Loner-XP - o 7cd5ecbb508da27d

Мэрилин Боннер до сих пор живет в городе, и ему не хотелось с ней встречаться даже

случайно. И своих родственников, которые, без сомнения, узнают о его приезде, он тоже

видеть не хотел.

Словом, нечего ему здесь делать. Доусон понимал, почему Так оставил распоряжение своему

адвокату известить его в случае своей смерти, но никак не мог взять в толк, отчего Так хотел, чтобы он непременно приехал. Доусон снова и снова прокручивал в голове этот вопрос, но

логики Така так и не мог уловить. Тот никогда не приглашал его в гости: уж кому-кому, а ему

было известно, что Доусон тут оставил. II сам в Луизиану Так никогда не приезжал. II хотя

Доусон регулярно писал Таку, тот ответами его не баловал. Оставалось предполагать, что у

Така имелись на это какие-то свои причины, но что это за основания, оставалось неизвестно.

Доусон уж было собрался вернуться к машине, как заметил краем глаза какое-то движение.

Он обернулся, тщетно выискивая источник, и впервые со времени своего спасения ему стало

не по себе: он внезапно понял, что это не обман зрения, даже если его мозг не мог распознать

причину. Заходящее солнце слепило, отражаясь от поверхности воды, и Доусон прищурился.

Заслонив глаза от солнца, он просканировал взглядом пристань и заметил пожилого человека

с женой, тащивших яхту на берег. На полпути к доку мужчина с голым торсом что-то

высматривал в моторном отсеке. Он внимательно пригляделся к другим. Какая-то пара,

среднего возраста возилась на палубе яхты, а группа подростков разгружала кулер после

проведенного на воде дня. В дальнем конце пристани еще одна яхта отчаливала от берега, стараясь поймать предвечерний бриз, - словом, ничего необычного. И Доусон уж было

собрался уйти, как вдруг заметил вдали черноволосого мужчину в синей ветровке. Стоя на

краю причала, человек пристально смотрел на Доусона и, как и Доусон, загораживался от

солнца. Доусон медленно опустил руку - и черноволосый человек, как в зеркале, повторил его

движение. Доусон поспешно отступил назад. Незнакомец сделал то же самое. У Доусона

перехватило дыхание, сердце тяжело забилось в груди.

«Сюрреализм какой-то. Этого не может быть».

Солнце приблизилось к горизонту, и рассмотреть черты незнакомца на его фоне было трудно, однако, несмотря на тусклый свет, Доусон вдруг ясно осознал, что это тот самый человек, которого он впервые увидел в океане, а потом на судне. Доусон учащенно моргал, пытаясь

получше разглядеть незнакомца, но, когда его глаза наконец сфокусировались, увидел на

пристани лишь очертания мачты с болтавшимися на ней изношенными канатами.

Увиденное испугало Доусона, и ему вдруг захотелось поскорее оказаться в доме Така. Когда-

то он служил ему пристанищем, и Доусону вдруг вспомнилось ощущение покоя, которое он

там находил. Мысль о необходимости разговаривать с посторонними в гостинице при

заселении его не вдохновляла. Ему хотелось побыть в одиночестве и поразмыслить о

черноволосом незнакомце. Либо сотрясение мозга оказалось серьезнее, чем подозревали

врачи, либо врачи были правы насчет пережитого им стресса. Выруливая обратно на шоссе, Доусон решил еще раз провериться в Луизиане, хотя подозревал, что врачи скажут то же, что

и раньше.

Отгоняя от себя тревожные мысли, он открыл окно машины и, вдыхая запах сосен и соленой

воды, продолжил путь по вьющейся дороге среди деревьев. Свернув, его машина через

несколько минут уже прыгала по разбитой, ухабистой дороге, ведущей к дому Така. Наконец

показался дом. К удивлению Доусона, перед домом стояла «БМВ». Было очевидно, что

машина принадлежала не Таку - слишком уж она была чистенькой, но главное - Так никогда

бы не завел себе импортный автомобиль, и не потому, что не доверял качеству, а потому что

не имел метрических инструментов для ее починки. Кроме того, Так всегда отдавал

предпочтение пикапам, особенно выпущенным в 1960-х годах. За свою жизнь он восстановил

их, наверное, с полдесятка и, прежде чем продать тем, кто положит на них глаз, на каждом

ездил какое-то время. Таку важны были не столько деньги, сколько сама работа.

Доусон припарковался рядом с «БМВ» и вышел из машины, дивясь, как мало изменился дом.

Он всегда был больше похож на хижину, еще когда Доусон здесь обитал, и всегда выглядел

недостроенным и требующим ремонта. Чтобы несколько облагородить жилое пространство, Аманда как-то купила Таку цветок, который и по сей день стоял в углу на террасе, хотя давно

увядший. Доусон помнил, как радовалась Аманда, когда они подарили Таку растение, хоть

тот и плохо себе представлял, что с ним делать.

Доусон огляделся по сторонам. По ветке кизила бежала белка. С дерева посылал сигнал

тревоги кардинал, и больше никого вокруг. Доусон двинулся вдоль дома по направлению к

гаражу. Там, в тени сосен, было прохладнее. Завернув за угол и оказавшись на солнце, он

увидел в гараже женщину. Она разглядывала машину Така, наверное, последнюю из тех

старинных, над которыми он работал. Возможно, кто-то из адвокатского бюро, сразу подумал

Доусон. Он уже готов был поздороваться, как вдруг женщина обернулась, и он лишился дара

речи.

Даже издалека она была красивее, чем он ее помнил, и какое-то время, показавшееся Доусону

вечностью, он не мог произнести ни слова. Может, это очередная галлюцинация, подумал

Доусон, но, медленно закрыв, а потом открыв глаза, понял, что не прав. Она была реальная и

она была здесь, в прибежище, некогда принадлежавшем им обоим.

И вот, пока Аманда смотрела на него из прошлого, Доусон внезапно понял, почему Так

Хостлетер настаивал на том, чтобы он вернулся в родной город.

4

Они замерли, не в силах ни пошевелиться, ни произнести хоть слово. Но постепенно

удивление сменялось узнаванием. Насколько все же реальная Аманда ярче того образа,

который жил в его воспоминаниях, - это было первое, что пришло в голову Доусону. В

светлых волосах Аманды золотилось предвечернее солнце, а ее голубые глаза волновали даже

на расстоянии. Но чем дольше Доусон вглядывался в нее, тем явственнее становились

произошедшие с ней перемены: на лице ее, уже утратившем сияние молодости, более резко

обозначились скулы, глаза с едва заметными морщинками возле висков как будто немного

запали. Впрочем, время было к ней более чем милосердно, подумал Доусон: с тех пор как они

виделись в последний раз, Аманда превратилась в потрясающую женщину в полном расцвете

своей красоты.

Аманда, в свою очередь, тоже не сводила глаз с Доусона, впитывая в себя каждую черточку

того, кто находился перед ее глазами: песочного цвета рубашку, небрежно заправленную в