Rozhnov - Gipnoz ot drievnosti do nashikh dniei [1

Странствует, почти без сна и пищи, постоянно бичуя себя, африканский маг-прорицатель, жаждущий общения со всезнающими «амадлози» — духами жизни.

Собравшись в душной хижине и крепко сцепившись руками в общий круг в безудержном танце, сопровождаемом пением и оглушительным, строго ритмичным грохотом консервных банок и камешков, бьющихся о стенки бутылочной тыквы, зовут к себе воинствующего духа Тиксо юноши кафры.

Ревностно повторяя заклинания и подолгу, пристально смотря в зеркала, не переставая вдыхать испарения «священных» (содержащих наркотики) трав, ждут вестей из потустороннего мира предсказатели африканского племени ашанти.

Всю свою жизнь посвящает упражнениям, цель которых достичь умения общаться с силами, стоящими над природой, индийский йог. Он действует в соответствии со строго разработанной системой, охватывающей все стороны жизнедеятельности человека. Постится и недосыпает, умеет произвольно задерживать дыхание и часами цепенеть в неподвижности, старается не слышать и не видеть, не чувствовать и не желать. Он сосредоточивает все свои мысли на божестве, стремясь лишь к полному с ним слиянию.

Чтобы не повторяться, мы не станем перечислять приемы, используемые колдунами племени бодо, они очень похожи на то, что проделывали шаманы.

205

Навязчивый, все убыстряющийся ритм музыки и пляски (и не исключено, также предварительный прием наркотика) умело используют брахманы южного Мала- бара, желая заставить злых духов вселиться в молодых девушек, посвящаемых богу погоды и урожая.

Утомлением взора, устремленного на ослепительно сверкающий предмет, ритмичными касаниями рук, словесным внушением, монотонным речитативом заклинаний жрецы древнего Египта погружали в искусственный сон мальчиков, устами которых должны были заговорить сами боги.

Измученные палящим жаром, одурманенные угаром, подымающимся от горячих углей, истощенные предварительным постом и молениями, ведомые стариком священнослужителем, пересекают дымящийся ров желающие принять посвящение бонисты. Заунывное пение и музыка сопровождают этот ужасающий душу каждого разумного человека марш в огне.

Ни в чем не уступали индийским йогам в усердных стараниях слить свою душу с богом аскеты иссихасты. И здесь посты, бдения, непрерывные однообразные молитвы, задержанное дыхание, молчание, неподвижность, сосредоточение.

В нескупящейся на эффекты то блистательно пышной, то подчеркнуто скромной и мрачной обстановке богослужебных обрядов и таинств мистиков без труда можно узнать те приемы и средства, которые по сути своего воздействия на нервную систему исполнителей и участников представляют собой условия, вызывающие развитие коркового торможения и способствующие его распространению, или (что то же самое) условия гипнотизации.

Состояние гипноза может быть разным по глубине и различным по формам проявления. Ведь торможение, согласно взглядам Павлова, представляет собой динамичный процесс, способный развиваться, двигаться по коре мозга, распространяясь по-разному по коре и по другим его отделам. Оттого и состояние гипноза, возникающее у некоторых участников многоликих религиозных обрядов, бывает по своему внешнему выражению весьма различным. Но, хотя рисунки мозаики торможения и возбуждения в коре мозга, широта и локализация этих процессов варьируют, существо развивающихся у всех этих лиц состояний одно и то же — это неодинаковые по глубине и форме проявления состояния гипноза.

Картина еще усложняется тем, что торможение во

206

время гипноза может быть различным не только по распространенности, не только по локализации, но и по своей силе, по своей глубине.

Известно, что в бодрствующем состоянии корковые клетки отвечают на раздражения прямо пропорционально силе раздражителя:насильноераздражение—

сильный ответ, на слабое — слабый. Житейских примеров такого соответствия между силой раздражения и величиной ответной реакции можно найти немало. Вот самый простой. Если негромко постучать по столу, то реакция людей на этот стук будет небольшая — один повернет голову в направлении раздавшегося звука, другой спросит, в чем дело, третий только вопросительно посмотрит. Но если те же люди услышат грохот упавшего невдалеке рельса или пронзительный вой пароходной сирены, то реакция будет, конечно, значительно сильней. Одни, особенно чувствительные, могут вскрикнуть, другие бросятся бежать, третьи вздрогнут и зажмут уши руками.

Точно такое же соответствие силы раздражителя и ответа было получено и в опытах на неспящих собаках. Но когда создавались условия для возникновения в коре мозга собак торможения, оказывалось, что эта пропорциональность исчезала, причем исчезала постепенно. Процесс проходил ряд стадий, которые Павлов назвал гипнотическими фазами.

В первой фазе — уравнительной — ответы нервной клетки на сильные и слабые раздражители становились равны между собой. Во второй — парадоксальной — фазе ответ клетки на слабый раздражитель оказывался большим, чем на сильный. В фазе полного торможения корковые клетки перестают отвечать на все — и слабые, и средние, и сильные — раздражители. Собаки, у которых клетки коры больших полушарий оказываются в этой фазе, не отвечают ни на какие раздражители.

Торможение в клетках коры мозга человека можно обнаружить, например, исследуя реакции его кровеносных сосудов на те или иные раздражители. Если к руке глубокозагипнотизированного прикладывают колбу с горячей водой (-|-65°С) или сильно звонят в звонок, то никакой реакции сосудов руки на эти раздражения нет. Уровень плетизмограммы не изменяется. Мало того, сам испытуемый на заданные ему вопросы: «Чувствовали ли вы горячее на вашей руке? Слышали ли вы звонок?»— отвечает: «Ничего не чувствовал. Ничего, кроме вашего голоса, не слышал». Об этом, между прочим, сви

207

детельствует и его мимика: лицо сохраняет во время даже сильных воздействий безмятежное, спокойное выражение.

В этом нашли объяснение той удивительной нечувствительности к боли от ожогов и порезов, которая наблюдается у шаманов, магов и колдунов, доведших себя плясками, шумом бубна и дымом курений до исступления, бесчувственности йогов к любым посторонним раздражениям во время сна и многим другим подобным формам отсутствия реакции на сильные внешние воздействия, о которых мы уже писали. Из-за незнания их естественных причин они на протяжении тысячелетий представлялись людям чудом.

Исследования, поставленные с помощью метода условных рефлексов, помогли понять их внутренние физиологические причины, не оставив никакого места мистическим домыслам в этом вопросе.