Неизв. - 10394

Это выступит и основой плана восстановления и развития России в целом через опережающее развитие Дальнего Востока.

Подобный проект вполне можно было бы условно, неформально назвать “Русская Калифорния”, поскольку в ходе его реализации придется во многом повторить подвиг всех первопроходцев - испанцев, русских и американцев - мужественно заселявших, к примеру, не столь гостеприимное как сегодня тихоокеанское побережье Северной Америки в 18-19 вв.

С другой стороны, в ходе русского освоения Дальнего Востока аналогии с той - заокеанской - Калифорнией с самого начала выглядят само собой разумеющимися.

Во-первых, к началу 19-го века на Аляске и в Калифорнии чрезвычайно активно - гораздо активнее, чем американцы, к примеру - действовала Русско-американская компания и для “восточных” русских тихоокеанская Америка являлась абсолютно своей территорией.

Во-вторых, с начала систематического нового освоения Дальнего Востока с 1854 года, с одной стороны, ещё не была продана Аляска и входила в состав Амурского края, а, с другой стороны, большая часть необходимых для жизни товаров поступала на наше Тихоокеанское побережье и в Приамурье из Северо-Американских Штатов.

И вовсе не случайно знаменитый Н.Н. Муравьёв, пожалованный потом графством и званием Амурского, писал в июле 1858 года в одном из рапортов в Санкт-Петербург: “Николаевск … представляет теперь уже порядочный город. От правительства будет теперь зависеть, чтобы город этот распространялся и процветал подобно Сан-Франциско, несмотря на суровость климата”.

Здесь следует напомнить, что “процветанию” Сан-Франциско в те годы было от силы десять лет, а ещё в 30-е годы 19-го века никто бы и не смог поверить в какую-либо будущность этого захолустного тогда местечка.

Чуть позже, в 60-70-е годы позапрошлого века в низовьях Амура и Амгуни случилось даже что-то вроде калифорнийской “золотой лихорадки”.

Но всё это меркнет на фоне тихой, но обстоятельной переселенческой политики во второй половине XIX века и грандиозной переселенческой программы начала XX века, а затем и организации в советские годы трагического и величественного комплексного индустриального освоения Приамурья и Дальнего Востока, создания дальневосточной науки, конструкторских школ, развитой и высокотехнологической промышленности.

И главное: и первое, и второе освоение Приамурья успешно происходило в несопоставимо - на порядки - более худших условиях и при крайне слабых технологических мощностях, чем сегодня.

Безусловным примером и образцом для нас в создании Русской Калифорнии на Дальнем Востоке могли бы выступить все первопроходцы, пионеры, делом и жизнью доказавшие себе, миру и всемирной истории, что не надуманными нередко “объективными причинами”, а волей и духом решаются проблемы развития стран и народов.

В начале 21 века и 3 тысячелетия для русских во всем мире наступила, к счастью, полная ясность.

Либо мы пораженцы - те, кто признал прекращение тысячелетней российской традиции и истории, либо мы можем и должны рассмотреть себя - как живущих в России, так и живущих в других странах мира - как тотальную эмиграцию из СССР и из ельциновского десятилетия, тех свободных от внешних благоприятных обстоятельств людей, которые только и способны поставить себя нефиктивной силой и решиться заново, фактически на пустом месте, воссоздавать российский стратегический организационный капитал, порождать власть и русское дело - из себя, а уже потом, собирая людей, организуя собирание Русского Мира, ставить задачу превращения России трудом и добром в мировую державу.

Если же правящий класс страны будет и далее продолжать бездарную политику по отношению к нашему восточному форпосту, если руководство окажется неспособным на проектирование нового региона мирового развития, “Русской Калифорнии”, то тогда, очевидно, справедливы слова Константина Николаевича Леонтьева, которые он писал Василию Васильевичу Розанову в письме за 13 июня 1891: “Вообще же полагаю, что китайцы назначены завоевать Россию, когда смешение наше (с европейцами и т.п.) дойдет до высшей своей точки. И туда и дорога - такой России…”.

Инфраструктурный плацдарм

Наиболее эффективное обеспечение мощного присутствия России в Северо-Восточной Азии возможно через создание на нашем Дальнем Востоке и, прежде всего, в Приамурье глубоко эшелонированного в глубь Евразии инфраструктурного плацдарма.39

Инфраструктурный потенциал региона, т.е. его возможность выступать в качестве основания или базиса (от лат. infra - “ниже”, “под” и structura - “строение”, “расположение”) функционирования экономики и обеспечения качества жизни, является поистине неисчерпаемым.

Инфраструктуры организуют адресный целенаправленный транспорт материалов, энергии и информации в виде инноваций, изобретений, открытий, технологических новшеств и, тем самым, превращают пространство из базового ограничения развития в стратегический вечный ресурс. И нам следует принципиально по-новому посмотреть на свой Дальний Восток в инфраструктурном отношении.

Важно и то, что инфраструктуры не только снабжают, “питают” любые системы деятельности и буквально дают им “жизнь”, но и организуют зависимость регионов друг от друга и зависимость государств Северо-Восточной и Восточной Азии от нашего Дальнего Востока. Подобная зависимость является критической не только для обеспечения развития страны, но и национальной безопасности.

В ходе визита Президента Российской Федерации В.В. Путина в Китай в октябре 2004 г. им было ясно сказано, что Россия собирается “развивать восточные территории России, территории Дальнего Востока” и “осуществлять там крупные инфраструктурные проекты”, исходя из “наших национальных интересов”. Это положение следует рассматривать как сформулированный национальный приоритет и ключевую установку для руководства страны и всех ветвей власти на всех уровнях.

Как же может выглядеть Дальний Восток как инфраструктурный плацдарм?

Во-первых, как территория, через которую осуществляется энергетический транспорт.

В Азиатско-Тихоокеанском регионе буквально с каждым годом чрезвычайно обостряется ситуация с обеспечением энергоносителями и здесь роль Дальнего Востока как транзитной территории становится крайне важной.40

Сегодня Россия предлагает АТР несколько проектов транснациональных газопроводов. Из Якутии предполагается соорудить газопровод в Южную Корею. Из Иркутска - в Китай. С шельфа Сахалина - в Китай, Корею и Японию. Вновь возникает проект объединения двух газовых магистралей - с шельфа Сахалина и Якутии - для подачи газа в страны АТР, получивший в 1980-х годах название “голубое кольцо”. Этот проект разрабатывался совместно еще советскими и японскими учеными.41