Безбашенный - Арбалетчики князя Всеслава

- А чё так?

- Витая проволочная пружина.

- Так твой же Нирул сделал пружинную бронзу!

- Проволока, Володя! Тут есть только простая кузница - кто нам вытянет проволоку? Пушкина грохнули, Лермонтова царь к чёрным на Кавказ сослал. Кто у нас ещё всем дыркам затычка?

- А в Гадесе, думаешь, вытянут?

- Почти уверен. Ты обратил внимание на доспехи римских триариев и части принципов?

- Ну, вроде, на кольчугу похожи...

- Кольчуга и есть - "лорика хамата". По сравнению со средневековой качество у неё ещё то, но нам на её качество насрать. Главное - италийские оружейники умеют тянуть и навивать проволоку. А гадесские - что, пальцем деланые?

19. Последние дни на руднике.

За прошедший с тех пор месяц мы с начальником рудника и Нирулом уже дважды мотались в Кордубу. Ему требовалось сдать продукцию и отчитаться, а камешки "для дела" тоже приобретали вместе. Моё присутствие требовалось в качестве нынешнего ИО мастера, Нирула - в качестве будущего. Моя "халтура" при этом на руднике продолжала делаться, поскольку там я оставлял своего нового слугу - Укруфа. Этот двадцатилетний бастулон тоже был из числа захваченных нами в "спасательном" походе, так что присмотреться к нему заранее у меня было достаточно времени. Там, в "городе" уконтрапупленного нашими "великого царя" Реботона, он тоже был рабом, а попал в рабство ещё пацаном - во время сципионовского ещё отвоевания юга страны у карфагенян. При этом погибли или попали в рабство и все его родные и близкие, так что бежать Укруфу было банально некуда. Чужака ведь без роду-племени нигде не ждут с распростёртыми объятиями, и обратить такого в раба - самое милое дело в этих краях. Ну и какой смысл ему менять одно рабство на другое? Собственно, это обстоятельство и стало для меня решающим при выборе нового слуги - мы ж, чёрные - все хитрожопые, гы-гы! А то, что парень - карма у меня, наверное, такая - тоже, как выяснилось, был сыном кузнеца-оружейника, оказалось приятным бонусом. Хоть и недёшево он мне из-за этого обошёлся - пятьдесят шекелей за него отдал, и это ещё по божески, скидку сделали как своему - покупка себя вполне оправдывала. Кузнечно-слесарные работы ему можно было доверить спокойно, да и Нирул, когда мы тоже были там, учил его по моему заданию и своим металлургическим премудростям.

Открывать где-нибудь на новом месте собственное производство чёрной бронзы - на хрен, на хрен, ищите дурака. Чревато "маленькому простому человечку" лезть со своей рязанской рожей в прибыльный, давно отлаженный и полностью поделённый между большими и уважаемыми дядьками бизнес. Но вот "нечёрная" бронза эксклюзивным "брендовым" товаром не являлась и устоявшегося спроса не имела - по причине полного отсутствия предложения. Станет это моим бизнесом или нет - это уж как обстоятельства сложатся, а свой мастер по пружинной бронзе мне явно не помешает. Кроме того, будучи бастулоном, Укруф более-менее сносно владел и простым разговорным финикийским, и это облегчало мне тяжёлую, но необходимую на будущее языковую практику.

Приятной неожиданностью оказалось то, что и кордубские оружейники совсем не пальцем сделаны. Римская "лорика хамата" ещё со сципионовских времён приобрела здесь популярность, и кольчуги для местной знати делали целых три мастера. Одним из этих трёх оказался и отец Нирула - я просто не обратил внимания при давешнем первом визите, поскольку тогда мне это было никчему. Но Нирул-то всё разглядел и запомнил, так что в следующий вояж с нами отправились и один из "левых" слитков, и володин макет "пистоли". В результате большую часть трёх проведённых в городе дней они с отцом колдовали в кузнице над будущими пружинами - после того, как я не поленился ради такого дела даже "Онегина" там зачитать, гы-гы! Там же остался и мой заказ на коротенькие, но массивные цельножелезные болты к будущим "пистолям", размеры которых мы с отцом Нирула согласовали. Диаметры он подгонит по одному и тому же отверстию, чтоб были одинаковыми у всех, а уж "дула" и гнёзда толкателей в самих "пистолях" будут делаться по болтам.

В том же вояже мы с начальником рудника, помозговав, сделали неглупый финт ушами, сменяв большую часть своих уже "прихватизированных" аквамаринов на куда более ценные изумруды. Поначалу я сдуру едва не лопухнулся, соблазнившись на маленькие, но страшно дорогущие ярко-красные камешки - то ли рубины, то ли гранаты, то ли карбункулы - хрен их разберёт.

Я просто исходил из того, что аквамаринов у нас накопилось прилично, а будет ещё больше, и не мешало бы сделать ценную "заначку" полегче, да покомпактнее. Суть идеи мой компаньон одобрил, но в красные камешки вкладываться отсоветовал. Они, как он пояснил, привезены из Карфагена, а туда попадают с юга, через гарамантов Сахары. Соответственно, нет ни малейшего смысла переплачивать за них немалую торговую наценку в Кордубе, когда есть изумруды - тоже редкие и дорогие, но добываемые вместе с аквамаринами и обычными бериллами на севере самой Испании. В Гадесе за них дадут уж всяко не меньше, чем в Кордубе, а в Карфагене - гораздо больше, поскольку в основном их привозят туда издалека - с Востока.

Так мы и сделали, заодно и ощутимо сбив цены на аквамарины как раз перед очередной их закупкой "для работы". Закупив их на те же деньги заметно больше, мы тем самым увеличивали и свой будущий "левак". Мы немало потом и посмеялись втихаря, когда среди купленных специально для следующей "прихватизации" опознали и некоторое количество "своих", которые пойдут теперь уже по второму кругу...

В тот раз Ремд просветил нас и о политической ситуации в стране. Если в Ближней Испании - ближней к Риму, то есть восточной - восставшие бастетаны и контестаны с олькадами воевали всерьёз и рьяно, наголову разбив и обратив в бегство армию претора Гая Семпрония Тудитана, да и сам претор вскоре скончался от полученных ран, то в Дальней Испании - то бишь нашей - война велась гораздо спокойнее и уравновешеннее. Кулхас с Луксинием вовсе не были безбашенными отморозками. Возле участвующей в мятеже Илипы, например, продолжает спокойно существовать основанная ещё Сципионом колония римских ветеранов. Она за городом, подальше от реки, отчего мы и не видели её, когда плыли из Гадеса в Кордубу. Луксиний даже выделил отряд для патрулирования вокруг колонии, дабы не допустить эксцессов со стороны "партизан", а сами бывшие солдаты Сципиона тоже стараются не злить окрестное население. Они ведь не для этого осели в стране. Мятежа они, конечно, не одобряют, всячески осуждают, но - исключительно на площади своего превратившегося в поселение бывшего военного лагеря. Все всё понимают, и инциденты никому не нужны. Да и Кулхас, одолевший под Кордубой претора Дальней Испании Марка Гельвия, чему мы и сами были свидетелями, добивал его достаточно умеренно. То есть бить-то бил, дабы обезопасить себя от возможных контрударов, но давал и передохнуть. А в ходе передышек вёл переговоры, в которых старательно напоминал, что воюет не с Римом вообще, а только с некоторыми римлянами, слишком уж рьяно наводящими в стране неприемлемые для неё порядки. То ли дело было при прежнем наместнике - Луции Стертинии, ставленнике Сципиона? Как бы ни относился к подобным заявлениям сам Марк Гельвий, сторонник противоборствующей со Сципионами в сенате группировки Катона, ему всё-же приходилось отсылать в Рим соответствующие донесения, а сенаторам - учитывать их при рассмотрении кандидатур в преторы на следующий год. Если новые преторы окажутся из сципионовской группировки и вернутся к политике своего лидера - мятеж прекратится и сам собой.