Щеглова Ирина - Sheglova I. Zakryitayashkola. Zakryitaya Shkola Soproti

– А мне нет. В отличие от тебя у меня полно дел.

– Это очень важно, – взмолилась Мария.

Макс понял, просто так не отвязаться. Тяжело вздохнул и отошел с ней в сторону.

– Ты говорил с отцом? – вполголоса волнуясь, спросила Мария. Макс напрягся:

– Слушай, Маш, ну что ты ко мне цепляешься? Тебе-то что за дело, с кем я говорил, о чем говорил…

– Сейчас ты все поймешь. Дело в том, что я… – Но Макс не слушал ее:

– Да, я с ним говорил и теперь все знаю.

Мария осеклась, побледнела:

– Все? Он что, сказал тебе?

– Да. Теперь я знаю, почему меня усыновили и почему мать не искала меня все эти годы. И кто она – знаю тоже. – Макс говорил спокойно, а Мария чуть не потеряла сознание.

– Максим, я… Понимаешь… – невнятно забормотала она, но Макс по-прежнему не слушал ее, достал фото, которое получил от отца, протянул Марии:

– Вот, Маргарита Викторовна Жукова. – Мария непонимающе взглянула на снимок, на незнакомое лицо женщины лет тридцати пяти…

– …Моя родная мать, – объяснил Макс, – живет в Краснодаре. Отец говорит – она страшно сожалеет, мечтает со мной познакомиться. – Мария молча стояла, опустив руки. – Что, не нравится? – насмешливо заметил Максим. – А по-моему, ничего. Правда, не знаю, что мне сильнее хочется – обнять ее или плюнуть в лицо.

Мария молча протянула Максиму фотографию.

– А вообще-то мы с ней похожи. Да? – Казалось, Макс издевается над самим собой. Мария смотрела на него в полном отчаянии, она не знала, что делать… Максим спохватился, убрал снимок: – Так что ты хотела мне сказать?

Мария поспешно отступила на шаг, опустила голову:

– Я только хотела спросить… но теперь вижу, что у тебя все хорошо…

– Да, у меня все хорошо. Лучше не бывает, – сквозь зубы процедил Макс.

Смерть – благодарность за проделанную работу

Пока ребята думали да гадали, куда мог подеваться Каверин, вернется ли он в школу и какими будут последствия, сам Каверин пребывал не так далеко от них – в подземной операционной. Выглядел он неважно – небритый, опухшее лицо, кровоподтеки, одежда изорвана. Он был очень зол, а приходилось еще и оправдываться перед Войтевичем, вытащившим его с чердака.

– Они набросились совершенно внезапно, чуть голову не проломили. Я просто не успел среагировать, – морщась от боли, пытался объяснить он.

Войтевич стоял напротив, слушал очень внимательно, но лицо у него было весьма недовольное.

– Ты выяснил, что они знают? – раздраженно перебил он.

– Ничего они не знают, и я им ничего не сказал, – со злостью ответил Каверин и сам же испугался своей злости и несдержанности. Виновато взглянул на Войтевича: – Клянусь! Ни слова!

– Успокойся, я тебе верю, – ласково произнес Войтевич. Протянул стакан воды, Каверин жадно выпил, поднял на Войтевича измученный взгляд: – Они до смерти напуганы. В конце концов, это просто дети. Уверен, они больше не станут нам мешать.

Войтевич смотрел на него изучающе:

– Раньше ты говорил по-другому. Они ведь могут пойти в милицию.

– Милиции больше нет, – криво усмехнулся Каверин.

– Страх – опасный советчик, – покачал головой Войтевич, и эти слова почему-то привели Каверина в ужас. Он постарался взять себя в руки, заговорил быстро:

– Но мы же не можем их убить – вы сами говорили. У всех у них есть семьи. Мы не можем так рисковать. Нельзя допустить, чтобы школу закрыли.

Войтевич задумчиво кивнул. Каверин допил воду, поставил стакан на стол.

– Ты прав. – Войтевич положил руку ему на плечо. – Избавиться от пятерых учеников мы не можем. Избавиться от одного учителя гораздо легче. – Заметив испуганный взгляд Каверина, Войтевич мягко добавил: – Ты не подумай – ничего личного, простая арифметика.

Каверин в испуге вскочил, но, внезапно пошатнувшись, вынужден был снова сесть. Он посмотрел на Войтевича, перед глазами все двоилось, плыло. Он увидел пустой стакан на столе и все понял:

– Что вы мне подмешали? Яд?

– Ну, что ты! – добродушно рассмеялся Войтевич. – Начитался дешевых детективов? Это просто транквилизатор – чтобы ты легче перенес дорогу.

– Дорогу куда? На тот свет? – еле ворочая пересохшим языком, уточнил Каверин.

– Ну, что ты, мы никогда не убиваем своих. Но ты знаешь мое правило – слабость должна быть наказана.

Каверин затравленно посмотрел на него, не зная, на что надеяться. Войтевич достал из кармана баночку, вытряхнул на ладонь пилюлю:

– Ты сам себя убьешь. – И аккуратно положил пилюлю в нагрудный карман Каверина. Глаза Каверина закатились, он сполз на пол…

После разговора с сыном Мария бросилась на поиски ненавистного Морозова. Ей удалось перехватить его во дворе. Она была так зла на него, что накинулась чуть ли не с кулаками, но на Морозова ее крики и обвинения никак не подействовали. Он лишь посмеялся, а напоследок сказал:

– В чем дело? Ты сама во всем виновата, у тебя было время сообщить сыну всю правду, но ты побоялась. Или, – он криво усмехнулся, – застыдилась?

У Марии опустились руки. Морозов попал в самую точку. Ей стыдно признаться Максу в том, что она его мать!

А теперь слишком поздно! Неужели Морозов снова выиграл, а она вновь потеряла сына?!

В столовой ребята потихоньку обсуждали исчезновение Каверина.

Андрей вдвоем с Марией пытались накормить Надю пюре, она отказывалась, капризничала и сжимала губы.

В столовую вошла Анна и направилась к раздаточному столу. Андрей заметил ее, поднялся с корточек:

– Ну, вот что. Делай все, что тебе скажет тетя Маша. Когда я вернусь, чтобы тарелка была чистой. – Надя обиженно надулась, но Андрей уже спешил к Анне. Две пары глаз сразу же обратились к ним – Даши и Елены Сергеевны.

Андрей и Анна слегка улыбнулись друг другу, Анна тихо сообщила:

– Елена все знает…

Андрей изменился в лице. Он никак этого не ожидал. Виктор тоже пытался с ним поговорить насчет Анны…

– Виктор тоже знает…

Анна взглянула испуганно и сразу же сделала вид, что накладывает еду на тарелку. За ними наблюдали! Расстроенный Андрей вернулся к своему столу, сел.

– Скорее всего, ему помог кто-то из них. Нашел чердак и выпустил, – предположил Макс. Историчка Нелли Алексеевна, проходя мимо, споткнулась и чуть не растянулась на полу. Но ребята даже голов не повернули.

– Значит, на чердак нам больше нельзя, – проговорила Вика.

Нелли поднялась, улыбаясь, показала жестами, мол, все нормально, вышла из столовой.

– Вика права, теперь там слишком опасно, – сказала Даша.

Рома нервничал:

– Нам теперь везде опасно. Если Каверин вернется… или передоз нам устроит, как Темычу… или просто подушкой придушит.

– Хватит нагнетать! Никто нас не придушит, – разозлился Максим.

– Интересно, кто ему помешает. Ты, что ли? Или, может, установим ночные дежурства? – завелся Рома в ответ.