Соколова Е.Е. - 13 диалогов о психологии

400 Диалог 9. Человек есть homo socialis и homo technicus

му обобщению. Объяснение процессов природы и ее изменений жизненными явлениями, похожими на жизнь созерцающего ее мыслящего человека, составляет только часть гораздо более обширного умственного процесса. Объяснение это принадлежит к той великой теории аналогии, которой мы обязаны столь значительной частью нашего понимания окружающего мира. Как бы недоверчиво ни относилась к ней строгая наука за обманчивые ее результаты, аналогия все-таки остается нашим главным орудием, а на более ранних ступенях культуры влияние ее было почти безграничным [4, с. 136-137].

А.: Таким образом, отождествление Тайлором психических процессов первобытного человека с таковыми у современного принимает характер аксиомы, а не доказываемой впоследствии гипотезы. На этот недостаток теоретических построений представителей английской антропологической школы справедливо указывает представитель французской социологической школы Люсьен Леви-Брюль.

Л. Леви-Брюль: Я хотел бы только показать …те последствия, которые повлекла для их учения их вера в тождество “человеческого духа”, совершенно одинакового с логической точки зрения всегда и повсюду. Эта тождественность принимается школой как постулат или, вернее говоря, как аксиома. Это тождество считают лишним доказывать или даже просто формулировать: это само собой разумеющийся принцип, слишком очевидный для того, чтобы останавливаться на его рассмотрении. В результате коллективные представления первобытных людей, кажущиеся нам подчас столь странными, а также не менее странные сочетания этих представлений никогда не поднимают у этой школы вопросов, разрешение которых могло бы обогатить или изменить нашу концепцию “человеческого ума”. Мы наперед знаем, что ум этот не является у них иным, чем у нас. Свою главную задачу школа видела в том, чтобы обнаружить, каким образом умственные функции, тождественные с нашими, могли произвести эти представления и их сочетания. Здесь на сцену появлялась общая гипотеза, дорогая английской антропологической школе, — анимизм. …В гипотезе анимизма можно различить два момента. Во-первых, первобытный человек, пораженный и взволнованный видениями, являющимися ему в его снах, где он видит покойников и отсутствующих людей, разговаривает с ними, сражается с ними, слышит и трогает их, верит в объек-

Эволюционизм английской антропологической школы 401

тивную реальность этих представлений… Он, таким образом, допускает одновременно и свое действительное существование в качестве живой и сознательной личности, и свое существование в качестве отдельной души, могущей выйти из тела и проявиться в виде “призрака”… Во-вторых, желая объяснить явления природы, порождающие их, то есть установить их причины, они обобщают тотчас же то объяснение, которое они дают своим снам и галлюцинациям. Во всех существах, за всеми явлениями природы они видят “души”, “духов”, “воли”, которые подобны обнаруживаемым ими в себе самих, у своих товарищей, у животных… Факт этот считается неизбежным следствием самого строения “человеческого ума”. Законы ассоциации идей, естественное и неизбежное применение принципа причинности должны были якобы породить … эти коллективные представления и их сочетания. Здесь нет ничего, кроме произвольного действия неизменного логического и психологического механизма. Нет ничего понятнее (если только его допустить), чем этот факт, подразумевающийся английской антропологической школой, а именно факт тождества умственного механизма у нас и у “первобытных” людей. Но следует ли допускать такой факт? [1, с. 237-238].

А.: Представителями французской социологической школы, а затем и другими исследователями было показано, что английскими антропологами были переоценены умственные возможности и “философские наклонности” первобытных людей, а гипотеза анимизма как первоначальной формы религии оказалась неверна. А.И. Першиц: Анимизм, хотя не исключено, что какие-то его зачатки с самого начала переплетались с другими религиозными верованиями, не мог быть первоначальной формой религии, так как представления о душе и духах предполагают известный уровень абстрактного мышления. Такого мышления еще не было не только у древнейших людей (ар-хантропов) и древних людей (палеоантропов), ноиу людей современного вида (неоантропов) на начальной стадии их интеллектуального развития. Первоначальный дикарь, как показывают данные этнографии, еще не был “философствующим дикарем”. Значит, анимизму должны были предшествовать какие-то другие формы религиозных верований… Как свидетельствуют современные данные этнографии, представления наименее развитых племен были предметны и конкретны и, в лучшем случае, не шли дальше абстракций

402 Диалог 9. Человек есть homo socialis и homo technicus

среднего уровня. Они являлись реальным (полезные знания) или превратным (религиозные верования) отражением жизненной практики первобытных людей. Поэтому в наше время преобладает мнение, что первоначальным пластом религиозных верований, скорее всего, был тотемизм, в котором люди в единственно возможной для них тогда форме осознавали свою неразрывную, как бы родственную связь с непосредственным природным окружением [3, с. 15-16].

С: Как же тогда можно иначе посмотреть на механизмы деятельности ума первобытного человека?

А.: Обратимся к работам представителей французской социологической школы. Эта школа потому и называла себя социологической, а не антропологической, что в центре ее внимания оказался не индивидуальный человек, “совокупно с другими” реагирующий на раздражители извне, а человек, сознание которого, сама психическая деятельность определяется его жизнью в конкретном обществе.

“Коллективные представления” в концепции французской социологической школы Л. Леви-Брюль: Факты, требующие объяснения, то есть институты, верования, обряды, являются социальными фактами по преимуществу. Представления и сочетания представлений, предполагаемые этими фактами, должны иметь такой же характер. Они являются по необходимости “коллективными представлениями”. Но в таком случае анимистическая гипотеза становится сомнительной и вместе с ней постулат, на котором она основана. Ибо и постулат, и основанная на нем гипотеза оперируют умственным механизмом индивидуального человеческого сознания… Социальные факты имеют свои собственные законы, законы, которые не в состоянии выявить анализ индивида в качестве такового. Следовательно, претендовать на “объяснение” коллективных представлений, исходя единственно из механизма умственных операций, наблюдаемых у индивида (из ассоциации идей, из наивного применения принципа причинности и т.д.), — значит совершать попытку, заранее обреченную на неудачу…