Андрей Посняков - Царьград. Гексалогия

Беглец поспешно подавил самую циничную улыбку – похоже, у этой парочки имелись совершенно другие планы на сегодняшний вечер, в которые слишком долгие разбирательства отнюдь не входили. Ну что сказать? Совет да любовь.

– Так я паспорт завтра поднесу? Ничего, если ближе к вечеру? Боюсь, просто‑напросто не успею раньше.

– Ладно. Как принесете, так и принесете. Может, хотите чаю?

– Спасибо, у своих попью. Они, поди, волнуются – выбрались на природу, репетировали, в костюмах вот, потом решили немножко отдохнуть, спиртное кончилось, вот я и вызвался…

– Бывает, – плотоядно посмотрев на инспекторшу, участковый махнул рукой. – До завтра, гражданин, до завтра. Да! У гражданки Иваньковой спирт покупать не советую! Вполне можете отравиться. На полном серьезе можете.

– У кого, у кого? – переспросил бывший узник.

– Да у бабки Федотихи, так тут ее у нас кличут.

Алексей попрощался и, спустившись с крыльца, оглянулся. Свет в кабинете еще горел. А вот когда он отошел шагов на двадцать – погас. Однако быстро. Лихой, оказывается, парень, этот участковый Бобриков – орел прямо! Нет! Вот снова вспыхнула лампа… Ага, оба вышли. Инспекторша забралась в «УАЗик» с сержантами, помахала рукой. Поехали… Эх, а участковый‑то оказывается… Такую девушку упустил! Хотя, может, и не упустил. Может, он ее специально таким образом приманивает, приручает, может, любовь про меж ними только еще начинается, светлая, большая и чистая… впрочем, может, и вообще никакой любви нет, чисто служебные отношения, никакого интимного чувства. Жаль, если так – неромантично как‑то.

Через полчаса протокуратор уже подходил к избе бабки Федотихи. Издалека еще увидал – ни одно окно не горело! И не стояла во дворе красная «Таврия», и на двери по‑прежнему висел внушительный амбарный замок. Да‑а‑а… Видать, в город подалась бабка – может только к утру вернуться или даже на следующий день.

Однако, что же делать? Ясно, что ждать, но не спать же на улице или на крыльце – ночки‑то пока холодные, хоть и конец мая.

А что если? Нет, мало ли, кто‑нибудь заявится? Ключ‑то ведь кому‑то оставлен. Или – не оставлен, просто так положен? Здесь, кстати, многие так поступают, даже и дачники… особенно дачники! Чтобы воры зря замки не ломали – в домах‑то чаще всего ничего ценного, а новый замок денег стоит. Вот и у дачницы Ирины Петровны – а в гостях у нее Лешка пару раз был – тоже ничего ценного не имелось. Одни старые книги, да и те большей частью учебники.

Учебники…

А вот бы почитать! Про Родину!!! Почему все ж таки некогда великая Империя ромеев пала под ударами турок – это, в принципе, Алексей и так знал. А вот можно ли ее было спасти? Можно ли? Нет, не так… Можно! Обязательно можно! Вот только – как?

Больше не раздумывая, Алексей, словно ночной тать пробрался к дачному домику соседки и, нашарив на притолочине ключ, открыл висячий замок. Так… Теперь осторожно вылезти в окно, навесить замок, вернуть на притолочину ключ, залезть в дом обратно…

Однако темно… Ага, вот, на полке фонарик… Свечка… Лучше свечка – в занавешенных окнах ее пламя практически незаметно, в отличие от того же фонарика. Спички, кажется, как обычно, на плите… Вот они.

Протокуратор зажег свечу и, пройдя в комнату, поднес ее к старой этажерке с книгами. Внизу, на самой нижней полке отыскался школьный учебник истории Средних веков для шестого класса.

Алексей примостил свечку на стоявшем около низкой софы столике и раскрыл книгу… Волнуясь, прочел… «Турецкие войска по приказу султана начали штурм…» И словно наяву увидел отрубленную голову императора! И торжествующее юное лицо султана Мехмеда. И снова голову… голову сына…

Господи! Господи!

Протокуратор истово перекрестился.

Господи, сделай так, чтобы все получилось! Сделай так… Впрочем, ты уже делаешь.

«Так, в 1453 году прекратила существование Византийская империя». Так… А как – так? Во всем параграфе по сути – никаких объяснений! Догадайтесь, дети, сами. Или учитель вам расскажет… если интересовался хоть когда‑нибудь Византией. Если же нет – увы…

Поискав, молодой человек снял с этажерки другой учебник, на этот раз – вузовский. Тоже «История Средних веков»…

«В столице и стране господствовал произвол. Чиновники расхищали государственные средства» – ну, это словно про Россию писано. А поконкретней? «Византийские города… все более приобретали характер транзитных пунктов иностранной торговли» – ну, это понятно. «Генуэзцы хозяйничали и в самом Константинополе, получая от его торговли в 7 раз больше… Среди населения росла ненависть…» Что‑то не заметил! Зависть – вот это да, росла. Что еще? Междоусобная борьба… турецкая ориентация части знати… Нет, не только знати! Конфликт по поводу унии – ну, это ясно…

И все же, как бы сделать… как бы спасти… нет, не только своих – империю? И можно ли еще успеть? Говорят, история не знает сослагательного наклонения. Однако, в свете теории систем, квантовой физики, футорологии и прочих других философских дисциплин говорить так, все равно что утверждать, будто бы это солнце кружит вокруг земли.

Алексей потянулся… и вдруг услышал за окном чьи‑то приглушенные голоса. И шаги! Быстро приближающиеся шаги! Господи! Хорошо, что сообразил повесить на дверь замок… который как раз сейчас и открывали взятым с притолочины ключом.

Быстро затушив свечу, молодой человек нырнул под софу… потом, немного подумав, утащил туда же и свечку – а вдруг догадаются потрогать фитиль руками: горячий!

А ночные гости уже прошли прямо в комнату, плюхнув на пол глухо звякнувший пакет.

– Ну что, портвешка?

– А это, Колян… Никто не явится?

– Так я ж с хозяйкой договорился – плиту ей переложить, чтоб не дымила.

– А ты что, умеешь – плиту‑то?

– А зачем? Хозяйка только на той неделе приедет – мне как раз перегужеваться хватит, не к родичам же ехать? Деревня дальняя, народу в избе полно, электричества нету. Да и не любят они меня, суки! А с хозяйки‑то я полтора куска взял – вот дура баба!

– Ловко!

Голоса казались смутно знакомыми. Наглые такие, уверенные в себе, с хрипотцой.

– Ты свет‑то включай, Димон! Чего в темноте елозить?

Димон?! Та‑ак… А второй – похоже, их всего двое – что же, Щербатый? Ну да – раз Колян. Кому еще быть‑то? То‑то они отсюда и шли, когда попались у ручья навстречу.

Вспыхнул яркий свет.

– Э! Ты че, Димон, офонарел совсем?!

– Так сам же сказал!

– Лампу настольную включи – не люблю я иллюминации.

– Чего?

– Ну света лишнего. На, держи стаканы. Сейчас на кухне пошарю – может, закусь какую найду.

Скрипнули половницы. Верхний свет погас, вспыхнул боковой, тусклый. Звякнули бутылки.

– А вот и закусь! Консервы нашлись, маловато, правда, да нам на сегодня хватит.