Виктория MORANA - Поколение NET

каких-либо лидеров и общее недовольство работой правоохранительных органов, привело, около 18 часов вечера, 6-го мая, к первому из нескольких прорывов полицейского

ограждения на Марше Миллионов. В центре цепи ОМОНа, фактически неся перед собой

журналистов, толпа прорвалась сквозь полицейские ряды.

Считается, что первый прорыв был, фактически, вынужденным. Люди, сдавленные

между напирающей толпой и оцеплением ОМОНа, почти ради спасения собственной

жизни, силой оказались по ту сторону полицейской цепи. Еще в начале Марша

Миллионов, когда «пятачок» возле Болотной площади был пуст, в СМИ поступали

сведения о том, что в развитие акции ожидается кровавая давка. 111 О ткуда такие

сведения могли взяться – не понятно, но они полностью подтвердились.

111

- например, такое сообщение в эфире передачи «Минаев Live - Митинг 6 мая» зачитал Сергей

Минаев. Полную версию передачи можно увидеть тут http://www.youtube.com/watch?

v=g4Xbd8owKaM

242

242

Сотрудников ОМОНа, действовавших, впрочем, очень мягко и просто державших строй, обвиняют в том, что они не разомкнули руки и не пропустили людей, которые задыхались

в давке, в том числе, и журналистов. Позднее, оценку действиям ОМОНа дало и

правительство, которое заявило, что полиция действовала исключительно правильно и

разумно.

Под их нимбами - подвалы спецслужб! (с) Сергей Мырдин

Москва. На 2 минуты ближе к Дню Й

#прорыв

#винтаж

Егор, продираясь через толпу при помощи локтей, давно потерявший всех своих

товарищей, сам не заметил, как оказался в непосредственной близости от места, где

произошел народный прорыв полицейского оцепления. Просвет между темными

фигурами ОМОНовцев, не удержавших оцепление, стремительно расширялся.

Первые люди, прорвавшиеся на Большой Каменный мост, сначала не совсем поняли, что

произошло. Некоторые из них остановились сразу за спинами полицейских, согнувшись

пополам и пытаясь отдышаться. Давка на «пятачке» у Болотной площади не ослабевала,

но Егор хотя бы мог двигаться, с трудом представляя, как чувствовали себя раздавленные

люди в «первом ряду» Марша Миллионов.

-Не стоять! – рассержено, на взводе, кто-то толкался за спиной парня. – Используйте же

эту возможность!!

Егор, краем глаза наблюдая за тем, как медленно и нерешительно в образовавшуюся

прореху в рядах полиции перекачивают люди, лишний раз убедился в том, что никто из

них не планировал «идти на Кремль». Если бы прорыв был организованным, ряды

ОМОНа, тщетно пытавшиеся восстановить оцепление, давно были бы сметены на

асфальт. Оппозиционеры не только не рванулись вперед, они стояли на месте в

замешательстве.

Быстро уходили на свободу журналисты, которых «на передовой» было больше, чем

простых граждан. Теперь репортаж можно было вести из-за спин полицейских, чей ряд

дергался, как змея, которую перерубили пополам. Двум концам оцепления никак не

удавалось соединиться, люди снова и снова проходили в образовавшуюся прореху, не

давая полицейским сцепиться локтями.112

112

243

243

-Шевелись! – оттолкнул кто-то Егора, направляясь в образовавшийся проход.

Парень, стоявший уже почти нос к носу с полицейскими, понял, что поток людей,

желающих покинуть оцепление, растет с каждой секундой. Новость о прорыве, о котором

митингующие вдали от оцепления и понятия не имели, разносилась среди участников не

сразу, но быстро. Стоявшие в районе кинотеатра «Ударник» люди, которым до места

прорыва было достаточно далеко, рванули туда, увлекая за собой все большую волну

участников.

-Сейчас будут закрывать… - пробормотал Егор, прекрасно понимая, что ОМОН ни в коем

случае не сдаст свои позиции.

-Разойдись! – провозгласил кто-то, и прямо перед лицом Егора замелькала огромная белая

лента нескольких метров в длину, которую над головами понесли митингующие.

Процессия с белой лентой так же начала прорываться через ослабевшее оцепление.

Этим людям не удалось перейти на территорию Большого Каменного моста. Разрыв

неумолимо смыкался. Митингующиех, которые оказались «по ту сторону» и вели себя

буйно, скандируя лозунги и размахивая руками, немедленно задерживала полиция. За

некоторыми из них приходилось побегать: ребята вырывались, оставляя в руках

ОМОНовцев кофты и куртки. Логичным шагом было бы, возможно, отвлекать

полицейских, держащих строй, из-за их спин, но атака «с тыла» на ОМОН не случилась.

Строй замкнулся, не оставив и следа от места прорыва, только взбудораженные лица

людей, которым удалось перейти «на ту сторону». Эти ребята, казалось, сами не знали, что

им теперь делать: они остались одни, окруженные большим количеством полиции,

которая, впрочем, не обращала на них внимание. Стражам порядка было не до тех, кто

стоял у них за плечами: недалеко от центра оцепления кто-то зажег и бросил дымовую

шашку. Возрастала активность митингующих.

Несколько десятков человек, которым удалось прорваться через оцепление ОМОНа,

разбрелись по Большому Каменному мосту. Некоторых из них полиция задержала

немедленно, однако, определить, по какому именно признаку осуществлялся «винтаж» не

удалось. Очевидно, что первыми под задержания попадали люди, пытавшиеся атаковать

полицейских.

Судьба «прорвавшихся» активистов разнообразна. Некоторые из них, за спинами

ОМОНа, умудрились дождаться второго прорыва, после которого к ним присоединились

новые люди. Большинство из них попало в объективы видеокамер и фотоаппаратов.

Части граждан, прорвавшихся на мост, было суждено вступить с полицией в

рукопашный бой, после чего шлемы ОМОНа, сорванные ими с голов оперативников, были

сброшены в Москву-реку.

- существует убеждение, что строй не сцепляли специально, стараясь избежать человеческих

жертв из-за давки, однако, такую версию можно подвергнуть сомнению, ведь только малое

количество митингующих прошло на мост, от их перехода столпотворение на «пятачке» у Болотной

площади меньше не стало.

244

244

А для того, чтобы носить мундир, нужны только плечи. (с) Сергей Мырдин

Москва. 20 минутами ранее. Не день Й

#ликбез

#политика

Голова у Леси раскалывалась, от тяжелого рюкзака болели плечи, а от бессонной ночи и

все остальное тело стало противно ныть. Ее сил хватило ровно на то, чтобы

сфотографировать большой белый плакат, отлично вписавшийся по размеру на Лужков