Дум Андрей - Гримерка Буратино

— Э….

— Балаболка ты, Борн, — обвинил князь. — Пошли, угощу. На судно телохранители князя загрузили целый арсенал огневого довольствия. Рустам дообошёл яхту-катамаран. — Такую же заведу. И ускакал, пожелав нам удачи. И тут же к молу Корчи подошёл «Карась». Командор, как посредник, предложил нам идти вместе. На «семейном совете» постановили посетить сначала Новую Прагу, а затем догнать НИС.

С утра приняли решение научиться управлять яхтой. Дело было увлекательное, и, слава богу, никого не укачивало. На катамаране сделать это было проблематично. На море-океане был штиль, пост управления был в кольце желающих пофорсить за штурвалом. Часа четыре ходили туда-сюда, и показалась дельта Нового Дона. Чехословаки стали уже её осваивать. Рыбу ловили, расстраивали несколько рыбацких посёлков; и стали попадаться яхты и катера. В десяти километрах от города находился военно-морской форт. Оттуда, на перехват «Карасика» вышли два пограничных катера проекта 12200 «Соболь», но под флагами ЧСР. Катера лихо подлетели, и навели восемь М2НВ. Пришлось показывать документы на яхту.

— Паны, пани, желаем счастливого пути, — от моряков. Ещё двадцать минут хода и показалась красавица Прага.

— Красиво. Ого, сколько яхт и катеров! На Роганском молу выстроилась целая шеренга моторных яхт. Из их состава особенно выделялись четыре белоснежных СЛ88.

— Похоже, их штампует пачками, — озвучил увиденную картину. Причалили к молу. Весь день ходили по Праге. На следующее утро Любовь Николаевна заявила, что на яхте нет запасов мыла и стирального порошка. Пришлось ехать на такси до супермаркета намиан, делать запасы. И когда я с Костей вернулся на корабль, нам объявили о желании посетить и Ростов. И Ростов посетили. На яхту вернулись с помолодевшими организмами на клеточном уровне. На Большой Садовой улице к нам подошёл Йон Небуло. По очереди заставил нас надеть лечебный браслет на правую руку и вручил сумку с медикаментами. Якименко-старший снял очки. Навсегда.

— Борн, завтрак завтра будет поздний, — хохотнул Йон. Глазки у амазонок стали липучими от игры гормонов.

— Крепко. Йон откланялся. На концерт Галкина, вечером, мы не сходили. Ходили, до ближайших комнат на час, только я, Аэлита и Стелла. Матильда спать легла рано. А после всего этого ринулись догонять НИС «Карась». Догнали и пристроились сбоку. Вилькицкий стал у нас частым гостем.

Двенадцать дней мы шли вдоль береговой линии материка. Отдых был отменный. Новизна во всём и её было через край. Мы растворились среди научной братии. И научные работники всех оттенков кожи и глаз, на двунадесяти языках изучали, спорили, ссорились и мирились над проблемами океана и суши. На тринадцатый день пути, к обеду, высадились на уютный пляж «брюшка Карася» (это который материк). Научная братия разбежалась ловить своих козявок и собирать камни. Костя, взяв АК-103, пошёл следом. Через пять минут тррр на весь магазин. В кустики рванула малочисленная охрана, чтобы притащить за микитки трёх учёных и Костю.

— Почему стрелял? — крикнул Вилькицкий.

— Там два динозавра выбежало, — Костю потряхивало от пережитого шока. Разобрали автоматы и сходили посмотреть. Несомненно, твари хотели «попастись среди наших ботаников». Дракорексы какие-то. Две особи, метров до четырёх в длину, дохлых, валялись на полянке. Верхние лапки хватательные, зубки жевательные, и бегать горазды. Костя стал героем дня. После обеда сдвинулись с безлюдного, худого, места. Прошли десять миль. Даль мигнула. Три раза…

— А это надо посмотреть. Пейзаж был ещё тот. Реально необычный. Недалеко от берега высовывался из воды гранёный стакан с плоской вершиной. Три похожих находились на суше. Между вторым и третьим какой-то большой шутник положил огрызок десертной ложки. Ещё дальше в океане стояла скала — «бутылка». Наши «караси» покрутились вокруг морского стакана. Высота метров двести пятьдесят. На вершину подняться проблематично. С двух кораблей щёлкали фотовспышки. Большой карась пошёл смотреть «бутылку», а нам предписали идти на пляж «ложки».

Вилькицкий, стоя рядом с моим командирским креслом, смотрел, как семь моряков, с АК в руках, в бронежилетах и касках, отправились к «ложке» на «Корсаре». Я потянулся следом за катером, одним ухом ловя ехидные замечания компаньонов. Аэлита, Стелла, Якименко и Поставничие, расположившись на большом диване за моей спиной, вовсю потешались над «Стаканами» и командором. Стелла Бориса Андреевича осмеивала за то, что он ходил, как привязанный, за биологом экспедиции Нормой Джин Мортенсен, вылитой Мэрилин Монро. После обеда, Норма была в гостях у наших амазонок. Они ей лечили душевные раны за застреленных Костей динозавров. И тут же вертелся Вилькицкий.

— Командор, вы дезертир, идите сюда. Разве вам не жалко этих малюток? — капризничала Норма. Командор отошёл от меня. А я смотрел на показание эхолота. «Под нами-то, двести метров глубины». Осмотрел окрестности. Увидел, как между первой и второй «горкой» журчит небольшой водопад. Затем пришлось отвлечься от созерцания природных видов и сосредоточится на швартовке яхты. У берега глубина была уже терпимой: три — десять метров. Яхту я поставил кормой к берегу, опустил оба якоря, два каната закрепили яхту с кормы. И оценил пляжик. Овал метров 50 в ширину и 70–90 — в длину. Угол подъёма — где-то 30?. Все повалили на берег. И я с котом.

— Кто будет купаться? — произнесла Стелла. Любила она это дело. Мастер спорта по плаванию, всё таки.

— Кажись, стреляют, — тут же донеслось от вертящихся недалеко от нас матросов. Один из матросов показал наверх. На лицо было халатное выполнение приказа капитана досмотровой группой. Матросы подходы к берегу не осмотрели. Зачем, у яхты же интереснее. Дамы весёлые, раскованные, да и одеты все в мужскую одежду (австрийская униформа, только сине-зелёного цвета (от пана Сорема)).

— Боцман, давай ракету и бегом туда, — проорал Вилькицкий. Только боцман стрельнул из ракетницы, как на кончике «ложки» показалось три автомотора. Белая «Нива», камуфлированный Уазик и джип, типа «Чероки».

— Опаньки, — опешил, — это ж наши. Уазик доблестного егеря Борисова, а джип — Никиты (неповторимая покраска). Машины перевалили через бугорок, осмотрели и оценили нас, увидали флаг на яхте, и из них выскочили люди. Мужчины с автоматами бросились назад на баррикады, а две женские особы побежали к нам, крича на ходу, помогите, мол, а то налётчики накинулись. Зовущих на помощь дам звали — Эльза и Лиэль.

— Полундра, — от матросов. — Атас, — от продвинутых матросов. Поднялась суматоха. С верха «ложки» экономно садили из автоматов. Компаньоны забегали между верхом и низом, таская патроны, бронежилеты и каски из арсенала «Карасика». Бегать кроссы я не любил со школы, поэтому удобно обмундировался и спокойно поднялся к переставшей стрелять, верхушке.