Уильям Гибсон - Нулевая история

затемненной комнате, в центральном Лондоне, вспыхнув бирюзовым вокруг медно-

коричневого оттенка пластика Формика, которым была покрыта стойка в Семейном

Ресторане Города на Краю.

— Наколенники, — сказал молодой мужчина, явно американец, — Их нет, и карманов

для них нет.

— Мы слышали, у них теперь новая система хранения щитков, — серьезно, как врач-

хирург, сказала французская девушка. — Но я не вижу ее здесь.

Какое-то время они молча смотрели на сменяющие друг друга фотографии, сделанные

Милгримом.

— Тактически, что это может быть? — спросиб Бигенд, когда на экране вновь появился

самый первый снимок. — Мы рассматриваем прототип для поставок по линии

Министерства Обороны?

После паузы девушка-француженка сказала, — Это уличный вариант. — Похоже она

была увереннее всех остальных. — Если даже это и армейская одежда, то не для

Американской армии.

— Он сказал, обязательно нужны клинья, — высказался вдруг Милгрим.

— Что? — тихо спросил Бигэнд.

— Он сказал что штанины в бедре слишком узкие для скалолазанья и спуска по

канатам.

— Точно, — сказал Бигенд. — Это хорошо. Это очень хорошо.

Милгрим позволил себе в первый раз осторожно глотнуть кофе из своей чашки.

7. Электро-волновая пушка на Фрит Стрит

За выпивкой, в закусочной на Фрит Стрит Бигенд рассказывал историю. Холлис

казалось что она уже бывала в этом месте. История была о том, как кто-то использовал

нечто, что он называл ПМРЧ пушкой. Аббревиатура расшифровывалась как —

повышенной мощности радиочастотная. А использовал ее некто в Москве, чтобы

удалить некоторые данные с диска, находящегося за противоположной стороной стены

в соседнем здании. Самое интересное в рассказе было то, что Бигенд использовал

чисто британское выражение «стороной стены», которое Холлис всегда казалось мягко

говоря необъяснимо забавным.

ПМРЧ пушка, по объяснениям Бигенда представляла собой электромагнитное

радиоизлучающее устройство, размером с рюкзак, способное выстреливать импульс

мощностью в шестнадцать мегаватт. Не смотря на спокойные рассуждения

собеседников, мальчишки они и есть мальчишки, Холлис вдруг обнаружила что ей

страшновато от перспективы прямого удара, вызывающего запекание каких-нибудь

внутренних органов.

— Хьюберт, — прервала она рассказ Бигенда, — надеюсь ни одно животное не

пострадало при создании этого анекдота?

— Я люблю животных, — подключился Милгрим, американец, которого Бигенд

представил в Голубом Муравье. Фраза американца прозвучала так, будь-то бы он

внезапно удивился чему-то им содеянному. Имя у него похоже было всего одно.

После того как Клэмми решил вернуться в студию, с пластиковой бутылочкой Колд-

Эф-Икс опасно торчащей из заднего кармана его Хаундсов, а его выход из Старбакса на

Голден Сквер ознаменовался неожиданным проблеском слабого, но весьма

доброжелательного солнечного луча Холлис вышла на улицу. Постояла какое-то время

среди луж на Голден Сквер. Затем прогулялась, как она считала бесцельно, обратно от

Аппер Джеймс до Бик Стрит. Затем повернула направо, пересекла первый перекресток

на своей стороне Бик Стрит и обнаружила офис Голубого Муравья в точности там, где

он ей и запомнился, не смотря на теплившуюся в ней надежду что по какой-нибудь

причине его там не будет.

Когда она нажала кнопку коммуникатора, квадрат маленьких круглых дырочек

поприветствовал ее. — Холлис Генри для Хьюберта. — Ожидала ли она это? — Вовсе

нет.

Красивый, бородатый юноша в спортивном вельветовом пальто, которое было

значительно старше его, открыл толстую стеклянную дверь почти мгновенно. — Я

Якоб, — сказал он. — Мы как раз пытаемся его найти. — он предложил ей руку.

— Холлис, — сказала она.

— Входите пожалуйста. Я большой поклонник Хефью.

— Спасибо.

— Может быть кофе, пока вы ждете? — Он указал ей на в некоторого рода караульное

помещение, окрашенное диагональными полосами искусно размытой желтой и черной

краски, в котором девушка с очень короткими светлыми волосами полировала машину

эспрессо, которая выглядела так, будь-то бы только что выиграла гонку в Ле Мане.

— Они прислали трех человек из Турина чтобы установить эту машину.

— Должна я буду сфотографироваться? — спросила она своего проводника. Инчмэйлу

совершенно не понравились новые меры безопасности Голубого Муравья, когда он

заходил сюда в последний раз подписывать договоры. Но в этот момент телефон, в

правой руке Якоба сыграл вступительные аккорды «Box 1 of 1″, одной из немногих, любимых ею песен Хефью. Она сделала вид что не заметила этого. — В лобби, —

сказал Якоб в трубку.

— Вы давно работаете в Голубом Муравье? — спросила она.

— Уже два года. До этого занимался продажами. Фирма лопнула, мы разорились. Вы

знаете Дэмиена? — Она не знала. — Директор. Абсолютный банкрот.

В этот момент в лобби появился Бигенд в своем чрезвычайно голубом костюме. Плечо

объемно задрапировано тенто-палаточными складками наброшенного пальто. Рядом

Памела Мейнуоринг и неопределенного вида, небритый мужчина в тонкой спортивной

куртке и мятых брюках, с черной нейлоновой сумкой через плечо.

— Это Милгрим, — сказал Бигэнд, затем он представил ее мужчине, — Холлис Генри.

Мужчина сказал — Привет, — и с тех пор молчал.

— Каких животных? — спросила она сейчас, предпринимая еще более явную попытку

прервать рассказ Бигенда.

Милгрим вздрогнул. И быстро ответил — Собак, — выглядел он так, будь-то его

поймали за каким-то запрещенным развлечением.

— Вы любите собак? — Она была уверена что Бигенд готов был пуститься во все

тяжкие лишь бы овладеть этой чертовой ПМРЧ пушкой, не смотря на то, что он

никогда бы не сознался в этом, если бы только на это не нашлась очень особенная

причина.

— Я встретил очень симпатичного пса в Базеле, — сказал Милгрим, — он… — с

легким выражением тревоги он продолжил. — Он мой друг.

— Ваш друг — собака?

— Да, — подтвердил Милгрим, с уверенностью кивнув, перед тем как глотнуть своей

Колы. — Вы можете использовать индукционную катушку генератора, вместо пушки,

— сказал он Бигенду моргая, — сделанную из деталей видеомагнитофона. Она

меньше.

— Кто вам такое сказал? — спросил Бигенд, вдруг перефокусировавшись.

— Э… сосед по комнате? — Милгрим выпрямил указательный палец чтобы потрогать

свою стопку маленьких, вытянутых белых китайских тарелочек для закусок, как будь-

то бы хотел удостовериться в том, что они действительно существуют.

— Он был заморочен на таких вещах. Все время вслух о них размышлял. Они его