Безбашенный - Арбалетчики князя Всеслава

И пожалуй, моя молоденькая, но ранняя интриганочка всё рассчитала верно - начавшие уже было волочиться за ней сынки гадесских купцов как-то поотстали. Кому охота схлопотать меч или кинжал в бок от варвара, настолько отмороженного, что сперва убьёт, а потом уж только о последствиях подумает? Дело ведь не только в БББ - докатилась уже молва и о моём участии в кордубских событиях, тоже преувеличенном в разы. Мне приписывали даже участие в самом сражении мятежников Кулхаса с римлянами и, как водится, пару-тройку десятков собственноручно уконтрапупленных супостатов. Мнения разделялись лишь в одном - на чьей я там был стороне. То ли у Кулхаса, то ли среди местных союзников Рима. Причём, у обеих версий имелись сторонники, "знавшие" правду "совершенно точно". Велия же, оказавшаяся талантливой "пиарщицей", умело формировала "общественное мнение", если и не всего Гадеса, то его наиболее уважаемой части, которое "знало совершенно точно", что её жених - я. Конечно, это ещё ровным счётом ничего не гарантировало, но шансы здорово повышало - будучи в числе этой самой "уважаемой" части граждан, глава клана Тарквиниев не мог совсем уж не считаться с означенным "общественным мнением". По крайней мере, ему придётся рассматривать в числе возможных кандидатур - успевшем уже заметно уменьшиться - и мою. От меня теперь требовались лишь два героических подвига в духе Геракла - не наделать слишком уж непоправимых глупостей и изобрести способ снова отличиться хотя бы разок, но весомо. Легко ли совместить одно с другим - вопрос, конечно, философский, но два подвига - всё-таки не двенадцать. Как говорится - и на том спасибо.

- Я знаю, кому служит этот ваш Дагон, - сообщил нам "досточтимый" Волний, когда мы дождались наконец аудиенции и изложили ему свои соображения, - Клану Митонидов. Но чего вы хотите от меня? Убитых вами наёмников никто не опознал, а его самого вы опять упустили. Я не порицаю вас за это - он очень серьёзный противник, и то, что вы сумели сорвать его планы - уже немалый успех. Но у меня нет доказательств причастности Митонидов к нашим неприятностям, а без них городской Совет не поймёт меня, если я развяжу с ними открытую войну. Нужен повод, законный и очевидный для городских властей повод.

- Опознанный Дагон стал бы таким поводом? - вкрадчиво поинтересовался наш испанский мент.

- Смотря кем опознанный. И смотря при каких обстоятельствах. Если бы вы убили его в схватке - его опознанный труп был бы хорошим поводом. А просто узнать его в числе прохожих - ну и что с того? Он гражданин Гадеса, а быть похожим на какого-то разыскиваемого вами бандита - не преступление. Ну, узнал его ваш раб - и что дальше? Слова раба в суде весят меньше слов свободных, а вы сами - ещё даже не граждане города. Против вас же будет свидетельство Митонидов - граждан влиятельных и уважаемых в Гадесе. Митон - основатель их клана - путешествовал с самим Ганноном Мореплавателем, и слово Ратаба, его прямого потомка - не пустой звук.

- То есть Дагон должен быть пойман с поличным? - уточнил Васкес.

- Да, другого способа я не вижу.

- Его видели почтенная Криула и её дети, досточтимый, - заметил я, - Разве их слово не будет достаточно весомым?

- Я не пошлю семью собственного сына опознавать бандита! - отрезал наш наниматель, - Это слишком опасно, и я не намерен рисковать ими! Довольно с них рискованных приключений!

- А если бы в этом не было риска?

- Тогда - другое дело. Но как это сделать?

- Ну, если бы, допустим, труп Дагона или его голова попались на глаза Велтуру... Трупы ведь не опасны, досточтимый? - осклабился я.

- Да, трупы не опасны, - согласился старый этруск, - Но это Дагон, а не какой-нибудь забулдыга. Внутри городских стен его трогать нельзя, это будет явное преступление, а вне города он настороже, и он вам не по зубам. Я наслышан о твоих успехах, Максим, но это один из лучших бойцов, каких только рождала земля. Я ещё два года назад хотел перекупить его, но он предан Митонидам. Ты хороший солдат и надёжный человек, умён и многое знаешь, и я не хочу лишиться тебя в результате глупого поединка с непревзойдённым мастером боя. Да и кое-кто из моей родни был бы опечален таким исходом, - старик подмигнул мне, давая понять, что ему известно всё о наших отношениях с его внучкой.

- Есть и другой способ, досточтимый, - вмешался Васкес, - Митониды зашли уже слишком далеко в борьбе с твоим кланом. Если бы им вдруг представился случай покончить с тобой самим где-нибудь вне города - упустили бы они такой шанс?

- Ты предлагаешь рискнуть мне самому? - усмехнулся Волний, - Было время, когда и я всласть помахал мечом, но теперь я давно уже староват для таких подвигов.

- Ты не понял, досточтимый. Нужно, чтобы Митониды были УВЕРЕНЫ в том, что в их засаде окажешься именно ты. Разве нельзя на какое-то время придать сходство с тобой кому-то другому? Ты открыто выедешь из города по каким-то делам, затем тайно вернёшься а вместо тебя поедет ряженый двойник, которого издали никто не отличит от тебя. Думаю, ты достаточно заманчивая цель для Дагона...

- Так никто ещё в Гадесе никогда не делал. Но пожалуй, я подумаю над этим, - решил наш наниматель.

- И долго он будет думать? - почти риторически поинтересовался испанец, когда мы вышли на улицу и неторопливо вышли из квартала элитных особняков.

- А хрен его знает, - пожал плечами я, - Начальство есть начальство. Оно должно прикинуть хрен к носу, всё взвесить, добавить в твой план свои собственные ценнейшие идеи, которые полностью выхолостят всю его суть - как всегда и везде...

Васькин расхохотался от моего пояснения, но не слишком весело, поскольку и сам опасался примерно того же.

Пока мы перемывали кости руководству, город жил своей жизнью. В отличие от материкового предместья, финикийский Остров застроен в основном капитальными многоэтажками. Три этажа - обычное дело, но нередко встречались и четырёхэтажные дома. В верхних этажах располагалось жильё для многочисленной бедноты, в нижних - элитное для гадесского "среднего класса" или лавки крупных купцов, торгующих не ширпотребом, и клиенты там были всё больше с того же первого этажа, реже со второго. Праздношатающихся же на улицах финикийской части города обычно немного - народ это деловой и занятой, в отличие от всяких там греков с римлянами, взвалиающих все дела на рабов и мающихся от безделья. Сами же улицы для столь плотно застроенного города достаточно широки, и заторов на них практически не бывает.

- А, вот вы уже куда добрались! - окликнул нас задержавшийся у своего высокопоставленного родственника и теперь нагнавший нас Фуфлунс, - С завтрашнего дня все четверо усильте тренировки в стрельбе, фехтовании и верховой езде!

- Инициатива наказуема исполнением! - просветил я Хренио в отношении старой российской истины.