Андрей Гребенщиков - Сумрак в конце туннеля (сборник)

– А нам раздали первые задания!

– Я уже в курсе, у тебя станция Тульская.

Я споткнулся, а рыжий хвостик гладких волос Ники продолжал подпрыгивать перед глазами, удаляясь… Еще бы она не знала! Это я подзабыл, что она в нашей же конторе работает. Ну, хоть бы вид удивленный сделала для приличия, что ли.

– И когда на задание?

– В ечером… – А у меня есть варианты?! Можно подумать, что я могу отложить выполнение на недельку-другую или собираться буду три дня. Экипировка почти вся при мне, осталось выпросить в «оружейке» пару мелочей. – Ника, а мне жетон выдали.

– Покажи!

Если бы она такой интерес к чему другому проявила… Ладно, не будем о грустном и несбыточном. Да и интерес какой-то вялый, она этих жетонов-то перевидала – тьму. Но это же не просто жетон. Это – мой жетон! Я-то для нее не просто так. Наверное…

Сборы, как и предполагалось, не заняли много времени: через пару часов новоиспеченный сталкер, постоянно поправляя лямки рюкзака и ремень автомата, топтался возле дрезины, поджидая запаздывающих сокурсников. Еще пара минут, и эта гремящая, чадящая тарахтелка укатит меня в новую жизнь… и возврата назад не будет. Но к этому я сам стремился… все время.

* * *

После долгого пути по туннелю я начал улавливать в тишине какие-то звуки. И не понять, далеко или близко: труба туннеля, собирая все шумы, разносила их на большие расстояния, изменяя до неузнаваемости.

– Похоже на человеческую речь, – усмехнулся я, а через пять минут увидел неподалеку совсем нехило сооруженный блокпост.

«Это прямо крепость какая-то».

Проход был полностью закрыт стальными листами с бойницами; присмотревшись, я понял, что воротами служила дрезина, обшитая снаружи таким же железом и наглухо закупорившая собой оставшийся узкий проход. Но самое интересное было на двадцати метрах впереди защитного сооружения.

– Не стреляйте только! Я к вам!

Результат нулевой. Чувствуя глупость своего положения (не стучаться же), я помахал рукой.

Неожиданно врубился прожектор, осветив мою, надеюсь, внушительную фигуру. Из-за дрезины, перегородившей проход, послышались голоса и громкий окрик:<

> – Стой, где стоишь… А то ловушку зацепишь, нам тебя потом со стен соскребать неохота.

Дружный гогот поддержал удачную шутку начальника поста. Со скрежетом дрезина откатилась, и из-за нее показался сам местный юморист с «калашом» в руках.

– Кто таков?

– Сталкера вызывали? – Звучало дебильно, но более умной фразы в голову мне не пришло. Окончательно смутившись, я, чтобы как-то себя занять и придать себе значимости, решил оглядеться. Участок впереди был похож на полосу препятствий, сооруженную больным шизофренией с садистскими наклонностями. С первого взгляда понятно, что без помощи хозяев пройти не удастся.

– Давай сейчас вдоль левой от тебя стены, до середины, потом аккуратненько перешагни в центр, и по серединке до меня… и не торопись, чтобы, если что не туда, я тебя остановить успел. Ребята, посветите гостю… под ноги, а не в глаза.

Прожектор послушно опусти ли ниже, осветив сложную конструкцию на полу.

– Лабиринтов наплели, раскудрить… их… – Следуя инструкциям, я медленно пробирался среди растянутых в разных направлениях проволок и установленных капканов. После довольно утомительного процесса и пары предупредительных воплей, на время вогнавших меня в ступор, я наконец, успешно добрался до цели. Уточнил, показывая на конструкцию на полу за своей спиной:

– Сами соорудили?

– А то! – Собеседник лучезарно улыбнулся. – Жить захочешь – и себе в задницу заглянешь.

Тишину туннеля разорвал дружный гогот.

Смущенно улыбнувшись, я вытер выступивший пот.

– Мне к вашему начальнику надо. Я по делу.

– Доставим в лучшем виде. И откуда ты у нас такой молодой, да ранний? Вон только усы начали пробиваться, а уже к начальнику, и по делу.

Добродушный смех в очередной раз раскатисто отрази лся от тюбингов и замер, повторившись многократным эхом где-то вдалеке.

Постепенно приближаясь из темноты, звучал гулкий начальственный голос:

– Блин, опять Савелий анекдоты травит! Последний раз его командиром ставлю… Черт, зарекался уже…

Подойдя к свету костра, начальник вообще дар речи потерял: дрезина откачена (заходи кто хочешь), иллюминация, как на Новый год, и эти еще ржут, словно жеребцы.

– Так, и что это тут такое творится? Что за праздник у вас? А это кто? – Начальник с удивлением воззрился на меня – в новой, как с иголочки, кожаной куртке и старым АКСУ за спиной.

Савелий тут же подобрался:

– Так это, товарищ начальник, неизвестный прибыл. Вот, запускали.

– Поэтому тут такой нездоровый смех? Мало вам Бродяги?

– Так скучно, пошутили чуток, – явно сконфуженно произнес Савелий.

Началь ник открыл было рот, что-то собираясь сказать, но после секундной паузы лишь безнадежно махнул рукой и повернулся ко мне.

– Кто такой? Откуда? С какой целью к нам?

Не ожидавший такого напора, – как-то все быстро, даже подготовиться не успел, – я прокашлялся.

– Запрос на сталкера в Полис делали? Вот… – Я развел руки, мол, принимайте – каков есть.

– Хорошо, пошли со мной. – Еще раз зыркнув на бойцов поста, что подвигло их побыстрее закатить в открытый проход массивную дрезину, похожую на вагон бронепоезда, он быстрым шагом направился в сторону станции.

– Оружие сдай в оружейку. При себе можешь оставить только нож. На станции ношение огнестрела запрещено.

Тут мое смущение как рукой сняло.

– Я сталкер, на задании. Имею право ношения оружия, по межстанционной конвенции номер…

– Ладно-ладно, не трынди. И пистолет можеш ь оставить, но автомат сдай. Ничего с твоей железякой не сделается, а шляться с ней неудобно, – миролюбиво произнес начальник. – Оружейка там. Жду тебя в своей палатке.

Он неопределенно махнул в конец станции и, зацепившись взглядом за какой-то непорядок, громко ругаясь, начал раздавать указания.

«Шумный, но мужик добрый и хозяйственник неплохой», – сделал я вывод, пробираясь среди палаток в заданном направлении.

Тульская поразила меня просторами. Я в первый раз был на станции такого типа. Построенная по принципу безопорности, она создавала иллюзию огромных территорий, хотя на самом деле была не больше других периферических обжитых станций. Множество палаток и домиков, сколоченных из фанеры, стояли, как казалось, без какой-либо системы на открытой центральной платформе, а на дальнем для меня пути находился на вечном приколе метропоезд, который переделали под многочисленные жилища. С одной из сторон этого пути, ведуще го на Серпуховскую, из туннеля выглядывали подозрительные рожи в серых балахонах. Насколько я знал из новой географии, в этом заваленном проходе обитали какие-то сектанты, которые чего-то там видели и при случае все увлеченно об этом рассказывали. Другой же путь был открыт для проезда и прохода. Теперь понятно, почему блокпост похож на крепость. Обороняться на перроне практически невозможно.