Соколова Е.Е. - 13 диалогов о психологии

“Вопрос” означает действительно новый психологический феномен. Это не стимуляция и не просто какое-либо слово — это специфическое слово, вызывающее специфическую реакцию. У больной возникает совершенно своеобразный феномен — феномен памяти… [Там же, с. 89­90].

А.: И здесь Жане делает чрезвычайно интересный вывод. Он предполагает, что именно так — как результат общения между людьми — появляется память как необходимый акт для жизни общества.

П. Жане: Чтобы представить себе происхождение самого простого акта памяти, вообразим племя дикарей, этих первобытных людей, описанных Леви-Брюлем, которые все же уже являются людьми. Это племя воюет с другими племенами, и, располагаясь лагерем, оно выработало привычку ставить часовых для защиты от врага. Тот факт, что они ставят часовых, не так уж нас удивляет: этот акт встречается уже у животных. Он существует у обезьян, сурков, серн и у многих других животных…

Когда серны или сурки ставят часового, они ставят его внутри лагеря, так, чтобы он присутствовал в лагере. Это значит что члены группы видят часового и могут его слышать…

Но наши дикари поступили необычно: они поставили часового на расстоянии, по крайней мере, пятисот метров от лагеря… Пустяк, скажете вы? Напротив,… это очень важно, так как люди племени теперь уже не видят часового… Они и не услышали бы его, даже если бы он звал на помощь.

Что же происходит при таких обстоятельствах?

Часовой, находящийся за пятьсот метров от лагеря, видит в нескольких шагах от себя неприятельские группы. При появлении первых врагов у часового наблюдается серия знакомых нам реакций, которые я называю реакциями восприятия: он защищается от этих первых врагов нападением и бегством… Но эта реакция восприятия длится очень недол-

416 ДиалогЯ. Человекестьпотозосіаіізипотоіесшіісш

го, так как сразу же в сознании часового возникает другой акт, другая мощная тенденция: позвать на помощь… Но он этого не делает, потому что, во-первых, это было бы бессмысленно, так как его товарищи находятся очень далеко и не могут его услышать; далее, это было бы опасно, так как шум привлек бы только врагов, а не друзей… Он бежит по направлению к лагерю… И как только он приходит к вождю, он зовет на помощь, указывая в определенном направлении и говоря: “Враги там. Идти нужно туда”. Странное поведение!… Он находится среди друзей, врагов больше нет. Почему он говорит о них? Это бессмысленно. Это уже не реакция восприятия, это действие, не связанное ни с какой стимуляцией, вернее, связанное с необычной стимуляцией, вопросительным поведением и вопросом вождя…: “Почему ты вернулся? Что происходит?” Теперь часовой отвечает на вопрос, а не на обычную стимуляцию.

Но действие тут же осложняется. Выслушав часового, вождь сразу же зовет остальных… Часть войск не отвечает ему и все по той же причине: эта часть отсутствует… Тогда он поворачивается к тому же часовому и говорит ему: “Иди на другой конец лагеря и расскажи такому-то все, что ты только что рассказал мне, и скажи ему, чтобы он подошел ко мне”. Вождь дает ему поручение.

Поручение — это обычно приказ, но приказ особого рода: это приказ совершить акт памяти… [Там же, с. 90-91].

А.: Итак, по Жане, память возникает в условиях совместной жизни, когда необходима именно социальная реакция на какое-либо событие. Она возникает с целью объединения людей, призыва выполнить какое-то действие… И здесь Жане развивает очень важную мысль. Сначала такой приказ — запомнить — идет “со стороны”, затем уже человек начинает приказывать самому себе. Появляется, таким образом, произвольная память, которую Жане считает родственной речи, поскольку такая память есть память-рассказ, а не реминисценция, простое воспроизведение имевших место в прошлом действий. Здесь в слитном виде присутствуют идеи, которые практически одновременно стали высказываться в культурно-исторической теории происхождения высших психических функций человека, к рассмотрению которой мы сейчас перейдем. С: Ты имеешь в виду Выготского?

Творческий путь Л.С. Выготского.. Источники культурно-исторической концепции А.: Именно. Наконец-то мы сможем поговорить об этом удивительном человеке, которого американский историк науки Стефан Тулмин назвал “Моцартом в психологии”. Очень подробно биография Выготского освещена в книге его дочери Гиты Львовны Выгодской, написанной ею вместе с Тамарой Михайловной Лифановой [28]. Я остановлюсь только на отдельных моментах его жизни и творчества.

Выготский родился в небольшом тогда белорусском городе Орше в семье банковского служащего. Семья была большая: восемь человек детей. Лев Семенович был вторым ребенком. С детства он обнаружил незаурядные способности, главным образом к предметам гуманитарного цикла. Он знал несколько иностранных языков: немецкий, французский, английский, древнегреческий, латинский и древнееврейский, изучал даже эсперанто. В Гомеле, куда семья Выгодских переехала, когда Льву Семеновичу исполнился год, она стала культурным центром города на многие годы. Кстати, фамилия отца была “Выгодский” с буквой “д”; потом, став взрослым, Лев Семенович сменил букву “д” на “т”. По одной из версий, для того, чтобы его не путали с его двоюродным братом Давидом Исааковичем, который стал публиковать свои работы по филологии примерно в то же время, что и он (См. [9, с. 14]); по другой — более распространенной — версии, он предполагал, что фамилия Выготский имеет отношение к местечку Выготово в Белоруссии, где раньше жили его предки. Выгодский-отец явился основателем публичной библиотеки в Гомеле, сам Выготский после нескольких лет учебы в Москве преподавал в школах, на рабфаке, в консерватории, в педагогическом техникуме… С: Какие же предметы?

А.: Русский язык и литературу, эстетику и теорию искусств, логику и психологию… Одновременно он работал литературным редактором издательства, был одним из создателей литературного журнала “Вереск”, писал рецензии на спектакли известных театров, приезжавших в Гомель на гастроли… Литературоведение и театр — вот что занимало Выготского в эти годы, вот чему он страстно отдавался… 14 Е.Е.Соколова

418 ДиалогЯ. ЧеловекестьпотозосіаІізипотоІесЬпісш

С: Подожди. Значит, у него было филологическое образование? А.: И филологическое тоже. С: А какое еще?

А.: После окончания с золотой медалью гимназии Выготский поступает в Московский университет, сначала — по желанию родителей — на медицинский факультет, а затем буквально через месяц переводится на юридический факультет университета. С: Почему же он не поступил на какой-нибудь филологический факультет, раз его так привлекали эти науки?

А.: Да, сделанный им выбор, к сожалению, не соответствовал в общем и целом желаниям Льва Семеновича. Что-то похожее на судьбу Фрейда. Тому тоже не удалось стать ученым-физиологом, как ты помнишь. У Выготского значительную роль играли национальные причины. Ему, еврею по национальности, было бы трудно после окончания историко-филологического факультета поступить на государственную службу, тогда как карьера адвоката была ему не заказана (См. [9, с. 14]). Тем не менее, Выготский параллельно с учебой на юридическом факультете университета учится еще и на историко-философском отделении так называемого народного университета Шанявского. Университет этот — куда принимали безо всяких ограничений национальности, пола и возраста — был основан на средства либерального генерала Шанявского. Хотя диплом о его окончании и не признавался властями (См. [10, с. 23]), университет давал прекрасное образование, поскольку там преподавали мощные научные силы, которые покинули Московский университет после исключения из него студентов-забастовщиков.