Helen - Unknown

Корбиньи нервно кивнула.

- Да, милорд. Я его видела близко. Точно помню, как Филлипс выскочил из душа в день проверки, когда вы вызвали его. Он так торопился, надевая мундир, что цепочка с кулоном зацепилась за пуговицу. Я помогла распутать ее.

- Вот как, - сказал капитан. - Благодарю. Можете присоединиться к остальным.

Мартинес взял кадета Анкли, который был достаточно подготовлен, чтобы принять вахту, и Эспинозу, своего бывшего слугу, теперь переведенного в военную полицию, и направился в командную рубку.

- Лорд капитан в рубке, - отрапортовал лорд Филлипс, когда он вошел. Он уступил Мартинесу командирское кресло, если тот вдруг пожелает его занять.

Но капитан подошел прямо к самому Филлипсу, вытянувшемуся по стойке смирно, но все равно едва дотягивающемуся ему до подбородка.

- Милорд, вынужден попросить вас расстегнуть мундир.

- Милорд? - Филлипс уставился на него.

Неожиданно Мартинесу захотелось оказаться где-нибудь подальше отсюда. Грызло ощущение, что все это ошибка. Но он стоит здесь, добавив к своим служебным обязанностям еще и роль детектива, и уже никуда не деться, надо идти до конца, каким бы этот конец ни был.

- Расстегните мундир, лейтенант, - повторил он.

Филлипс задумчиво смотрел в сторону. Он медленно поднял руку и начал расстегивать серебряные пуговицы. Мартинес заметил нервно бьющийся на шее пульс, а когда лейтенант расстегнул воротник, увидел золотую цепочку.

В Мартинесе закипела ярость. Он схватил цепочку и грубо потянул, вытаскивая медальон. Красные и зеленые камни переливались на изображении аяки.

Мартинес опустил глаза на Филлипса. Цепочка впилась лейтенанту в шею, и он стоял на цыпочках. Мартинес отпустил кулон.

- Пройдемте, пожалуйста, за мной, лейтенант, - сказал он. - Ваша вахта закончена. - Он повернулся и обратился ко всем в рубке: - Анкли назначается дежурным офицером.

- Конец вахты, милорд, - повторил Филлипс. - Анкли - дежурный офицер.

Когда Анкли подошел, Мартинес прошептал ему на ухо:

- Не давайте покидать помещение. Никто не выйдет из рубки до обыска.

Анкли облизнул губы.

- Так точно, милорд.

По пути в корабельную тюрьму Мартинеса знобило от нехорошего предчувствия. Сзади молча следовал Филлипс, застегивая мундир; Эспиноза, держащий электрошокер наготове, замыкал строй.

Он вошел в помещение гауптвахты "Прославленного", и в нос ударила знакомая вонь. Все тюрьмы пахнут одинаково - грязными телами и дезинфекцией, скукой и отчаянием.

- Сдайте мундир, ремень, ботинки и лейтенантский ключ, - сказал Мартинес. - Выложите содержимое карманов на стол. - Он был офицером военной полиции на "Короне" и знал процедуру.

Филлипс со стуком положил то, что было в карманах, на стол из нержавейки. Потом снял с запястья привязанный лейтенантский ключ и вручил его Мартинесу.

А у того темной тучей засела мысль, что все происходящее лишь ужасная ошибка. Этот застенчивый, хрупкий Филлипс и конфеты украсть не сможет, не говоря уж о том, чтобы убить капитана.

Но он сам предположил, что смерти связаны с культом, а религиозные символы укажут на убийц. Это его затея. И жребий брошен.

- Ваши драгоценности, пожалуйста, - сказал Мартинес.

Филлипс с заметным усилием стянул кольцо академии, а потом расстегнул воротник и обеими руками взялся за цепочку. Он посмотрел на капитана.

- Могу я узнать, зачем всё это?

- Двое людей, носящие такие же медальоны, умерли.

Филлипс уставился на Мартинеса.

- Двое?

Зазвонил коммуникатор. Мартинес ответил и увидел, как на хамелеоновой ткани рукава появилось застывшее лицо Марсдена.

- Леди комэскадрой желает знать, где вы.

- Я на гауптвахте и сейчас доложу ей. Нашли что-нибудь?

- Ничего. Мы уже заканчиваем.

- Передайте леди Миши, что я сейчас вернусь.

Мартинес закончил разговор и посмотрел на все еще изумленного лейтенанта.

- Не понимаю, - проговорил Филлипс.

- Ваши драгоценности, лейтенант.

Филлипс снял с шеи цепочку и передал ее Мартинесу. Тот выдал пару мягких тюремных шлепанцев и отвел его в узкую камеру. Металлические стены были покрыты несколькими слоями зеленой краски, а сверху светила одинокая лампочка. Почти все пространство камеры занимало амортизационное ложе, служившее и кроватью, и туалетом, и раковиной.

Мартинес закрыл тяжелую дверь с глазком и приказал Эспинозе стоять на страже. Положив кулон в пустую коробочку для улик, он направился в помещения унтер-офицеров. Каюты уже обыскали и успели перейти к личному досмотру: женщины обыскивали женщин в столовой, а мужчины мужчин в коридоре.

Ничего не нашлось. Мартинес подошел к Миши и передал ей контейнер с медальоном. В ее глазах застыл немой вопрос.

- Лорд Филлипс, - пояснил Мартинес.

Сначала она удивилась, но потом в ее глазах блеснула жесткость.

- Жаль, что Флетчер не достал его первым, - сказала она.

Во время досмотра выражение лица Миши так и не поменялось, и Мартинес понял, что она напряженно думает, потому что обыск экипажа ничего не дал - не нашли ни предметов культа, ни орудий убийства, ни подозреваемых.

- Вызовите доктора Цзая на гауптвахту, - приказала Миши и посмотрела на Матинеса. - Пора допросить Филлипса.

- Не думаю, что он убил Флетчера, - ответил капитан.

- Я тоже, но он знает, кто сделал это. Он знаком с остальными нараянистами. - Ее зубы блеснули, словно в оскале. - Пусть лорд доктор даст ему сыворотку правды, чтобы вытянуть из него имена.

Мартинес подавил дрожь.

- Она не всегда действует, - сказал он. - Лишь понижает сопротивляемость и может дать непредсказуемый эффект. Филлипс будет бормотать случайные имена, и всё.

- Посмотрим, - ответила Миши. - Может, не на первом допросе, но если повторять их день за днем, правда всплывет. Она всегда в конце концов всплывает.

- Надеюсь на это.

- Пусть Корбиньи тоже придет. Я возьму ее с собой в тюрьму. Вы и... - она взглянула на Марсдена, - ваш секретарь можете вернуться к своим обязанностям.

Мартинес был потрясен.

- Я... - начал он. - Филлипс мой офицер и... Я хочу видеть, как вы используете препараты, которые вытащат из него все секреты и лишат достоинства. Он оказался там из-за меня.

- Теперь он не ваш офицер, - отрезала Миши. – Он ходячий мертвец. Честно говоря, не думаю, что он захочет видеть вас там. - Она посмотрела на Мартинеса и уже несколько мягче добавила: - Вы должны управлять кораблем, капитан.

- Слушаюсь, миледи. - Мартинес отсалютовал.

Они с Марсденом провели остаток дня в привычной круговерти мелких обязанностей. Марсден казался молчаливым и враждебным, а мысли Марстинеса блуждали, не давая сосредоточиться на делах.

Он поужинал в одиночестве, выпил полбутылки вина и отправился искать доктора.

***

По пути к лазарету Мартинес столкнулся с выходящей оттуда леди Джульеттой Корбиньи. Она была бледна, а огромные глаза казались еще больше.