Ищенко Владимирович - Единственная на всю планету. Дилогия

- А Тарасов это у нас ты, - утвердительно обратилась Ольга к последнему из ее списка.

- Ну я, - ответил здоровенный парень, один вид которого вызывал у Ольги неприязнь.

Будучи по виду ровесником Нора, он был на полголовы выше его и шире в плечах. Неплохо развитые мышцы начали заплывать жиром, а с мордастого лица на Ольгу смотрели хитрые и наглые глаза.

- Хочу сразу предупредить всех новичков, - сказала Ольга, глядя на Тарасова. - Меня попросили с вами заняться, но это вовсе не значит, что я со всеми буду возиться. - Заниматься борьбой нужно изо дня в день, а не только те два раза в неделю, когда вы сюда приходите. Иначе это будет просто пустая трата времени. Причем и моего, и вашего. Из вас всех я немного знаю только Стародубцеву, поэтому я ее не называла. Она заниматься хочет, остальные... посмотрим. И еще одно. Я ваш тренер и все, что я говорю, обязательно к исполнению. Если кто-то не рвется заниматься или будет здесь проявлять свой характер, тот может сразу уматывать.

- А если умотаешь ты? - насмешливо спросил Тарасов.

- Виталий? - спросила его девушка, сверившись со списком. - Можешь ответить на один вопрос? Для чего ты сюда пришел? Никакого желания вкалывать и чем-то заниматься я у тебя не вижу.

- И не увидишь, - ответил он. - Мне ваша борьба до одного места. Я и так любому здесь ребра пересчитаю. А пришел... Предок прислал, вот и пришел.

- Вот и скажи своему предку, что у тебя признали профнепригодность. Мало того что нет интереса и желания работать, еще и моральный облик не соответствует.

- А что ты против меня имеешь? - недобро сощурился он.

- Лично против тебя ничего не имею, но учить ничему не буду. Я учу людей для самозащиты или защиты тех, кто попал в беду, и кому нужна помощь. Любителям считать чужие ребра я силу давать не буду. Все ясно? А если ясно, то уходи и не мешай заниматься тем, кто этого хочет. Да, можешь пожаловаться на меня предку.

- А если не уйду? - осклабился он. - Что тогда? Применишь свою борьбу?

- На фиг ты мне нужен? - изобразила удивление Ольга. - Если хочешь сидеть в раздевалке, то сиди, а заниматься мы все равно будем в зале. Правда, если потом у кого-нибудь что-то пропадет из вещей, первым подозреваемым будешь ты!

- Следи за языком, дура! - сразу перестав улыбаться, зло сказал Тарасов.

- Давай я этому любителю считать чужие ребра пересчитаю зубы, - поднялся Сергей.

- Отгребешь неприятности из-за этого урода, - спокойно сказал Нор. - Мало тебе одного Владимира?

- Это я урод? - поднялся Тарасов.

- Нор, подожди, - остановила друга Ольга. - Сделаем проще.

Из носа Тарасова на паркет раздевалки тонкой струей потекла кровь. Сначала он не понял, потом испугался и, заткнув ноздрю пальцем, выбежал из комнаты.

- Это у него от злости лопнул сосуд, - сказал Нор. - У кого-нибудь есть туалетная бумага?

- Сейчас ребята ненадолго выйдут и мы переоденемся, - сказала Ольга после того как Нор бумагой вытер кровавую лужицу. - А потом то же сделают они.

- Зря ты с ним связалась, - сказала Таня, когда парни вышли из раздевалки. - Он бы и сам ушел. Хотя его мамаша этого в любом случае так просто не оставит. Отец у него нормальный, это мать вонючка. Она у отца работает главбухом на одном из заводов комбината. Говорят, что очень хороший специалист, а, как человек, говно.

- Он бы нам все равно не дал заниматься, - сказала Ольга. - Если его сюда прислали из-под палки, он бы сделал все, чтобы я его сама вытурила. На занятия ходить не нужно, и виноват не он, а я.

- Я обо всем расскажу отцу, - пообещала Таня. - Ты не думай, он у меня нормальный. А он поговорит с его отцом.

- А почему не с матерью?

- Потому что он знает, что с ней говорить бесполезно. Открыто она тебе ничего не сделает, а вот какую-нибудь гадость исподтишка...

- Ну что, не получается спокойно жить? - дошел до Ольги мысленный вопрос Нора.

- А я виновата в том, что так много уродов? - ответила она. - Наплюй. Мы постоянно усиливаемся, нам ли бояться эту сволочь и его мамашу? Хотя все это радости не доставляет. Мы переоделись, теперь ваша очередь.

Глава 26

Ветер гнал мокрые хлопья снега, который уже выбелил асфальт и газоны и превратил деревья в белое чудо. Любоваться этой красотой не тянуло.

- Давно это у вас? - спросил тот, кого в этом мире звали Игорем.

- Нет, - ответил тот, кто носил имя Павел. - Началось с утра, видимо, в честь твоего приезда. Для первого снега нормально: уже третье ноября. Незачем стоять на ветру, пошли быстрее в машину.

Васильев десять минут назад встретил Бортникова, и они только что вышли из здания железнодорожного вокзала на примыкающую к нему площадь.

- Пойдем, - согласился Игорь. - Как поживает Ольга?

- Нормально она поживает, - отворачивая лицо от ветра, ответил Павел. - Донесешь сам свои чемоданы или помочь?

- Своя ноша не тянет, да и нет в них ничего тяжелого. Где твои колеса?

- Ну, как хочешь. А машина рядом на стоянке.

Они дошли до автостоянки, сложили в багажник чемоданы и, отряхнув друг друга от снега, забрались в салон.

- Так что все-таки с Ольгой? - повторил свой вопрос Игорь.

- У них второй день каникул, - ответил Павел, заводя мотор. - Балдеет так же, как вся учащаяся братия. Правда, на свою секцию завтра поедет.

- Что еще за секция?

- Да, ты же не в курсе. Ольга сейчас известный в городе человек. Выступила во Дворце спорта со своими девчонками, при этом умудрилась неосознанно войти с ними в частичный контакт. Все четыре девицы махали руками и ногами, как одна, причем в приличном темпе. То ли при этом присутствовал кто-то из городской телестудии, то ли им просто передали запись, но они ее несколько раз прокрутили по своей кабельной сети. Ну и второй ролик, в котором она секунд за пять уложила парня, на две головы выше себя. Стародубцев подсуетился, и во Дворце организовали секцию. Официально ее ведет Сорокина. Ты ее должен знать. А неофициально вкалывает Ольга. Приехали.

- Я никуда не спешу, договаривай.

- Да я уже почти все сказал. В ее группе все те, кто занимались раньше, и несколько отпрысков местных воротил, в том числе и дочь самого Стародубцева. Занимаются по средам и воскресеньям. Мой тоже хотел, но я предупредил Ольгу, что его больше интересует не борьба, а она сама, поэтому ему секция не светит. А что все это тебя так интересует? Я понимаю, что она для нас важна, но ты ее дела принимаешь слишком близко к сердцу. Не хочу говорить глупости насчет любви, но какая-то причина должна быть. Не поделишься?

- Это у тебя четвертая жизнь? Тогда должен меня понять. Мне не больно интересно, что еще там будет в жизни, уже было столько всего... Я как раз собирался уйти из фирмы и дожить то, что еще осталось. Этот мир меня заинтересовал, а Ольга... Я ведь больше живу воспоминаниями того, что уже прожито. В третьей жизни мне попалось тело юноши, которому исполнилось по местным меркам лет семнадцать. Он был влюблен и я разделил с ним эту любовь. Так вот Ольга и внешне, и своим характером мне сильно напомнила ту девушку. Ты прав, о любви говорить глупо, здесь другое.