Admin - o 821465f126f17ac5

пробегающих мимо городских пейзажей.

Тэк несколько секунд молчит, а потом кладет руку мне на колено,

сжимая его. – Я бы так же поступил, если бы они забрали тебя. Я бы

вернулся за тобой. Я бы рискнул.

Я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на него.

- Однажды ты уже вернулся за мной. – Я помню наш первый поцелуй,

тепло Блу между нами и губы Тэка – твердые, как камень и нежные,

как тень. Я до сих пор не могу произносить вслух ее имя, но, думаю,

он понимает, о ком я. – Ты вернулся за нами .

В последнее время я все чаще стала мечтать, как мы с Тэком сбегаем.

Прямо под пологом небес исчезаем в лесной чаще, и деревья

приветственно машут нам своими зелеными листьями. И чем дольше

мы идем, тем чище становятся наши тела и разум, словно лес

смывает прошедшие несколько лет: всю кровь, все шрамы, все

сражения. Мы сбрасываем с себя плохие воспоминания и неудачные

начинания и предстаем пред миром совершенно новыми,

сверкающими от чистоты – как куклы, только что вынутые из упаковки.

И в этой моей мечте, моей воображаемой жизни, мы находим

спрятанный глубоко в лесу кирпичный домик, а в нем – все, что нам

необходимо: кровати, белье, посуда. Будто хозяева только что

покинули дом и заперли дверь. Или он был построен для нас и ждал

все это время.

Мы удим рыбу в речном протоке, а летом охотимся на дичь. Мы

выращиваем картофель, перец, помидоры – огромные, размером с

тыкву. Проводим зимние вечера у камина, пока снаружи снег

укутывает весь мир пуховой периной, и все затихает.

У нас четверо детей, может, пятеро. Первая – девочка, до одури

красивая. Мы зовем ее Блу.

Vk.com/deliriumrussia

- Где вас черти носили? – бросается на меня Пайк сразу же, как мы

прибываем на склад.

Он мне не нравится: неприятный тип, вечно в дурном настроении,

считающий, что может помыкать мной – и остальными – когда захочет.

Я слегка отталкиваю его назад ладонью. – Отойди от меня.

- Я задал тебе вопрос!

- Не разговаривай с ней в таком тоне, – вспыхнув, перебивает его Тэк.

Он защищает меня.

- Все в порядке. – Неожиданно я понимаю, насколько устала. Из

головы у меня не идут слова Лины: «Женщина, забравшая меня из

Убежища… Это была моя мать. Ты знала об этом?» Как будто я

должна была знать. Будто это моя вина, что ее мать уехала, не сказав

ей напоследок: «Прощай, увидимся позже».

Но я знаю, что дело в другом. Я всегда думала о Лине, как об одиночке

– такой же, как я. Отчасти даже видела в ней себя. Но она не одна, у

нее есть мать – свободная , борющаяся за свободу. Та, которой можно

гордиться. У Лины есть семья.

Закрыв глаза, я делаю глубокий вдох и представляю покрытый

изморозью домик в лесной глуши. Я открываю глаза.

- У нас были кое-какие дела, – объясняет Тэк.

- И мы их закончили, – быстро добавляю я. Переглядываюсь с Тэком,

пытаясь взглядом сказать ему: «Брось, забудь, давай убираться

отсюда».

- Мы чуть было не ушли без вас, – все еще злится Пайк.

- Дай нам двадцать минут на сборы, – прошу я, и он отходит в сторону,

пропуская нас.

В комнате, где мы спали, все разобрано: койки демонтированы,

одежда и белье сложены и упакованы. Все готовятся к переселению.

Когда регуляторы поймут, что Джулиану помогли сбежать Изгои – если

уже не поняли – начнется зачистка хоумстидов. В конце концов, они

доберутся и сюда.

Не осталось и следа того мальчика, который прибыл вчера поздней

ночью – беглеца из Крипты. Молодой. Тихий. Едва сказал пару слов,

прежде чем упасть в постель. Он выглядел так, словно его жестоко

избивали.

Он из прошлого Лины. Я не могу не размышлять об этом.

- Пропал один из моих ножей, – говорит Тэк, стягивая матрас с одной

из коек. Там мы прячем самые важные для нас вещи: не хотим, чтобы

в них рылись посторонние. Это вовсе не тайник, так поступают все –

скорее, установление границ личного пространства.

Он начинает заводиться, срывая с кроватей тонкие одеяла, взбивая

подушки. – Один из моих лучших ножей!

На миг меня переполняет желание сказать ему, оно распространяется

в груди, как куча мыльных пузырей. «Давай сбежим, – почти

выкрикиваю я. – Только мы вдвоём. Давай оставим все это

позади».

Вместо этого я говорю:

- Проверь в фургоне.

Я остаюсь в одиночестве, когда Тэк выходит из комнаты. Внезапно я

чувствую острую необходимость снова взглянуть на него , убедиться, что это правда. Присев на корточки, я просовываю руку между моим

матрасом и дешевым металлическим каркасом кровати. Спустя пару

минут я, наконец, нахожу его: маленький приборчик, не больше ложки,

бережно завернутый в пластиковый пакет. Он стоил мне одного из

лучших ножей Тэка и серебряной подвески Лины, которую та отдала

мне в первый же день пересечения Границы. Торговка, согласившаяся

достать его для меня, все время твердила про риск. «Все знают, что

сейчас невозможно достать тест на беременность, – повторяла она. –

Вы обязаны предоставить соответствующую документацию,

одобрительное письмо от регулирующего совета…» Бла, бла, бла.

И я заплатила. Я должна была. Мне нужно было узнать.

Я приглаживаю пальцами тонкую пластиковую ленту, чтобы

посмотреть результат: две маленьких полосочки, точно лестница,

ведущая куда-то.

Беременна.

В коридоре раздаются шаги. Я быстро запихиваю тест обратно под

матрас. Мое сердце отчаянно колотится в груди. Быть может, это всего

лишь мое воображение, но я слышу еще одно сердце – слабую

пульсацию под моей грудной клеткой – бьющееся в ответ.

Первенца – девочку – мы назовем Блу.

перевод: http://vk.com/people_r_strange