Томас Пикок - Усадьба Грилла

Гарри Плющ вспомнил про отставного лекаря, жившего неподалеку от Башни со своей сестрой-вековухой, который часто пользовал бесплатно больных соседей-бедняков. Если прописанное лекарство оказывалось не по средствам больному, он либо сестра его тотчас вызывались безвозмездно его доставить. Хотя сами едва сводили концы с концами, они стали добрыми ангелами всего околотка.

Старик лекарь подтвердил уже высказанное сестрицами сужденье, что барышне нужен только покой; однако согласился переночевать у мистера Принса на случай, если вдруг понадобятся его услуги.

Итак, мисс Грилл осталась на попечении старших сестер. Мистер Грилл и двое докторов - один доктор теологии, целитель душ, другой же - целитель бренной плоти - уселись за стол с мистером Принсом, а прислуживали им, как всегда, младшие весталки.

1. ГЛАВА XI

НАУКА ОБ ЭЛЕКТРИЧЕСТВЕ. СМЕРТЬ ФИЛЕМОНА. ВЫЗДОРАВЛИВАЮЩАЯ

Οἰνου μὴ παρεόντος, ἀτερπέα δεῑπνα τραπέζης˙

Οἰνου μὴ παρεόντος, ἀθελγέες εἰσι χορεῐαι.

Ἀνὴρ πένθος ἔχων, ὕτε, γεύσεται ἡδέος οἰνου.

Στυγνὸν ἀεξομένης ἀποσείσεται ὄγκον ἀνίης.

Где нет вина, там и веселья нет,

И в танцах нет огня, тускнеет свет.

Поднимет чашу и забудет человек

Обиды, горе, дней докучных бег.

Вакх при рождении вина в предвидении

благ, им доставляемых. В двенадцатой

песни “Деяний Дионисия” Нонна {74}.

За столом разговор шел об утрешнем приключении и повернулся к электричеству. Лекарь, много путешествовавший на своем веку, рассказал много случаев собственного наблюдения; все они сводились к тому, что недомогание мисс Грилл недолго продлится. Случалось ему при подобных обстоятельствах видеть как бы и совершенный паралич: однако же больные всегда скоро от него оправлялись. День-два, от силы неделя - и мисс Грилл непременно будет здорова. А покамест он рекомендовал полный покой. Мистер Принс заклинал мистера Грилла чувствовать себя как дома и не спешить с отъездом. На том и порешили, с тем чтоб наутро отправить человека в усадьбу Гриллов за недостающим снаряжением. Преподобный отец Опимиан, не менее самого мистера Грилла привязанный к его племяннице, весьма огорчался ее недомоганьем и не мог вернуться к обычному своему ровному расположению духа, пока не увидит ее снова радостной и веселой. Он цитировал Гомера, Эсхила, Аристотеля, Плутарха, Атенея, Горация, Персия и Плиния в доказательство тому, что все ныне известное об электричестве было известно уже и древним. В телеграфе же электрическом не усматривал он решительно никакой пользы, ибо, путая хронологию, он дает лишь название главы, которой содержание теряет смысл прежде, чем дойдет до получателя, тем временем уже узнавшего название главы следующей. И сколько бед от него! Ведь, сообщив только о крупном сражении, о тысячах убитых и раненых, какую муку неизвестности вселяет он в сердца тех, у кого были близкие на поле брани, покуда путями более обычными не узнают они имен пострадавших. Ни один тиран сицилийский не додумался бы до столь изощренной пытки. Эти выпады против предполагаемых побед новейшей науки, выслушанные лекарем с удивлением, а прочими с глубоким почтением, слегка успокоили смятенный дух его преподобия, утешенного к тому же обильными возлияниями кларета, который превозносил он в красочных цитатах, объявляя вино средством от всех бедствий мира.

Так промелькнула неделя, и больная заметно оправилась. Мистер Принс покуда не видел прекрасную свою гостью. Шесть сестер, оставляя седьмую у постели мисс Грилл, ежевечерне удовлетворяли горячей просьбе мистера Грилла и ласкали его слух разнообразной музыкой, а в заключение неизменно пели гимн любимой святой своего господина. Несколько раз наведывался старик лекарь и оставался переночевать. Преподобный отец Опимиан отправился к себе для воскресной службы, но, радея о здоровье прекрасной Морганы, не мог не поспешить обратно. Прибывши утром и поднявшись в библиотеку, он застал своего юного друга с пером в руках. Он спросил, не Аристофановой ли комедией тот занят. Мистер Принс отвечал, что этот труд лучше удается ему с помощью его преподобия.

- А сейчас я пишу, - сказал он, - кое-что связанное с Аристофановой драмой. Это баллада на смерть Филемона, как рассказывает о ней Свида и Апулей.

Смерть Филемона {*} {77}

Поэту пробил сотый год:

Театр с нетерпеньем ждет

Последнего творенья.

Как вдруг разверзлись небеса,

И хлынул дождь на два часа

В разгаре представленья.

Домой вернулся Филемон,

Прилег и видит странный сон:

Уходят Музы прочь.

“Куда?” - спросил он, и в ответ:

“Нам оставаться здесь не след,

К вам гость, лишь минет ночь”.

И вот рассвет рассеял тьму,

Позвал он сына и ему

Виденье рассказал.

Послал за пьесой, перечел

И думал, опершись о стол,

Что сон сей означал?

Виденье разгадать не смог:

Поэту было невдомек -

Готов приют иной!

И оттого-то пуст очаг,

И Музы убыстряли шаг

Вечор, в тиши ночной.

1. II

Наутро шум и гам кругом,

Театр вновь набит битком -

Все жаждут продолженья.

И слышится со всех сторон

Одно лишь имя - Филемон!

И крики нетерпенья.

К нему посланцы между тем

Наведались и тут же всем

Поведали спеша:

“Сидел он молча у стола,

И словно вечность из угла

Глядела не дыша.

Мы речь держали. Он молчал.

И вновь наш голос прозвучал

И замер в тишине.

Мы подошли, и в тот же миг

Всяк тайну страшную постиг:

Он в дальней стороне.

Прекрасным сражены концом

И в восхищении немом

Застыли мы тогда:

Нет, ваш любимец-острослов

Уж не откликнется на зов

И не придет сюда.

Да, смерть пришла в тот самый час,

Когда на сцене, здесь, для вас,

Должны сыграть конец.

Казалось, что едва-едва

Звучат прощальные слова,

Но нет, молчал творец.

Тот ливень - провозвестник слез!

Веселье он от нас унес,

Так пусть же стихнет молвь!

У погребального костра

Собраться нам пришла пора,

А завтра - пьеса вновь!”

{* Свида {75}: sub voce [под именем (лат.)]. Φιλημων Апулей. Флориды {76}. 16. (Примеч. автора).}

Преподобный отец Опимиан:

- Прелестная выдумка.

Мистер Принс:

- Если бы выдумка. Сверхъестественное здесь - только сон. Прочее весьма вероятно; я же даже и сон расположен считать истинным.

Преподобный отец Опимиан:

- Вы решились непременно примирить и связать мир мечты с миром существенным.

Мистер Принс:

- Я предан миру мечты. Блуждать мыслию среди образов прошлого или возможного, а порой и невозможного - любимое мое занятие.

Преподобный отец Опимиан:

- Разумеется, многое в мире существенном претит чувствительным и утонченным умам. Но никто из моих знакомцев не имеет меньше оснований на него сетовать, нежели вы. Вы окружены приятностями, и вам есть чем потешить взор и занять досуг.