Санин Евгений - Святая - святым

- Вот возьмите! Это от меня, тоже – на храм! Теперь и я благодатель, правда?

Отец Тихон попытался вернуть копилку, но, как только она снова оказалась в руках девочки, та высоко подняла её над головой и ударила об кирпичи. Затем, ползая на коленях, собрала всю мелочь в подол и протянула отцу Тихону.

- Ну, папочка Тихон, пожалуйста, то есть, во славу Божью возьмите.

- Спаси Господи! – серьезно ответил тот, и Стасу показалось, что глаза его влажно блеснули.

Отвернувшись, чтобы никто не заметил его слёз, отец Тихон стал советовать подошедшим на храм новым людям, что им лучше делать сегодня.

- А ты, Стасик? – зашептала Лена. - У тебя дойллары есть! И еще сто рублей, мне Ваня сказал!

«Вот болтун!» - покосился на друга Стас и, сделав вид, что не расслышал Лену, стал внимательно разглядывать надписи на стене, сделанные в разные годы…

На его счастье, в этот момент к храму подошла и села у входа старушка в грязной одежде. Это была та самая нищая, которую Стас видел на станции.

- Ну вот, - увидев её, обрадовался отец Тихон. – Уже и нищие появились! Значит, храм, действительно, начинает оживать!

Он выбрал из монет, которые дала Леночка, самую большую, пять рублей, бывшие гордостью её копилки, и подал нищенке.

- Ой, а на храм теперь хватит? – испугалась Лена.

- Хватит! – успокоил её отец Тихон. – Еще и останется! В народе не случайно испокон веков говорили: не оскудеет рука дающего. И правильно говорили! Ведь за каждым нищим стоит сам Христос и Он, бывает, подает благодетелю в десять, и даже в сто раз больше, чем тот подал нищим, которые далеко не случайно издревле говорили: «Подайте ради Христа!»

Отец Тихон посмотрел на друзей и, заметив, что те не совсем понимают его, тоном учителя спросил:

- Как вы думаете, дети, кому больше нужна милостыня? Тому, кто дает её или, наоборот, кто получает?

- Конечно, кому подают! – в один голос ответили Ваня с Леной. Стас, сразу догадавшись по тону отца Тихона, каким должен быть ответ, хотел было сказать: «Кто даёт», но, не понимая, почему, промолчал.

И тогда отец Тихон сам ответил:

- Милостыня больше нужна самому подающему. В первую очередь для спасения его души. Но и для земного благоденствия от нее бывает немалая польза. Помнится, у меня был случай. Я ещё начинал путь в церковь и жил при храме, куда приходил иногда мальчик, которого все звали блаженный. Не знаю, может, он переболел чем в детстве и немного отстал в умственном развитии, но глаза у него были чистые и умные. Он все время стоял у ворот церкви и просил милостыню. У меня денег тогда было немного, но, помнится, всё же подал ему десять копеек. А он возьми и скажи: «Подай тебе Господи целый рубль!». И что вы думаете, в тот же день не помню, как и откуда, я действительно получил этот рубль. Тогда это были еще деньги! Потом, когда мне удалось немного подработать, подал я этому мальчику уже пять рублей. И что бы вы думали? Проходит день, другой, и совершенно неожиданно мне назначают оклад в пятьдесят рублей, и приходит перевод на целых две сотни. Иду счастливый с почты в храм, нужных книг теперь можно накупить, иконку, о которой мечтал давно, а этот мальчик стоит на паперти и хохочет. Я его спрашиваю:

«Ты почему смеёшься?»

А он еще громче!

Я ему:

«Да что случилось?»

А он:

«А помнишь, как ты мне недавно двести пятьдесят рублей подал?».

- Ну, тут, простите, подошвы мои приросли к полу! – развел руками отец Тихон.

- Слыхал! – подтолкнул Ваню не пропустивший ни одного слова из его рассказа Стас. – Ведь на этом же бизнес можно делать!

- Какой еще бизнес? – недоуменно покосился на него тот.

- Сам подумай! – горячась, принялся объяснять Стас. – Ведь если подать, скажем, десяти нищим по десять копеек, то можно получить, как минимум десять рублей! А если – ста нищим? Тысяче?

- Да у нас и нищих-то столько нет! – с сомнением покачал головой Ваня.

- Ну и что? – не успокаивался Стас. - Ты в Москве хоть раз был?

- Нет…

- А там знаешь их сколько – миллионы!

4

- Так уж и академики! – недоверчиво показал головой Стас.

Закончив рассказ, отец Тихон завел детей в храм и, показав рукой на чудом уцелевшую фреску, сказал Лене:

- Ты спрашивала у меня вчера, что такое Покров – вот он.

На иконе была изображена Пресвятая Богородица, державшая в руках свой омофор над молящимися людьми.

– Это и есть тот самый Покров, который Она держит над миром, умаливая своего Сына, чтобы он пощадил грешащих людей. Эту картину видел один святой, Андрей Христа ради юродивый больше тысячи лет назад.

- Это было давно и даже не правда! – с усмешкой шепнул Ване Стас, но отец Тихон услышал его и сказал:

- Не веришь? Тогда вот тебе совсем недавний случай, который произошел в Югославии. Об этом писали очень многие газеты. Там умер один мальчик. Умирают все, но этот, когда его относили на кладбище, вдруг воскрес.

- А разве такое бывает? – распахнула глаза Лена.

- Да, – кивнул ей отец Тихон. – Очень редко, но случается, когда Господь посчитает, что человек еще не готов к уходу в вечность и его можно исправить. Так вот, этот мальчик сел в гробу и стал плакать. Ужаснувшиеся было люди обрадовались и стали спрашивать, почему ты плачешь, ведь ты же опять жив! А он, не переставая плакать, сказал, что только что видел саму Богородицу. Она стояла… - отец Тихон снова показал на фреску, – над землей, держа свой Покров, и с такой болью говорила ему:

« Неужели люди не видят, как я устала, неужели не понимают, что будет с миром, если я опущу свой Покров?.. Когда же они, наконец, перестанут грешить и прогневлять моего Сына? Иди и передай это людям!»

- Теперь ты понимаешь, – обратившись к Ване, спросил отец Тихон, – что бывает с теми, кто грешат сквернословием и с кого Пресвятая Богородица снимает свой защитный Покров?

- Да… - прошептал побледневший Ваня.

- Теперь он никогда не будет ругаться! – заслоняя брата собой, испуганно сказала Лена. – У нас теперь вернословие! Правда, Ваня?

- А теперь за работу! – улыбнувшись ей, сказал отец Тихон.

Носить кирпичи ведрами было куда тяжелее, чем носилками. Руки у Стаса скоро устали и стали такими тяжелыми, будто их налили свинцом. Как только отец Тихон объявил перерыв, он, раздраженный тем, что вместо того, чтобы идти по ягоды для родителей, должен теперь работать, с досадой буркнул:

- И зачем восстанавливать этот храм? Всё равно сюда одни бабки ходить будут!

- Кто? – переспросил отец Тихон.

- Ну, старушки! - поправился Стас.

Отец Тихон внимательно посмотрел на него и спросил:

- А ты в Москве хоть раз в храме был?

- Нет, – честно признался Стас.

- Зря. Тогда бы увидел, что кроме старушек, там очень много молодежи, детей, студентов, военных. В храм ходят теперь писатели, ученые, артисты, профессора, академики…