Дима - o f2ea2a4db566d77d

Игрушка и консервы…

Орвокки легонько прикусила нижнюю губку. Этими пухлыми, естественно розовыми

губами и личиком в обрамлении искристых белокурых волос, закрывавших лоб и уши, она

сама походила на игрушку – трогательную – неглупую, правда – куклу.

А тем временем на другом конце леса Вика, потупившись, чесала бедро.

-

Извини, что я молчала несколько дней, - сказала она Илье, сидевшему за столом

напротив. – Это ведь нелегко говорить о том, что тебя мучает.

Они обедали на застеклённой веранде своего временного дома.

-

Конечно… Я понимаю. Просто я боялся, вдруг ты со мной вообще больше не

заговоришь…

Илья застенчиво улыбнулся. «Он волнуется, что следом возникнет пауза, которая в конец

смутит их обоих». Откашлялся и возобновил разговор:

-

Так ты утверждаешь, что у женщины из метро была точно такая же улыбка, как у…

человека из леса?

-

Я ее никогда не забуду. Да и не часто такое видишь…

-

А кто эта женщина, тебе так и не удалось выяснить?

-

Наш психолог из метро, она отказалась рассказывать, а потом я уехала из Москвы и

постаралась обо всем забыть. Но как можно забыть, если эта женщина убила мою лучшую

подругу?

-

Подожди, ты же сказала, что Сима покончила жизнь самоубийством?

-

Так все говорили. Будто она сама бросилась под поезд. Но я в это не верю, мне

кажется, ее столкнула та женщина…

- А ее лицо – она не просто улыбалась? Это деформация такая?

-

Да. У нее атрофированы лицевые мышцы – это по словам той психологини… Ты

никогда не слышал о подобном заболевании? Если у человека из леса идентичная ухмылка,

может быть, это какая-то распространенная… хворь?

- Нет, про такую хворь мне слышать не приходилось.

-

Я тебя прошу, давай обыщем лес…

- Вика, у тебя только сегодня температура спала, - мягко и как-то неуверенно напомнил

юноша. – Вот пройдет кашель, тогда и пойдем искать… Хотя я не знаю, что мы можем

найти. Тот человек наверняка уже далеко…

«Илья боится вызвать раздражение Вики своими возражениями»

-

Или не человек, - задумчиво ответила девушка.

-

Что ты имеешь в виду?

-

А тебе кажется, нормальный человек может так улыбаться?

-

Ну это же болезнь, а не мимика.

-

Возможно, есть какой-то болевой предел, а уже за его гранью ты перестаешь быть

человеком…

-

Не совсем тебя понимаю.

-

Илюша, - Вика очень редко так его называла. – Мы должны обыскать лес. Хотя бы

около деревни. Этот человек может вывести нас к той женщине… Если не хочешь, я пойду

одна.

-

Но ты же болеешь, - повторил он, жалостливо скривившись. – И это как-то нелогично,

почему та женщина должна оказаться в Карелии?

-

Может, и не в Карелии, но связь тут, по-моему, есть… Кстати, я вспомнила. Наверное,

недели две назад в библиотеку зашли ребята, мальчик и девочка, и попросили какую-нибудь

литературу о зомби.

63

-

Ужастики, что ли?

-

Нет. Они были очень серьезны. Такие, знаешь, не по годам важные дети. Им

требовалось какое-нибудь… научное пособие с информацией об этих зомби: что они такое?

где водятся? как их остановить? Я не удержалась и спросила, зачем им это. Потому что

девочка тоже проявляла интерес, а с каких пор маленькие девочки интересуются ходячими

мертвецами? И тогда мальчик сказал, что в лесу около пионерского лагеря… ну, теперь это

детской базой отдыха называется, – короче, мальчик утверждал, что в нашем лесу бродят

зомби. Его подружка очень их боялась, и он, видимо, хотел ее защитить, но не знал как.

-

Детские байки.

-

Я, конечно, тоже так подумала. Я ответила, что в библиотеке нет книг на эту тему, и

дала им другие книжки. В таком возрасте дети просто хотят впечатляться. Я думала, поэтому

им и мерещатся зомби.

-

Они сами видели?

- Нет, якобы кто-то видел.

-

И какие книжки ты дала им взамен? Пришвина?

-

Девочке – «Джейн Эйр», мальчику – «Тиля Уленшпигеля».

- Добрая ты, - Илья несколько раз хмыкнул.

- Мальчик остался доволен, а девочка еще не дочитала. Но все-таки про зомби они

больше не спрашивали. Мы пойдем в лес?

Парень вздохнул, сдаваясь.

-

Когда ты туда собралась?

-

Чем раньше, тем лучше, - ободрилась Вика.

- Может быть, завтра? – неуверенно предложил Илья. – А?.. Хочешь пока помочь мне в

новом эксперименте с комарами?

-

Давай. Что мне надо делать? – спросила без особого энтузиазма.

Илья проводил Вику в свою комнату, где на столе около окна стояла изобретенная им

спецкоробка, с дрыгающимися внутри живыми москитами и многочисленными проводками,

подсоединенными к стенкам и крышке этого комариного дома.

-

Цель эксперимента, как тебе уже известно, – отпугнуть комаров от человека, -

увлеченно напомнил Илья. – Будешь добровольцем… Садись сюда. Давай руку. Руку мы

засунем вот в этот отсек… До локтя…

-

И ты уверен, что комаров можно отпугивать звуком?

-

Научно доказано, но я хочу усовершенствовать изобретение и полностью подчинить

волю комаров человеку. Расслабься…

-

Я и не напряжена.

-

Так, закрепляем руку… Это, чтобы комары не вылетели наружу. Сейчас я открою

стенку, отделяющую твою руку от комаров, и включу аппарат…

Илья растерянно запнулся.

-

Или наоборот?.. Сначала аппарат, а потом…

-

Поздно, Илья, ты уже открыл стенку…

Вика с любопытством, даже заворожено наблюдала, как к ее правой руке, заточенной

внутри прозрачной спецкоробки, медленно и недоверчиво подлетает несколько десятков

изголодавшихся комарих.

Сверхъестественный зверь не знал отдыха и успевал следить за всеми, кого приметил, так

ни разу и не вступив в контакт с людьми. Он давно уже отделился от ели, перестав быть

сочной древесиной и вновь обернувшись гигантским вороном с той же легкостью, с какой

всегда менял форму, – дрогнула вдруг одна еловая ветка, нервно стали извиваться ее

крупные иголки, и вот из их колющих окончаний капля за каплей просочилась птица, сперва

мягкая и бескостная, как яйцо, выходящее из курицы, но сразу же окрепшая, стоило только

ей полностью отделиться от дерева. Замешкался в нерешительности лишь цвет

новорожденного существа, будто бы жалея расставаться с глубоким зеленым оттенком

64

еловой листвы, и потому некоторое время чудесный ворон летел, весь переливаясь на солнце

малахитовым блеском, и только через сорок взмахов мощными крыльями смог, наконец,

полностью стряхнуть с себя древесное воспоминание, обретя изначальный агатовый цвет.

Птица, самая оставаясь незамеченной, прекрасно видела человека с высоты своего полета –

сероватое пятнышко Якова, продвигавшегося в сторону лесопилки, – ворон разом обозрел и