Борис Акунин - Самый страшный злодей и другие сюжеты

По часовой стрелке: Черняховский: если б не погиб, с такой внешностью не сносить бы ему головы (справа сверху), Рокоссовский: чудом остался жив во время террора; после войны от греха сплавлен в Польшу, Жуков: после войны ошельмован и снят с должности, Кузнецов, истинный руководитель ленинградской обороны: после войны расстрелян

Из комментариев к посту:

pogodda

Я тоже об этом задумывалась, правда немного в иных обстоятельствах: в своё время мне приходилось много общаться с чиновниками. Я наблюдала, как в определённых структурах мужчины с явно выраженной маскулинностью долго не задерживались. Долго и прочно заседали именно женоподобные, с вялым, влажным рукопожатием, некоторые даже умели как-то приторно кокетничать… бррр

indefin

Настоящий мужчина не может быть озабочен своей и чужой «мужественностью», так же как настоящая женщина – своей и чужой «женственностью». Для них это не больной вопрос. У тех, для кого этот вопрос актуален, всегда проявляется стремление возвыситься, унизив другого. Это только в среде уголовников главный самец тот, кто опустит всех остальных. Все персонажи поста оттуда. Безусловно, в жизни встречаются иногда другие. Великодушные мужчины, которые могут прощать, а не только мстить. Женщины, способные трезво и последовательно размышлять. И в жизни всё так взаимозависимо. И самая трудная и обязывающая позиция, когда ты – доминируешь. Пока доминируешь!

push_kareff

Теория интересная, но не более того.

По моим жизненным наблюдениям брутальная внешность/наличие тестостерона – это ОЧЕНЬ ЧАСТО ловушка. Нестор Махно был антибрутальный: говорил журчащим тенорком, похож на подростка, но редкой силы личности, авторитета и бесстрашия.

Очень уж часто «большой шкаф громко падает».

Среди уголовных авторитетов я видел многих небрутальных… и среди уголовной шушеры очень много тестостеронистой слякоти.

irdis

Спасибо, теперь буду знать, как себя вести, если вдруг попадешь во власть. Поженственней, с Главным во всем соглашаться и поддерживать. Тогда на должности и хорошем окладе долго просидишь…:)

Последний век дуэли

17.01.2011

В подростковом возрасте меня, как многих мальчишек, завораживала тема дуэли. Полагаю, из-за контраста между красивым, ритуализированным душегубством, описанным у Дюма или Лермонтова, и безобразно хаотичным мордобоем, когда на тебя, очкарика, налетают гурьбой кузьминские гвардейцы кардинала и молотят безо всякого политеса, притом вовсе не из-за жемчужных подвесок или батистового платочка, а из-за отказа дать двадцать копеек. Нет бы им подойти, сказать: «Шевалье, мне не нравится цвет вашего берета». Я бы ответил что-нибудь сдержанно мужественное. И завязался бы бой, после которого сраженный пожимает руку победителю, и ничье достоинство не страдает. Но мне было ясно, что времена дуэлей, увы, остались в далеком-предалеком прошлом.

Позднее я компенсировал эту досадность в своих романах. У меня там куча сцен, в которых персонажи дерутся на поединке: палят из пистолетов, фехтуют шпагами и саблями, стреляются на брудершафт, пьют залпом по жребию царскую водку и прочее подобное.

Однажды я заинтересовался: а когда, собственно, этот варварски-романтический обряд окончательно вышел из употребления? Я полагал, что он почил вместе с девятнадцатым веком (который, как известно, на самом деле закончился в 1914 году), но выяснилось, что это не совсем так. Угасание института дуэли происходило долго и растянулось на десятилетия.

Мировая война не только радикально сократила агрессивную мужскую популяцию планеты, но и лишила дуэль прежнего драматизма. Падешь ли ты, стрелой пронзенный, иль мимо пролетит она – эка важность, после миллионов и миллионов смертей.

Одна из рапир отравлена

(«Весь мир театр». Художник И. Сакуров)

Однако в двадцатые и тридцатые годы время от времени дуэли всё же случались. Это было довольно колоритное смешение атрибутики разных эпох. Несколько таких дуэлей описано в отличном исследовании Ричарда Хоптона «Пистолеты на рассвете ».

В 1926 году на парижском велодроме сошлись в фехтовальном поединке председатель правления нефтяного концерна и журналист. Сразу представляешь, как, допустим, г-н Богданчиков рубится на шпагах, допустим, с Алексеем Венедиктовым. Венедиктов пропорол Богданчикову руку.

В 1934 году дрался на дуэли депутат французского парламента Эсси, и опять с журналистом. Было предусмотрено четыре выстрела с 25 шагов, то есть условия вполне серьезные, но никто не попал. Зато эту канонаду засняла кинокамера.

В мае 1938 года руководитель «Комеди Франсез» Эдуар Бурде и драматург Анри Бернштейн встретились у барьера вследствие художественного конфликта: не сошлись во взглядах на постановку пьесы. (Отлично понимаю автора!). За ристалищем наблюдали журналисты и публика, на улицах образовалась транспортная пробка. Драматург победил (yess!), проткнув гаду-постановщику плечо.

В Германии между войнами продолжала процветать буршеская традиция «мензуров», студенческих поединков на саблях. Считалось, что шрам на физиономии – отличное украшение для молодца. Вплоть до начала войны в армии и в СС дуэли даже поощрялись как триумф воли и акт арийского мужества.

Бывшие бурши со следами студенческой лихости:

Эрнст Кальтенбруннер, Отто Скорцени

В пассионарной Латинской Америке мода на дуэли в этот период даже достигла апогея.

Так в 1930 году из-за дамы застрелили друг друга в ковбойском поединке экс-президент Парагвая и его обидчик.

Уругвайский президент Ордонез убил на дуэли депутата парламента, а другой президент той же страны Брум дрался с редактором оппозиционной газеты.