Андрей Посняков - Царьград. Гексалогия

Та тоже узнала парня, улыбнулась:

– Встречались уже.

– Ну вот, – ухмыльнулся опер – или следователь, а, может быть, дознаватель. – Хорошо ли вы, граждане, видите вот эти посадки мака?

Лешка с дачницей переглянулись и, не сговариваясь, засмеялись:

– Да видим.

– Так вот, – ничуть не смущаясь продолжал опер (или… ). – Хочу вас просветить о том, что, согласно действующему законодательству, масличный мак относится к запрещенным к возделыванию и культивированию растениям, таким образом – налицо явное нарушение У‑Ка Эр Эф.

– Так это на пироги!

– Ага, на пироги, – язвительно хмыкнул подошедший участковый. – Неужели вы, Ирина Петровна, не заметили захаживавших к гражданке Иваньковой неких не совсем адекватных личностей? Ведь по соседству живете.

– Да замечала, – Ирина Петровна – ага, вот ее как зовут, оказывается – перевела взгляд на Лешку.

Парень покраснел, хотя к неадекватным личностям себя уж никак не относил.

– Мне кажется, Иванькова спиртом торгует, – продолжала дачница. – Впрочем, это в деревне ни для кого не секрет.

– И для нас не секрет. – Старший лейтенант неожиданно вздохнул. – Только вот наказать как следует мы ее не можем – несовершенство законодательной базы… Почти такой же случай, как и с лесом – все видим, все знаем, да вот только мало что можем поделать – руки связаны.

– Тогда зачем…

– Ирина Петровна, законы не мы устанавливаем.

– Ладно, хватит вам, – снова махнул рукой хмурый. – Сейчас при вас мы запакуем вот эти вот запрещенные к возделыванию и культивированию растения в вот эти вот коробки – а вы потом распишетесь.

– А разве можно так? – дачница вскинула глаза. – Без хозяйки?

– Хозяйку, гражданку Иванькову Аграфену Федотовну, думаю, мы в ближайшее время вряд ли дождемся, – официальным тоном пояснил участковый. – А поскольку имеются веские основания полагать, что вышеуказанная гражданка Иванькова может сокрыть от следствия принадлежащую ей плантацию запрещенных к выращиванию и культивированию растений – по‑простому говоря, выдрать весь мак к чертям собачьим! – и тем самым уйти от ответственности, то – изъятие мы вынуждены производить без ее присутствия.

В ответ на эту тираду Ирина Петровна лишь пожала плечами, а Лешка подумал, что ничего себе работенка у милиции – веселая – этак у всех деревенских бабок можно мак повыдергать – с чем тогда будут пироги печь?

Участковый со старшим дознавателем – тот таки представился наконец – сноровисто повыдергивали с грядок весь Федотихин мак и, упаковав его в картонные коробки, наклеили на них бумажные бирки.

– Расписывайтесь! И вот еще здесь, в протоколе…

– Так тут же ничего не написано!

– Ничего, мы потом напишем…

Участковый улыбнулся и, поправив фуражку, поблагодарил граждан понятых за проявленную сознательность, после чего, тепло простившись с дачницей, задержал в калитке Лешку, тихо поинтересовавшись, продается ли в поселковом магазине пиво?

Лешка пожал плечами:

– Вроде бы завозили в сельпо.

– Вроде бы?

– Да нет, наверное, точно… Ну да, я сам видел…

Милиционеры радостно переглянулись.

– Ну, Леха – Алексей, садись, подвезем.

Лешка, конечно, и рад бы… Да только бутыль со спиртом куда девать прикажете? Пришлось вежливо отказаться, поблагодарить… И, дождавшись, когда «уазик», переваливаясь на ухабах, исчезнет в дорожной пыли, рвануть со всех ног к кустам – за бутылкой.

Забросив пустую канистру на Федотихин двор, юноша припустил было со всех ног по тропинке, но вдруг резко остановился – вытащив из кармана рубашки мобильник, посмотрел на часы… Н‑да… Пока с Ленкой… пока здесь, с милицией… Время‑то! Уж конечно, ни к какому молоковозу можно было уже не спешить. Ну и черт с ним, и пешком не так далеко, Вовку только жалко – чай, заколебался уже ждать. Ничего не поделаешь, надо будет ему обязательно дать трактором порулить, вот только вытащить сперва…

– Молодой человек! – помахав рукой, окликнула от соседнего крыльца дачница Ирина Петровна. – Кваску попить не хотите? Холодненький.

Повернув голову, Лешка утер со лба пот и улыбнулся:

– Не откажусь.

– Так заходите, не стесняйтесь. Вас ведь Алексеем зовут? Нет‑нет, не разувайтесь, присаживайтесь на диванчик. А вот вам и квас! – Ирина Петровна с гордостью достала из стоявшего здесь же, на веранде старого холодильника запотевшую бутылку с какой‑то коричневатой жидкостью. – Свой! – не удержавшись, похвастала она, наливая квас в высокий стакан. – Пейте на здоровье!

Лешка медленно, с наслаждением, пил, с любопытством рассматривая висевшие на стенах веранды фотопортреты – благообразных седых старичков, некоторые из них даже были в старинных галстуках‑бабочках.

– Родственники? – поставив стакан на стол, поинтересовался Лешка.

Хозяйка вдруг засмеялась, замахала руками:

– Ой, нет. Это ученые. Этот вот, седой – Арциховский, наш знаменитейший археолог, а вон тот, в шляпе – Греков.

– Про обоих слышал, – Лешка улыбнулся. – Арициховский – археолог, по‑моему? А Греков – тот, что про Киевскую Русь писал?

– Молодец! – почему‑то обрадовалась дачница. – Откуда знаешь?

– Так… Интересовался, – Лешка даже смутился. А ведь раньше, ну, года четыре еще назад, вообще истории не понимал. – Думал – ну, было все когда‑то давно – и что с того? Сейчас‑то все равно по‑другому живут. Сейчас‑то так не думаю.

– И правильно, Алеша, – Ирина Петровна вдруг посерьезнела. – Видишь ли, дело в том, что прошлое всегда влияет на будущее, влияет до сих пор. Я сама научный сотрудник, могу говорить… Впрочем, сейчас мало кто знает историю…

– Да нет, – Лешка пожал плечами. – В школе ведь проходят… – он смешно наморщил лоб, вспомнить. – Ну, вот, хоть, к примеру – «Кровавое воскресенье», и прочее… Я‑то больше древнюю историю люблю, ну и средневековье…

– Да, Леша, – хозяйка безо всякого стеснения расхохоталась, да так заливисто и громко, что улыбнулся и Лешка. – Историю сейчас действительно «проходят»… Только все больше – мимо.

– А мы, к примеру, историчку совсем не слушались, она молодая была, а мы – балбесы, – признался юноша. – Вот математик – другое дело, ка‑ак врежет по башке указкой – мало не покажется!

– Ай‑ай‑ай, – с укоризной покачала головой Ирина Петровна. – Разве ж можно детей бить?

– Можно, – с полнейшей уверенностью отозвался гость. – Даже нужно иногда… Только не очень сильно, чтоб мозги не выбить. У нас ведь в школе как было? Как у всех – кого боялись, тому урок и учили. А историчку молодую – чего ж ее бояться? Балбесы, одно слово…

– Потому историю и не знают… и не только ее. А что касается прошлого – изучать его, наверное, могут все… «проходить», как ты выразился. А вот понять – доступно не каждому.