Craig Lightfoot - o f2be50149fb33788

наше время встречаются просто умные, интеллектуальные, я уже

не говорю интеллигентные люди. Пытался я завести знакомства в

разных кругах: с театралами, актёрами, художниками общался, но

там мне быстро давали понять, что я для них мещанин во

дворянстве. И ты знаешь среди них умных и несуетных людей еще

меньше, чем среди так называемого простого народа. Вообще

найти хорошего, неглупого, готового к состраданию и дружбе

человека в людском океане так же сложно, как открыть новый

остров в океане настоящем. Большим удачником надо быть."

В словах старого боцмана я услышал какую то горькую

выстраданную правду и мне стало грустно оттого, что такой

человек обречён на духовное одиночество. С душой художника и

незаурядным умом он долгие годы играет в простецкого хохмача и

травилу занимательных баек для своих морячков, а самое

печальное, что из этого его состояния нет исхода. Человек обязан

общаться с равными себе, обязан озвучивать свой внутреннюю

духовную работу,своё богоискание, делиться мыслями и

сомнениями с теми, кто его понимает. Хотя это уже будет истинное

счастье,возможное разве что в другом мире. Душа обязана

трудиться, хоть труд её сизифов труд...

Желая сменить печальный настрой я решил поменять тему

беседы,тем более, что меня всё ещё живо интересовали

217

недосказанные подробности гренландских приключений боцмана.

Я заварил новую порцию чая и поинтересовался: " А, что Устиныч,

чем дело то закончилось с Гренландией ? " Мой седоусый друг,

вздохнув, как мне померещилось нехотя ответил: " Ну, что сказать.

Понежились мы с подружкой моей Ивало до вечера в водице этой

уунартокской целебной, как Адамчик с Евушкой в райских

заведениях. Ева моя расписная полянку накрыла, перекусили мы,

чем гренландские духи послали, ну пора и честь знать. Оделись

мы в цивильное. Я в то в чём, до охоты был, а Ивало, ты не

поверишь, в синие джинсы и зелёную куртку с надписью US

ARMY. Я прям обалдел. Во первых вся эта амуниция ей отчаянно

шла, к её спортивной фигуре особенно. Во вторых я приревновал.

Откуда такое облачение, американцы, что ли одарили ? И за какие

заслуги ? И куда это муж смотрел ? Ну тут же одёрнул себя, что

это, мол, за глупости. Получается,что приятель мой покойный

Нанок честь жены для меня, красавца усатого беречь должен был.

Нет уж, среди инуитов поступай как инуит, а свой устав прибереги

до возвращения в свой монастырь.

Спустились мы в УУнарток. Небольшой такой посёлок в

несколько десятков домов, но по меркам малонаселённой

Гренландии считай город. Катер, вроде как рейсовый там был,

который по мере надобности ходил на север до Нуука, с заходами в

попутные прибрежные поселения. Так что уже через несколько

часов мы были в столице острова. И что интересно, я одну вещь не

учёл - мы ведь всё это время с Ивало жестами и мимикой

объяснялись,как глухонемые. Тут вдруг выясняется, что подружка

моя на датском, как на родном шпрехает и как я раньше не

догадался? Я ведь норвежский немного понимаю,есть небольшой

словарный запас и для какого-никакого общения, а датский,

шведский, исландский и норвежский это языки родственные,

скандинавские. Слов много похожих, ходовых выражений. К

примеру: Да - Йа, Нет - Най, Как дела - Вурьдан горь дэ? - это по

норвежски, а хвордан хар дудет - это податски или Я не понимаю -

Яай фуштур икке - по норвежски, а Ег форстор икке - по датски.

Вообщем стали мы с Ивало с грехом пополам, но всё же как-то

объяснятся.

Новые чудеса начались по прибытии в Готхоб-Нуук. Едва катер

пришвартовался к стенке, как увидел я, то, что привело меня в

крайнее изумление, если не сказать в ступор. На причале твоего

218

покорного слугу встречал любимый экипаж родного траулера,

причём чуть ли не в полном составе. В голове пронёсся вихрь

предположений, одно нелепее другого. Но как, почему, откуда ? Я

что объявлен народным героем Дании и Гренландии в связи с

беспримерными подвигами, включая мужественное поведение в

термиях Уунартока. Теперь боцману Броне установят памятник

рядом с основателем Готхоба норвежцем Хансом Эгеде. Меня

заметили и чьё-то восклицание: " Братва, гляди наш боцман

вернулся, да не один с местной кралей ! " - позволило мне

облегчённо вздохнуть. Значит эта встреча с народом просто

совпадение и никто мою героическую персону чествовать не

собирается.

Едва я шагнул навстречу своим товарищам, как разумеется

посыпались расспросы: Что, да как ? А с эскимосочкой своей

познакомишь? Ну и прочий весёлый трёп. Оказалось, что толпу

наших морячков везут на экскурсию вдоль южного побережья, аж

до самого незабвенного Уунартока. Потом мы отправились домой

к Ивало и на этот раз не в иглу. Ты удивишься в нормальный

деревянный домик, окрашенный в ярко-лазоревый, небесно-

голубой цвет. Этот домик она с Наноком получила в подарок на

свадьбу от местных властей. Королевство Дания тратило немалые

средства на приобщение инуитов к современной цивилизации.

Вначале их хотели поселить в одной из квартир в длинном

каменном жилом блоке на сваях, рассчитанном на 500 человек, но

Ивало наотрез отказалась жить в месте похожем на инуитское

каменное погребение. Вмешался влиятельный родственник - кузен

Миник и для строптивой четы сделали исключение, что-же везде

нужны связи...

Наверное следует надеяться, что датчане понимают, что делают.

Они конечно хотят добра гренландцам и намерения их благие...

Бракосочетание Ивало и Нанока, крещёных во младенчестве

хернхутскими миссионерами, прошло в деревянном лютеранском

соборе Нуука и первую брачную ночь они провели в новом доме.

Скромную мебель с домашней утварью они получили по кредиту

из банка, счёт в котором пополнялся по мере приёма меха ценного

пушного зверя, добытого молодожёнами и принятого местной

пушной факторией. Уже на третий день молодая пара, затосковав

по родным просторам, встала на лыжи и " сделала ноги"... прочь от

219

волшебных благ цивилизации. Благо повод был - начался сезон

охоты на пушного зверя.

Первое, что сделала Ивало, открыв незапертую два года назад

дверь и войдя в свой так и не обжитой дом, это то, что она прямо с

порога шагнула к небольшому, стоящему у стены посудному

шкафу с нарисованным на нём толстощёким поварёнком в

неизменном крахмальном колпаке и открыв вынула из него

большую жестяную банку для хранения соли. Осторожно,боясь

повредить, словно что-то хрупкое она достала с её дна два

серебряных крестика-распятия на чёрных шёлковых нитках. Один