Александр Виктория - Волк. Рождение

- Не застуди её опять, Атти.

Молча подхватываю вдову на руки, несу.

- Ты куда?!

- К себе, ма. И не надо ничего говорить.

Мам замолкает, потом вздыхает:

- Ну, вот...

Опять укладываю Мауру на постель. Кто-то озаботился уже сменить постельное бельё. Тянусь к плащу. Но меня бьют по рукам. Это мама.

- И тебе не стыдно?!

- И что? Я взрослый мужчина. Она - свободная женщина. И пусть только кто-нибудь посмеет сказать хоть слово...

Дёргаю щекой.

- А как же твоя любовь к Лиэй, о которой ты прожужжал мне все уши?!

- Ма, это совсем другое. И не надо больше вспоминать дель Тумиан, если не хочешь меня обидеть...

Разворачиваю плащ, разматываю полотенца, хвала Высочайшему, на Мауре нижняя рубашка. Так-с... Удивлённо смотрю на маму, а та, как ни в чём не бывало, пожимает плечами:

- Ну, да... Я нашла твой альбом в кабинете... Вот и решила попробовать...

Невольно улыбаюсь - фасон я взял у одной из своих знакомых в прошлой жизни, до середины бёдер, вроде распашонки, полупрозрачная...

- Что-нибудь ещё понравилось?

Матушка краснеет, потом кивает в знак согласия, но тут же спохватывается:

- Не заморозь девчонку снова, дуболом!

Торопливо укрываю тело одеялом, благо в комнате не просто тепло, а жарко! Камин раскочегарен на всю мощь. Трогаю лоб уже нормально, ровно дышащей женщины, но мама меня прерывает:

- Думаю, к утру она очнётся. Только будет ещё слаба...

- Спасибо тебе.

- Ты же мой сын, Атти...

Походит к креслу. Усаживается с решительным видом, потом заявляет:

- А теперь давай рассказывай, с самого начала и всё по порядку. Пока не узнаю всё - не уйду!..

Иногда моя матушка упрямством превосходит носорога. Того, что животное. Поэтому деваться некуда. Наливаю себе из стоящего на столе графина лёгкого вина.

- Тебе тоже?

Мама кивает в знак согласия. Наполняю сосуд и ей. Затем сажусь рядом, и, сделав глоток, начинаю:

- Её зовут Маура дель Конти. Баронесса дель Конти, что по соседству с Лари. Помнишь мою первую поездку к сьере Ушуру? Тогда ещё он принял меня в Гильдию?

Матушка кивает.

- Тогда Маура влепила мне пощёчину. При всех. Ну а когда я был на Совете, она заняла у меня немного денег...

- И не отдала?!

Матушка напрягается, но я делаю очередной глоток, затем отвечаю:

- Отдала. Но вот такого результата я никак не мог ожидать!

Показываю подбородком на кровать, в которой, ура, уже спит крепким, но, похоже, нормальным, сном, Маура.

... В общем, девушка продала абсолютно всё, лишь бы погасить долг вовремя: сервов, скот урожай. Всё, что возможно... Когда я нашёл её в замке, то внутри не было никого живого, никакой пищи, и она уже готова была расстаться с жизнью. Четыре дня у неё во рту не было ни крошки...

- Бедняжка... Как бы мне не приходилось тяжело раньше, но я никогда не доходила до такого...

Мама вздыхает.

- И что ты собираешься делать дальше?

Пожимаю плечами:

- Особых талантов у неё нет. Умений - тоже. Зато красива. Оставлю при себе.

- Надеюсь, глупостей не наделаешь?

- Ма, я же говорил - я уже взрослый, граф, как-никак. Она - одинокая женщина.

- Ой, сынок... Смотри...

Я гляжу на пляшущий в топке огонь:

- Может, она поможет мне забыть Лиэй...

Глава 26.

...Утром я просыпаюсь одновременно от двух вещей сразу. Первое - кто-то меня бьёт по щеке, слабо, но чувствительно. Второе - в двери скребутся. Мама? Открываю глаза - прямо передо мной разъярённое лицо Мауры, наглухо закутанной в покрывало. Тут же слышу звяканье щеколды открывшейся в гостиную двери, и голос:

- Атти, вы проснулись? Я захожу.

Маура ойкает, на лице гнев сменяется испугом, и тут в спальню входит матушка. Почему то в лёгком плаще... Да ещё её фраза - 'вы проснулись'...

- Доса...

Шепчет вдова, я же приподнимаюсь на локте, благо моя соседка утащила себе лишь покрывало, а одеяло соизволила оставить.

- Аруанн, доса. Мама этого вот разгильдяя...

- Вы?!

Ну, ещё бы - родить меня в четырнадцать, так что сейчас маме тридцать два, а баня, мёд и травяные притирания, плюс нормальное здоровое питание сделали чудо: некоторые и в двадцать два выглядят старше моей матушки. Ну а та в своём амплуа:

- Как себя чувствуете, доса Маура?

Баронесса заливается краской.

- Уже лучше, доса Аруанн...

- Когда Атти привёз вас сюда то, пожалуй, по вам можно было заказывать заупокойную службу. Вы, честно говоря, уже умирали...

Молодая женщина пугается. Переводит взгляд то на меня, безмятежно лежащего в кровати, то на мою маму, но какого демона матушка закуталась в плащ? В башне, а тем более, в покоях, тепло... Словом, дель Конти откровенно смущена и напугана столь пикантной ситуацией. Особенно, когда старше её по возрасту женщина, к тому же мать, так спокойно относится к тому, что в кровати её сына спит посторонняя женщина. В это время раздаются новые звуки - звяканье посуды, постукивание стекла, а потом доносятся вкуснейшие запахи... Ага, мама озаботилась приказать подать завтрак...

- Ты будешь завтракать с нами?

Обращаюсь я к ней, и она кивает в знак согласия:

- Да, разумеется. Мне не терпится познакомиться с твоей знакомой поближе...

Маура озабоченно подтягивает под себя ноги, а матушка милостливо кивает и выходит в гостиную. Мы переглядываемся, баронесса открывает рот, готовая разразиться громами и молниями, но тут я слышу лязг замка, запирающего комнату, а потом голос из гостиной:

- Эй, молодёжь, давайте, вылезайте. Я отправила слуг прочь, а завтрак стынет. Да и доса Маура голодна.

Делать нечего, выбираюсь из-под одеяла, и Маура с удивлением смотрит на мои трусы. Ну, да. Не в набедренной же мне повязке ходить и спать?

- Чего? Удивлена? Привыкай. Тебе теперь ко многому придётся...

Фраза недосказана, потому что опять слышен голос:

- Атти, дай девушке халат, и вытаскивай её сюда. А то вы до скончания века там просидите.

О! А это идея! Только где... В это время в проём влетает ком материи, я подхватываю его на лету и передаю даме:

- Прошу.

- А?!

Она вертит ткань в руках, не понимая, что это такое, и как его носят. Я же начинаю тихонько звереть... Кажется, матушка добралась не только до ночных рубашек... Впрочем, нет. Обычный покрой, какой она одевает в бане. Ну и девчонки, её приближённые. Доса Аруанн уже не стесняется показать мне голые, до середины лодыжек, ноги, или обнажённые по плечо руки. Быстро натягиваю на себя лёгкие светлые свободные штаны и футболку без рукавов, оставляющие обнажёнными руки. Мой спортивный костюм. У Мауры опять округляются глаза, но мама ждёт, а потому я стаскиваю её с кровати, сдёргиваю покрывало, в которое та вцепилась обеими руками так, словно от этого зависит её жизнь. Молодая женщина пищит, пытается прикрыться руками, а я с удовлетворением вижу, что симпатичная ночная рубашка по-прежнему на ней. Пропихиваю одну руку в пройму, вторую, запахиваю полы, завязываю пояс узлом, осведомляюсь: