Минаева Анна - Одаренный Проклятием

-Решили к тебе поближе перебраться, - хохотнул я, наблюдая за тем, как у парня лезут на лоб глаза от удивления. Потом он взял себя в руки и уже

более спокойно кинул:

-Ну, не хочешь говорить, твоё дело.

Я развалился на диване и грыз сушки. Напротив меня в кресле столь же

вольготно попивал кофе Клинчук. Одна Настя шаталась по квартире. Мне

уже порядком поднадоела ее мелькающая перед взором тушка:

-Да что с тобой такое?

Настя отмахнулась, типа «не лезь ко мне» и вновь вышла из комнаты.

-Что это с ней? – повернулся ко мне Паша.

Я пожал плечами, это действие отразилось болью в позвоночнике.

Зашипев, медленно встал. Клин все с тем же любопытством наблюдал за

мной.

-И все же, почему вы тут?

Я ухмыльнулся:

-Ты пришел только за этим?

-Да нет. Представь моё удивление. Просыпаюсь вчера в полтретьего

ночи. Не могу понять почему, но меня нереально тянет на лестничную

площадку. Полчаса провалялся, думал, усну. Шиш! Поддался все же, вышел

в подъезд. Чуть не обгадился, когда в меня со всех ног влетела Архаина.

Волосы распатланы, глазенки горят. Сто лет ее не видел. И тут еще в такое

время в моем доме. Единственное что узнал, так это то, что она направлялась

в квартиру Прохорова. Ее же всегда на мистику и другую подобную хрень

тянуло. Думал, может призрака вызвать пыталась. А когда тебя тут увидел, совсем мысли сменил. Чем вы тут занимались?

Я выплюнул сушку и долго хохотал. Пока мне не вышло это боком. А

точнее острой болью в него.

36

-Ты прав лишь в одном, - отсмеявшись, выдохнул я, - Настю всегда

тянуло на мистику.

-А ты как был пошляком, так им и остался, - отозвалась

нарисовавшаяся в дверном проёме брюнетка.

-Ты успокоилась? – хмыкнул я.

Девушка утвердительно кивнула и опустилась в кресло:

-Я вот что думаю. Освятить бы квартиру не мешало.

Если я сейчас засмеюсь, то меня просто вышвырнут с балкона. Именно

это я причитал по Настиному лицу и аккуратно поинтересовался:

-Для чего?

-Не комфортно я себя тут чувствую.

-Сама же сказала ненадолго.

Клин с интересом вертел головой, стараясь уловить суть разговора. Потом не

вытерпел и перебил:

-А теперь вы рассказываете мне какого тут делаете!

-Пашка, шел бы ты домой, - добродушно начала Архаина, хотя черные

глаза уже метали молнии.

Клинчук что-то такое почувствовал, и спорить не стал. Лишь выходя за

порог квартиры, бросил:

-Резвитесь, голубки!

Вазу, которую девушка метнула ему в след, я спасти не успел.

А Настя уже рычала, пытаясь вырваться из моих рук и «поубивать всех

нахрен».

***

После долгих увещаний я все же вернулся к себе домой. Настя

обещала забегать и проверять моё самочувствие. Хоть адрес меняй.

Полдороги требовала у меня обещание не лезть на рожон одному и в случае

чего сообщать ей. Ага, если меня будут опять кидать в окно, я буду в полете

звонить Архаиной.

После часа пыток она меня отпустила. Вдохнув свободу, я завалился

спать.

Слишком яркие и незапоминающиеся сны меня последнее время

посещают. Вот и сейчас, режущие глаза картинки пролетают передо мной

калейдоскопом красок. Одна из них задержалась на секунду, и я узнал

печальные глаза Прохорова. На второй мелькнул белый силуэт. И вновь

37

цветной вихрь захватил в свой плен. Краски то становились ярче, то черный

цвет застилал весь обзор.

Проснулся я на рассвете с раскалывающейся головой. Какой-то

наркоманский бред снился. Там только единорогов жующих радугу не

хватало.

Наспех собравшись, вылетел на улицу. На сегодня у меня были планы

покрупнее, чем отлеживаться дома. Хотя, именно это мне и советовала

подруга.

Уже знакомый автобус до леса, болотце и черные ворота на кладбище.

Вновь эта атмосфера удрученности и подавленности. Будто на тебя

взваливают килограмм пятьдесят и заставляют с этим грузом прыгать.

Никто не любит такие места, но я чувствую себя спокойным и

здравомыслящим. Побродив среди леса могильных плит, нашел нужную.

С черного мрамора на мир смотрел Прохоров с легкой улыбкой на губах. Он

шел с ней по жизни, она же осталась с ним и после смерти. Но опять, чувство

незавершенности нахлынуло на меня. Проходя многочисленные могилы, чувствовался холод и пустота. Но не здесь. За окрашенный в ярко-синий цвет

оградкой нагревался воздух. Здесь, будто, ярче светило солнце. Так оно

светит только живым. Что-то не так. И я должен найти ответ. Должен.

В кармане джинсов завибрировал мобильник. И из динамика заверещал

Настин голос:

-Я кому сказала сидеть дома?! Где тебя носит, Селезнев? Какого…

Я сбросил. Меня конечно за это потом убьют. Но это будет потом.

Поход на кладбище ничего не дал. Странно это всё, даже для меня.

Прислонившись лбом к окну, я ехал обратно домой в полупустом автобусе.

Что-то я еще должен был сделать. Нужно с собой везде таскать блокнот и

записывать мысли. Не с моим склерозом надеяться на память. Блин! Что же я

должен был сделать?!

Опять зазвонил телефон. И опять это была Архаина.

-Да, - устало выдохнул я в трубку.

-А теперь ты говоришь мне, где находишься, или не доживаешь до

завтрашнего утра.

-В автобусе.

-В каком автобусе? - я просто чувствовал тот гнев, который исходил от

подруги.

-Зеленом, кажется. Но я не уверен.

-Ты труп!

38

Послушав секунду короткие гудки, я кинул телефон обратно в карман.

Если меня не прикончили неизвестные силы, то это сделает Настя.

И чего так злиться? Подумаешь, пошел против ее указаний. А хотя да, девушкам порой этого достаточно.

Небо затягивали серые тучки, накрапывал противный мелкий дождь.

Легкие порывы ветра врывались под одежду, принося с собой холодные

капли. Вздрагивая после каждого такого порыва, заскочил в магазин. Я ведь

тоже человек, а значит, и голод чувствую. Да и погоду пережду в теплом

помещении с тоннами еды. Почему-то эта мысль грела душу, зато кошелек

отчаянно сопротивлялся. Кажется, я схожу с ума. А впрочем, не потеря.

Я не один предпочел теплый магазин дождливой улице. Поэтому

протолкнулся к прилавкам с трудом.

-Игорь! Не отставай! – взвизгнул у меня над ухом кусок жира, в

котором я все же сумел признать человека.

-Иду, бабушка, - мальчик лет пяти с сожалением поставил на полку

машинку и припустился со всех ног за родственницей. Получив звонкий

подзатыльник, он не расплакался, а лишь зло кинул взгляд на женщину. Я не

один наблюдал за этой сценой, но дальнейшее скрылось от глаз других.

Воздух вокруг этой парочки колыхнулся, и начала провялятся серая материя.

Она легко прикоснулась к женщине и моментально обволокла коконом всю