Unknown - o 26827bf23e6c9ef9

их. Всякая самость действует точно так же. Животные поглощают, поедая. У

нас

сильный поглощает волю и свободу слабого. "Существовать" -

значит

"соревноваться".

Враг непрестанно пытается обойти эту очевидную истину. Философия

Его

зиждется на противоречиях. Мир должен быть

многообразен и в то же время един. Достояние одного должно

быть

достоянием другого. Вот эту чепуху Он и зовет любовью. Можно обнаружить

это

во всем, что Он творит, и даже во всем, в чем Он проявляется

(или

утверждает, что проявляется). Так, Ему мало быть простой

арифметической

единицей. Он. видите ли, одновременно Троичен и Един. Говорит Он так

для

того, чтобы вся эта чушь о любви могла найти основание в Его

собственной

природе. А с другой стороны, Он вводит такое бессовестное изобретение, как

организм, в котором все части отвращены от своего естественного

назначения

-- соревноваться -- и приведены к согласию.

Истинная причина того, что Он использовал половое различие как

способ

размножения, совершенно ясна. Смотри, какую пользу Он из этого

извлек.

Половое различие, с нашей точки зрения, могло бы стать вполне невинным.

Оно

было бы просто разновидностью мучений слабого за счет сильного, что и

происходит с пауками, у которых в завершение брачной близости

невеста

съедает жениха. Но у людей по милости Врага половое влечение

соединено с

взаимной привязанностью. Кроме того, Он установил зависимость детей

от

родителей и побудил родителей заботиться о детях, создав, таким

образом,

семью, которая напоминает организм, только похуже, ибо здесь члены

еще

независимей, а связанность их более сознательна и ответственна. В

конце

концов, это -- еще одно изобретение, вовлекающее людей в любовь.

А теперь самое смешное. Враг назвал супругов "единой плотью". Он

не

сказал "счастливая супружеская пара" или "пара, женившаяся по любви". Ты же можешь сделать так, чтобы люди этого и

не

поняли. Кроме того, пусть они забудут, что все тот же Павел применял это

и к

неженатым парам. По его словам, совокупление как таковое делает

людей

"единой плотью". Надо, чтобы люди считали восторгами "влюбленности" то, что

на самом деле -- просто половое влечение. Воистину, когда бы мужчине

ни

случалось соединиться с женщиной, хочет он того или нет, между

ними

устанавливается некое запредельное отношение, которое вовеки будет им в

муку

или в радость. Исходя из того, что это отношение предназначено к

созданию

привязанности и семьи (а если в него полностью погружаются, так

оно и

бывает), людям можно внушить ложную веру, что только та смесь боязни

и

влечения, которую они называют "влюбленностью", создает святость или

счастье

брака. Эту ошибку совершить легко, ибо "влюбленность" в Западной

Европе

предшествует бракам, заключенным в послушание Вражьей воле, то есть тем, где

предполагаются верность, снисходительность друг к другу и плодовитость. В

от тебе аналогия: и религиозная эмоциональность порой

сопутствует

обращению к вере. Пусть люди считают основой брака приукрашенный

вариант

того, что Враг обещает лишь как его результат. Отсюда вытекают сразу

две

недурные возможности. Во-первых, людей, не обладающих даром

воздержания,

можно удерживать от брака, ибо они не "влюблены" -- благодаря нам мысль

о

браке "не по любви" покажется им низкой или циничной. Да, да, они

так и

думают. Они считают, что намерение вступить в брак для взаимной

помощи,

охраны целомудрия и продолжения рода ниже, чем случайная буря чувств.

(Не

пренебрегай

возможностью, заставь своего пациента считать чин венчания

весьма

несовершенным.) Во-вторых, всякое сексуальное влечение, стремящееся к

браку,

будет считаться "любовью", а любовь подобного рода извинит любой грех

и,

вполне возможно, спровоцирует женитьбу па женщине совершенно мирской, глупой

или развратной. Но подробнее об этом в следующем письме.

Твой любящий дядя Баламут.

ПИСЬМО ДЕВЯТНАДЦАТОЕ

Мой дорогой Гнусик!

Я много думал над вопросом, который ты задал в последнем письме. Как

я

уже разъяснял, все индивидуумы по самой своей

природе находятся в конкуренции друг с другом и, следовательно, Вражья

идея любви содержит противоречие: почему же я снова говорю о том, что

Он

действительно любит этих двуногих насекомых и действительно желает

им

свободы и вечной жизни? Я надеюсь, мой милый мальчик, что ты никому

не

показывал моих писем. Конечно, для меня это не имеет никакого

значения.

Каждый понял бы, что те ереси, в которые я впал. совершенно

случайны.

Кстати, надеюсь, ты понял, что мои нелестные слова о Гаде -- просто

шутка. Я

его глубоко уважаю. И конечно, я в шутку сказал, что не собираюсь

защищать

тебя перед властями. Ты можешь положиться на то, что я буду блюсти

твои

интересы. Однако все мои письма непременно держи под замком.

Я по чистой небрежности сказал, что Враг любит людей. Разумеется, это

невозможно, ведь они совершенно отличны от Него. То, что хорошо для них, для

Него нехорошо. Все эти разговоры о любви, должно быть, прикрывают

что-то

иное. Неспроста же Он создал их и столько с ними возится. Иногда, случайно,

скажешь, что Он любит их этой невозможной любовью, потому что нам никак

не

понять, в чем здесь загадка. Что Он собирается делать с ними?

Неразрешимая

проблема! Думаю, я вправе сказать тебе, что именно по этой причине отец

наш

поссорился с Врагом. Когда впервые поставили вопрос о сотворении

человека и

Враг открыл, что предвидит некое происшествие с Крестом, отец

наш,

естественно, стал добиваться разъяснений. Враг не дал ему никакого

ответа,

кроме этой невероятной истории, которую Он с тех пор

и распространяет. Естественно, отец наш ей не поверил. Он умолял

Врага

выложить карты на стол, просил его и молил, но Враг ответил: "От

всего

сердца Я желал бы, чтобы ты узнал". Мне кажется, именно тогда отец

наш

возмутился незаслуженным недоверием, и это побудило его удалиться так

далеко

и так внезапно, что возникла версия о его изгнании с Небес. С тех пор

мы

начали понимать, почему наш Враг развел такую таинственность. На

ней

зиждется Его власть. Его приверженцы часто сознавались в том, что, если

бы

мы смогли понять Его любовь, война закончилась бы и мы бы вернулись

на

Небеса. Перед нами великая задача. Мы знаем, что Он не может действовать

по

любви, никто этого не может, ибо это бессмысленно. Если бы мы