Ольга МИТЮГИНА - ХРАМ МОРТИС-1. Хранитель Тайного Алтаря

Мать Вирлисса, завыв как обычная смертная женщина, уткнулась в грудь мужа. Тот, серый как придорожный валун, машинально прижал жену к себе.

Дверь хлопнула – доктор вышел из дома.

— Я готова отдать Виру всю свою кровь, – решительно сказала Фрей. – Лишь бы он выжил.

Отец покачал головой.

— Дочка, нам надо выиграть время. Кровь… у живых она восстанавливается. Мы с благодарностью принимаем твою помощь, но у нас в доме достаточно слуг, врач был прав! Человек тридцать…да, дорогая? Если каждый будет давать в свою очередь эту чайную ложку…

— Вместе со мной этого хватит на пятнадцать с половиной часов, – быстро подсчитала в уме Фрей. – Каждые пятнадцать с половиной часов любой человек, живущий в этом доме, кто бы он ни был, обязан будет давать свою кровь. Первые сутки Вир продержится… а там… думаю, надо сообщить всем нашим друзьям… они не откажутся! Мы выиграем время. Я буду первой. И молите Мортис о помощи…

Фрери решительно толкнула дверь спальной и вошла в комнату.

Лучи солнца наискось перечерчивали всё огромное помещение, которое могло сравниться с гостиной в городской квартире Вира. И половину этого пространства занимала постель – невероятная, под необъятным балдахином. Вирлисс лежал с краю – хотя обычно, наверное, забирался на середину – и его лицо казалось зеленоватым на ледяной белизне подушек.

Фрери поднесла своё запястье к губам Вирлисса, но он не отреагировал. Инстинкты, что обычно вели живых мертвецов, даже когда их сознание дремало, которые делали их ещё опасней в состоянии беспамятства – эти инстинкты были мертвы.

— Вир, ну пожалуйста… – со слезами в голосе прошептала Фрей. – Укуси меня, пожалуйста! Ты меня слышишь?

Вирлисс, похоже, услышал её голос – по его лицу скользнула тень улыбки, губы еле заметно дрогнули.

И всё.

Дверь раскрылась, и слуги, осторожно пятясь, ввезли в комнату какое-то громоздкое сооружение.

— Что это? – спросила Фрей.

— Это, госпожа, дозатор, – с поклоном ответил один из вошедших. – Чтобы, значит, он больше не выпил, чем чайную ложку. И ему на вред не пойдёт… и нас от случайностей обережёт, если что.

— Да кто б его укусить заставил! – зло ответила Фрей. – "Больше"! Его б заставить хоть каплю выпить!…

— А не кричите, госпожа, и не надо. Вот и выходит, что дозатор поможет. Смотрите. Вот тут колёсико… На нём циферки. Они объём обозначают. Сколько у нас чайная ложка вмещает? Вот и ставим колёсико на этот объём. Теперь берём иголочку… вы, госпожа, маг, так сумеете её очистить от заразы всякой? И к концу этой иголочки приставляем вот эту трубочку. А другой конец трубочки в рот молодому господину всуньте. Потом иголочку себе в ручку воткнёте…кровь пойдёт. И ему кусать не придётся, и вам безопасно, и норма – тютелька в тютельку! И всем хорошо.

— А если он проглотить не сможет? – опасливо спросила Фрей.

— Ну… самые простые рефлексы ж у него остались? – как маленькой, объяснил слуга. – Слюна-то по подбородку не течёт? Сглатывает он её, то-то и оно… И кровь сглотнёт. Ну, не станем мы вам мешать.

С тем слуги и откланялись.

Фрери неукоснительно выполнила все инструкции и напряжённо смотрела, как струится алая жидкость по прозрачной трубке к губам Вира. Едва первые капли попали в его рот, грудь вампира сделала лихорадочный вздох, шея дёрнулась – и Вирлисс стал жадно глотать. С последней каплей глаза его раскрылись.

Фрери не сумела сдержать радостного возгласа:

— Вир!…

— Фрей… – невнятно прошептал он и слабо повёл головой, словно просил убрать трубку у него изо рта.

— Сейчас, – девушка, отсоединив иглу и на ходу зажимая ранку мягкой тряпицей, подбежала и помогла Виру освободиться.

— Я… дома? – тихо спросил он. – Наверное, всех перепугал?

— Самую малость, – сквозь слёзы улыбнулась Фрей.

— Что со мной…такое?… Я… двигаться не могу, – в глазах его, на самом дне, притаился страх. – Тело…словно…мёртвое…

Фрери больше не могла сдерживаться. Из глаз потекли слёзы. В лучах вечернего солнца солёные капли на её щеках казались золотыми…

— Не плачь, – мягко произнёс Вирлисс. И улыбнулся: – Давай нарушим законы жанра…

— В смысле?…

— В смысле я не стану скатываться в инфантильную патетику "зачем тебе я сейчас такой" и "свали отсюда", а ты не станешь плакать. Хорошо? Не будем друг у друга играть на нервах. И так всё ясно…

Он отвернулся.

— Что – ясно?… – прошептала она.

— Что моё дело плохо, и что ты приняла решение.

Губы Фрей задрожали.

— Я… тебя люблю, Вир… – прошептала она.

— Я знаю… – вздохнул вампир. – Я тоже. Чёрт, как же дико хочется скатиться в эту самую патетику! Поэтому я тебя очень прошу – избавь меня от искушения. Не реви!

Фрери с улыбкой покачала головой.

— А у тебя, оказывается, комплекс настоящего, сильного мужчины. Кто бы мог подумать!

— У меня не комплекс! – огрызнулся Вирлисс. – Просто я и есть сильный мужчина. Кстати, никогда не понимал этого словечка "настоящий"… Ты или мужчина, или нет.

— Знаешь, чтобы согласиться с решением, подобным моему… мужчине и требуется очень большая сила, – задумчиво произнесла Фрей. – Куда больше, чем отказаться от девушки, которую любишь.

— И при этом не показаться самому себе эгоистом, – буркнул Вир. – Именно! Ладно, проехали. – Он снова обернулся к ней и осветил лицо своей фирменной улыбочкой. – Поскольку мы уже решили, что любим друг друга и будем вместе в радости и горести, давай более не возвращаться к этой теме.

— Хорошо, – кивнула Фрей. – Тебе удобно? Может, подушку поправить?

— Не надо. Я просто её не чувствую, – усмехнулся Вир. – Мне хорошо… Я вижу тебя, и я могу с тобой говорить. А подушки и прочая мелочь… забей! Я вот, знаешь, о чём сейчас думаю?…

— О чём?

Его лицо приняло сосредоточенное выражение, будто Вир изо всех сил пытался придумать, что бы ляпнуть… И ляпнул:

— Как же я дальше буду учиться…

— Я буду тебе пересказывать материал лекций, – словно приняв его хитрость за чистую монету, улыбнулась Фрей. – И мы с тобой обязательно найдём способ тебя вылечить!

Вирлисс тяжело вздохнул.

— По крайней мере, будем искать, – подмигнула девушка. – Ты разговорился. Тебе легче?

— Да, немного. Ну, а с языком у меня никогда проблем не было… – задумчиво протянул Вир, созерцая потолок. – Фрери, позови родителей, пожалуйста. Хочу их тоже успокоить.

Фрей улыбнулась ему, поправила одеяло и ушла из комнаты.

Едва за девушкой закрылась дверь, Вирлисс крепко зажмурил глаза – и всё же две слезы скатились по щекам.

Совершая невероятные движения головой, юноша вытер их о подушку.

Там, на молу, тело ещё как-то повиновалось – по крайней мере, трепыхаться получалось. А сейчас…

Вирлисс закусил губы. Опять вкус крови во рту – с каких пор от него хочется блевать? – это клыки прокусили губу. И струйка течёт по подбородку… и её никак не вытереть.