toshiba - МУЗЫКАНТ В ЗАЗЕРКАЛЬЕ

давать показания против других, направляли в больницу имени

Краснушкина. Доктор Ситкин был один из психиатров, которые

должны были вырывать у них показания. Используя имеющиеся в его

распоряжении химические препараты, он добивался показаний у ведущих

советских и партийных официальных лиц. Он также использовал

электрошок, вызывал судороги и делал операции лоботомии…» >>

[8] Цит. по: Джанибекян В.Г. Азеф: король провокаторов. – М.: Вече,

2005, с. 223.

[9] Шульгин В.В. Три столицы. Путешествие в красную Россию. –

Берлин: Медный Всадник, 1927, с. 63–-64.

[10] Фейхтвангер Л. Москва 1937. – М.: Захаров, 2001, с. 88–96.

[11] См. Есенин-Вольпин А.С. Избранное. – М.: Изд-во РГГУ, 1999,

с. 190.

2. ОПРОВЕРЖЕНИЕ ОДНОЙ ИНТЕРЕСНОЙ

ГИПОТЕЗЫ

Доказывать (или опровергать) какую-либо выдвинутую гипотезу –

это, прежде всего, расширять ее контекст. При тоталитаризме

такой контекст иногда бывает совершенно безумным.

Рассмотрим пример, основанный на реальных событиях.

Итак,

Цитата первая

<<���В начале войны [4 ноября 1941 года] Нейгауза как немца по

национальности арестовали. Через несколько дней после его

ареста пришли с повесткой к Рихтеру [в московскую квартиру

Г.Г. Нейгауза]. Когда в дверь позвонили, он принимал ванну.

Мила, дочь Генриха Густавовича, передала ему эту бумагу прямо в

ванну. «Здесь написано: «Лихтеру явиться с вещами, – обратился

Светик к пришедшему, не вылезая из воды. – А я Рихтер и никуда

не пойду». Так посланец и ушел ни с чем [! – А.Л.]. А Святослав

переехал в нашу коммуналку[1], и больше его никто не трогал.

НАВЕРНОЕ, НА ЛУБЯНКЕ БЫЛО НЕ ДО НЕГО [выделено мной

– А.Л.]. Хотя мы всю войну не ложились спать до 4 часов утра –

именно в это время обычно происходили аресты. Сколько мы книг

за это время перечитали – и Мольера, и Шекспира, и Ибсена.>>

См. Прохорова В.И. «Светик». – АиФ, вып.12 от 21 марта 2001 г.

Выдвинутая гипотеза – это текст В.И. Прохоровой, набранный

заглавными буквами. На первый взгляд, все вполне убедительно.

Попробуем, однако, вглядеться в исторический контекст.

Цитата вторая

<<���РАПОРТ НАЧАЛЬНИКА УНКВД г. МОСКВЫ И

МОСКОВСКОЙ ОБЛАСТИ М.И. ЖУРАВЛЕВА НАРКОМУ

ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СССР ГЕНЕРАЛЬНОМУ КОМИССАРУ

ГОСБЕЗОПАСНОСТИ Л.П. БЕРИЯ О ХОДЕ ВЫПОЛНЕНИЯ

ПРИКАЗА О ПЕРЕСЕЛЕНИИ НЕМЦЕВ

№ 1/732 19 сентября 1941 г.

В соответствии с приказом НКВД СССР № 001237 от 8 сентября

1941 г. в г. Москве и Московской области всего выявлено лиц

немецкой национальности 11567 (без политэмиграции), из них:

арестовано – 1142 человека

намечено к переселению – 10425 [человек]

<���…> Всего на 19 сентября с.г. переселено 8449 человек, в том

числе из г. Москвы 3524 человека и районов Московской области

4925 человек.

<���…> Переселяемые из г. Москвы направляются в Карагандинскую

область Казахской ССР, а из районов Московской области – в

Кзыл-Ординскую область.

<���…> Оставлено на жительство в г. Москве (включая членов

семей) 1620 человек, из них:

а) лиц, главы семей которых не являются немцами по

национальности – 912 человек

б) в связи с преклонным возрастом – 364 [человека]

в) членов семей красноармейцев – 100 [человек]

г) по оперативным соображениям – 97 [человек]

д) как крупные специалисты – 147 [человек]

В связи с переселением в Управление и райотделы НКВД

поступило 701 заявление <���…>

Среди лиц немецкой национальности в связи с переселением

зарегистрированы следующие происшествия [перечисляются

случаи самоубийств, а также попыток к самоубийству].

Скрылось от переселения 10 человек. Приняты меры к их

розыску.[Выделено мной. – А.Л.]

Начальник управления НКВД МО

старший майор государственной безопасности Журавлев

Архив ФСК РФ. Заверенная копия.>>

Цит. по «Москва военная. 1941–1945». – М.: Мосгорархив, 1995, с. 79–80.

Что касается Рихтера, то он, как это следует из рассказа

Прохоровой, скрылся, но при этом особенно не скрывался:

Цитата третья

«… всю войну он [Рихтер] прожил у нас [т.е. в квартире, где жила

Прохорова], причем не проявляя никакого страха [!]. Все равно

ходил через день или каждый день к тете Милице. Я [т.е.

Прохорова] ему говорю: «Тебя же могут арестовать». А он

говорил: «Нет, я иду спокойно, книжку даже читаю по дороге. Они

не будут думать, что я прячусь». Так и вышло».

См. «ХХ век в истории одной судьбы…» (интервью, взятое Т. Головиной

у В.И. Прохоровой). – Газета КИФА, 2010.

А вот исторический контекст, позволяющий должным образом

оценить необычайную храбрость Рихтера:

«… в те [сталинские] годы все работники коммунальных служб, от

дворника до могильщика, входили в наркомат [НКВД]».

См. Альбац Е. Мина замедленного действия. – М.: Русслит, 1992, с. 45.

Цитата четвертая

<<���…казанскому историку А.В. Литвину удалось-таки

познакомиться в архиве НКВД с досье другого гостя Елабуги –

С.Я. Лемешева. Прославленный певец появился в городе спустя

несколько месяцев после гибели Цветаевой. Он провел здесь почти

два месяца – с конца мая по июль 1942 года. Документы,

обнародованные Литвиным, доказательно опровергали

представление о российской глубинке как о месте, где легко было

схорониться от настойчивых преследований Учреждения.

Выяснилось, что прямо вслед за Лемешевым и его женой из

Москвы в Казань, а из Казани в Елабугу на имя старшего

лейтенанта Козунова, начальника елабужского отделения НКВД,

последовал циркуляр. Он предписывал установить НЕУСЫПНЫЙ

КОНТРОЛЬ ЗА КАЖДЫМ ШАГОМ [выделено мной – А.Л.]

знаменитого тенора и его жены, ибо они «разрабатывались» (так

принято выражаться на языке НКВД) как предполагаемые

шпионы.

ОПИСАНИЕ СОДЕРЖИМОГО ДОСЬЕ ПРОИЗВОДИТ

СИЛЬНОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ. ОНО ЗАПОЛНЕНО СВЕДЕНИЯМИ

О

В

ЕРБОВКЕ СОСЕДЕЙ ЛЕМЕШЕВА, ЗНАКОМЫХ ЕГО

ЗНАКОМЫХ, А ТАКЖЕ УСЕРДНЫМИ ДОНЕСЕНИЯМИ ТЕХ И

ДРУГИХ. ЛЕМЕШЕВУ ЗАБОТЛИВО ПОСТАВЛЯЮТ

ПАРТНЕРОВ ДЛЯ ПРЕФЕРАНСА, ЕГЕРЕЙ, НАПАРНИКОВ

ДЛЯ ЛЮБИМОЙ ОХОТЫ, – А ОН И НЕ ПОДОЗРЕВАЕТ, ЧТО

ВСЕ ОНИ СТАРАТЕЛЬНО ЗАПОМИНАЮТ КАЖДОЕ ЕГО

СЛОВО, ЧТОБЫ СООБЩИТЬ ЗАТЕМ КУДА НАДО.

КАКОЙ ЖЕ ПОСТУПОК ПОВЛЕК ЗА СОБОЙ СТОЛЬ

ЭНЕРГИЧНЫЕ ДЕЙСТВИЯ «ОРГАНОВ»? ОКАЗЫВАЕТСЯ,

ВСЕГО-НАВСЕГО – Н

ЕМЕЦКАЯ ФАМИЛИЯ ЖЕНЫ ПЕВЦА !

[выделено мной – А.Л.]>>

См. Кудрова И.В. Путь комет, т. III. – СПб.: Крига, 2007, с. 229–230.

Цитата пятая

<< В этом городе [Тбилиси, 1943] я [т.е. Святослав Рихтер] сделал

пренеприятное открытие: я находился под надзором, за мной