Шимун Обедин - Фабрика уродов

- Он, пожалуй, говорит правду, Ришье.

Шаркающая походка, стоптанные туфли с поцарапанными пряжками. Уникальная осанка, сочетающая в себе прямую спину и сутулые плечи. И унылая лошадиная физиономия. В поле зрения появился лорд Феррин. Он же лорд Фер. Мозги Малиганов.

- Ну, почти правду. Только думаю, для него сойдет не только Кларисса, но и любая другая женщина Древней Крови. А вот с простыми смертными возникнут определенные… гм-гм… трудности. – Фер сделал паузу и сально хихикнул. – Любая сойдет, да не каждая снизойдет. Вот он и вцепился в нашу соблазнительницу.

- О чем ты говоришь, дядя?

Это Лота Малиган.

- Он же Тотем. Несовершенное творение Сагаразат-Каддаха.

- И что с того?

В голосе Корта Малигана звучит раздражение.

- У каждого Тотема есть не только плюсы, но и минусы. Скажем так, эффект отдачи. Прямо как в ситуации с Диким Талантом… Хе-хе! Хе!

- Хватит шарад, Фер!

Не выдерживает и Ришье.

И почему все умники – зануды с ярко выраженным самолюбованием?

- Наш Дакота – паук. (Кстати, все знают, что само слово «Дакота» на языке южных раугов обозначает большого черного паука?). Благодаря Тотему он быстр, ловок, силен. Подозреваю, что умеет хорошо разбираться в самых разных хитросплетениях и интригах – не столько благодаря уму, сколько благодаря наитию. Он опасен и хорош – как инструмент, созданный для тайных грязных дел. Но у пауков, знаете ли, есть определенные сложности с половой жизнью. Их самки сжирают самцов сразу после спаривания. По всей видимости, с женщинами, вступившими с ним в связь, происходит что-то подобное. Я имею в виду – с простыми смертными женщинами. Но Древняя Кровь выше жалкой друидической магии Сагаразат-Каддаха. Исходя из того, что тут только что нес наш разрисованный друг, я делаю вывод: он трахнул, - это слово Фер произнес с нескрываемым удовольствием. - Клариссу, а она взяла и не оторвала ему голову…

- Скорее Кларисса трахнула его, - вставил Корт.

- … что произвело на неокрепший ум нашего варвара самое сокрушительное воздействие. Так сказать, поразило его до глубины души, – закончил Фер.

Ага. Заложенной-перезаложенной души.

- И…?

Теперь Ришье набычен – совсем как Корт.

- И он чувствует себя, как влюбившийся мальчишка, - негромко сказала Лота. – Представь, что твой варвар впервые в жизни…

- В той ее части, что он помнит. Я слышал, Мастера Тотемов забирают память и личность у своих рабов, - заметил Фер.

В этом семейства просто мания какая-то перебивать друг друга.

Лота бросила на дядю раздраженный взгляд и повторила:

- Представь, что впервые в жизни твой варвар смог прижать к себе женщину, с которой ему было хорошо. Смог погладить ее волосы и положить ее голову себе на грудь. Смог просто закрыть глаза, лежа рядом с ней. Наверное это… много…

- Ты не знаешь, насколько, Лота Малиган. – с трудом проговорил я. - В течение последних двенадцати лет, отлюбив женщину, я бью ее кулаком по голове. Чтобы вырубить напрочь. Потом связываю по рукам и ногам и бегу прочь – как можно дальше. Иначе она может освободиться и найти меня. Тогда ее придется убить. Двенадцать лет, баронесса. Ни одна женщина не могла дать мне тишину и покой после того, как они нужны больше всего. Всегда все заканчивалось насилием… У меня никогда не будет жены, семьи, любовницы или хотя бы любимой шлюхи в борделе. Зато есть шрамы на шее. Меня дважды хватали зубами за горло, когда я позволял себе забыться на одну лишнюю секунду дольше, чем следовало… Ты можешь представить себе, что это такое?

Я могу. Я многое могу представить.

Я смотрел на Лоту и говорил с ней, но последние мои слова адресовались также и Ришье. Человеку, который уже черт знает сколько лет (у Выродков свой счет годам) заглядывает в лица женщин, пытаясь разглядеть в них черты той, которую запретил себе желать.

Клянусь когтями Бегемота, ты можешь не желать заключать со мной сделку, Ришье, но ты поверишь в мой мотив. Ты сам пляшешь под такой же. И ты меня поймешь, потому что знаешь, насколько крепок такой поводок.

Момент истины.

Ришье долго молчит. Потом поворачивается и бросает Корту:

- Развяжи его.

- Спасибо, милорд. Я снова готов вам служить.

Я слегка напрягаюсь, чтобы на лице не отразилась гримаса боли, когда лента Тотема отделяется от кожи и рвет веревки, точно паутину. Обрывки сыплются на пол, а я встаю со стула, аккуратно поднимаю руки и начинаю демонстративно разминать затекшие кисти.

Корт выпучил глаза и открыл рот, на какой-то момент утратив всю свою воинственность. Надо же, он может быть почти забавным – слишком коренастый и коротконогий. Фер хмыкнул. Лота смотрела на меня так, словно увидела только сейчас. Ришье же словно и не обратил внимания на случившееся. Он хмур и прислушивается к чему-то внутри себя.

- Теперь мы можем поговорить о том, как добраться до Жабы и вытащить мою Клариссу, - говорю я.

- Не зарывайся, - пренебрежительно кривит губы Фер Малиган. – Ты по-прежнему всего лишь смертный. И даже более чем смертный, потому что влез в дела Древней Крови. А с этим, - тычет в татуировки. – я намерен кое-что сделать. Так что сюрпризов как с веревками больше не будет.

- Буду только рад, милорд. Через Тотем Мастера могут добраться до меня. Если у них возникнут подозрения, ничем хорошим это не закончится.

Я слегка кланяюсь.

Интересно, что они решат на мой счет, когда – и если – мы вернем Клариссу?

- Не обольщайся, варвар. Интерес тёт… Клариссы к тебе не продлится долго, - говорит Лота. – Она всегда была ветреной натурой.

- В любом случае, это большее, на что я могу рассчитывать.

- Хорошо. Пока мы вместе. – Ришье, наконец, усилием воли возвращает себя в нашу грешную реальность.

Он говорит медленно, тщательно расставляя слова.

- Но заруби себе кое-что на носу, Дакота. Мне приходилось играть немало героев-любовников. Как только я увижу, что ты ведешь себя как один из них – не обессудь. Пристрелю на месте.

- Потому что они не искренни?

- Потому что они – банальны.

- Согласен, мой господин.

Хозяин – теперь уже без всяких там «хозяин» - криво усмехается. Я улыбаюсь в ответ непослушными, расплющенными о зубы губами.

Больно. А еще с такой физиономией я едва ли буду симпатичен Клариссе. Впрочем, об этом будем беспокоиться, когда придет время.

Эх, господин мой Ришье, мы ведь и вправду кое в чем похожи. Сказать по чести, нами обоими в известной степени правят члены. Но мне все-таки легче. Я-то свой уже разгрузил. А вот вы…? Ночь со служаночкой не в счет. Мне бы подошла любая женщина, не желающая выцарапать глаза, чтобы сожрать их во славу Сагаразат-Каддаха. Но вам нужна только Лота Хантер, урожденная Малиган.

- Кларисса. Защита от Мастеров. И спасение души. – подвожу итог торга. – Последнее, конечно, если нам повезет, и мы доберемся до Дикого Таланта… прежде, чем это сделают мои братья, ваши Слотеры или кто-то там еще. Взамен – я ваш. Целиком и без остатка. А учитывая, насколько значим для меня удачный исход вашего предприятия, служить буду не за страх, а за совесть.