А вот так! Только мраморная плита и памятник! – решительно заявила Верина сестра и, прищурившись, с насмешкой посмотрела на Александра: - И еще, молодой человек! Не надейтесь, эта квартира вам все равно не достанется. Даже если у вас на руках сто дарственных от Веры, я все равно докажу через суд, что она была недееспособной, подписывая их!

- Какая квартира? Какая дарственная?! – опешил Александр. - Да вы что? Вера, действительно, говорила мне что-то об этом. Но как мог я пойти на то при живом человеке? Да и зачем мне квартира, когда в итоге я собираюсь жить в монастыре?

- Да? – веря и не веря, переспросила сестра Веры и, неопределенно пожав плечами,– видно было, что она приехала сюда в готовности бороться за квартиру, а, судя по всему, никакой борьбы и не нужно, устало сказала: - Ну ладно… Мое дело предупредить А теперь я обзвоню всех подруг, чтобы сообщить им скорбную новость, и попрошу никого не входить в комнату с Верой. Я хочу всю эту ночь провести с ней наедине!

- Хорошо! – переглянувшись с Александром, согласилась Лена. - Псалтирь мы и на кухне можем почитать!

И учитывая опыт предыдущей ночи, когда Александр не пожелал поделиться с кем-либо дежурством, сразу определив себе первую смену, отправила его спать.

Да после такого тяжелого суетного дня Александр особо и не сопротивлялся.

Он добрел до комнаты Веры, лег на ее кровать, которая давным-давно стояла без хозяйки и, уже засыпая, вдруг почувствовал, что кто-то запрыгнул к нему и тяжело улегся на ноги.

- Ах, да, - вспомнил он. – Надо же! Рыжий кот…

2

И снова «Золотая стрела», вздымая подводным тараном воду, неслась по вызолоченному солнцем днем и посеребренному ночью луной морю.

Расковав Грифона в Антиохии, Клодий решил, что в Тире не следует надевать на него оковы. Потому что, как сказал он Альбину, после смягчения политики Траяна к христианам, опасности от него больше нет никакой.

А она, оказывается, была.

И, как вскоре выяснилось, немалая.

Клодий даже не подозревал, какую злобу накопил против него раб, сидя почти целый год на цепи.

Он просто горел желанием отомстить своему господину.

И этот случай ему вскоре представился.

Когда однажды он был послан за продуктами в ближайшую лавку, его вдруг окликнул отделившийся от стены римлянин с узкими красными полосками на тоге. Это был тот самый всадник, который принимал участие в совете римского пресвитера с Клодием и сенатором, как спасти Священные книги. Он явно поджидал кого-нибудь, выходящего из снятого Клодием дома.

- Скажи, - с нетерпением спросил он. – Верно ли, что сейчас здесь проживает многоуважаемый Клодий Альбин?

Грифон с недоумением посмотрел на всадника и проворчал:

- Ну допустим, а что?

- Хвала богам! То есть, я хотел сказать, слава Богу! – быстро поправился всадник и с облегчением выдохнул: - Наконец-то нашел…

- А ты кто будешь? Тоже что ли христианин? – неприязненно покосился на него Грифон.

- Разве об этом спрашивают на улице? – упрекнул раба всадник и зашептал: - Я давний друг Клодия и давно уже ищу его…

- Ну так иди тогда и обнимайся с этим чудовищем! – криво усмехнулся раб.

Всадник с удивлением посмотрел на него: