Ищенко Владимирович - Единственная на всю планету. Дилогия

— Что вертишься? — ворчливо сказал бог. — Слезай со своей кобылы, она тебе больше не нужна. Раз на себя нацепила штаны, помогать не буду.

— Мог бы и помочь! — сказала Вика, соскочив с лошади и снимая с нее сумку со своими вещами. — Вон какой здоровый! Небось не развалился бы, а мне было бы приятно.

— Поболтай еще, я тебе сделаю приятно! — начал сердиться Ардес. — Что у вас за мир: нет никакого почтения к богу! Не была бы нужна, точно прибил бы!

— Ардес, — сказала Вика. — Тебя ведь так зовут? Скажи, почему в тебе нет ни капли мужественности?

— Что? — выпучил на нее глаза бог. — Ты вообще соображаешь, кому и что говоришь?

— Мужественность это не только сила и храбрость, — преодолевая страх, сказала Вика. — Это еще и защита слабых! Не знаю, как у вас, но у нас настоящий мужчина не обидит женщину, а ты мне все время грозишь!

— Это для тех, кто думают не головой, а яйцами, — отмахнулся он. — Хватит болтать. Сейчас уйдем с дороги, и я тебя отправлю туда, откуда забрал.

— Никуда не пойду! — уперлась девушка. — Ты, вообще-то, думать умеешь? Мою память ты как смотрел, всю или выборочно?

— Что еще не так? — угрюмо спросил он.

— Все не так! — сказала Вика. — Ты меня забрал с дороги вместе с машиной, а по нашим дорогам медленно не ездят! Отправишь меня прямо под колеса какой-нибудь тачки, фиг я для тебе что-нибудь сделаю, если сдохну!

— Ты успеешь отпрыгнуть… — неуверенно сказал Ардес.

— У меня от твоей капли божественности уже почти ничего не осталось, — возразила Вика. — Поэтому, если хочешь, чтобы я рисковала своей жизнью, делись еще!

— Точно сбрендила! — рассердился бог. — Чтобы я сам дал такое женщине! Перечишь и орешь на меня, как жена! Сейчас отправишься, как миленькая, а то точно прибью! Совсем страх потеряла, мелкая зараза!

— Размечтался! — фыркнула она. — Нужен мне муж-импотент!

— Ну ты, девка, сама напросилась! — зарычал он, расстегивая пряжку ремня.

Обмирая от страха, Вика сама лихорадочно освобождалась от брюк, не дожидаясь, пока ее из них вытряхнут.

Сколько времени длилось это безумство, она потом не могла сказать даже приблизительно: реальность куда-то испарилась, а часы оказались раздавленными лапами Ардеса. Когда она пришла в себя, бог стоял рядом, уже в штанах, с удивлением осматривая то, во что превратилась его рубашка.

— Дикая кошка, — хмыкнул он. — Да ты меня всего изгрызла! И следы укусов почему-то не проходят… Так вот в чем дело! Все-таки настояла на своем! Надо же, умудриться урвать у меня столько силы! Ладно, заживет само. А тебя я, так и быть, убивать не стану. Хоть и не без моей помощи, но сражаться научилась, а значит, уже не совсем баба. Полученное будешь отрабатывать. Держи мешочек! В нем несколько камней. Не вздумай их таскать, как украшение, или продать. Для тебя это не украшения, а маяки. Тот, кто сожмет в кулаке такой камень, окажется в этом мире. Раз у меня привязка к такому неудобному месту, как ваша дорога, тебе нужно отправить ко мне кого-нибудь из более безопасного места. Заодно почитаю еще и его память, а то в твоей голове не нашел ничего путного! Основное, что тебе будет нужно сделать — это найти князя Нора и передать ему записку. Она в мешочке вместе с камнями. Я отправил к нему своего жреца, но вместо ответа он почему-то прислал тебя. Нужно узнать, куда он делся, и какие планы у князя Нора. Время, которое я ему дал, еще не истекло, но мне нужно точно знать, собирается он выполнить мою волю или нет! Золота я ему много отсыпал!

— Хорошо, что напомнил, — натягивая брюки, сказала Вика. — Мне тоже нужно подбросить золота. Машину я с твоей помощью раздолбала, а она стоит немалых денег. Отец меня, конечно, не прибьет, но денег даст столько, чтобы не померла от голода. А без колес и без денег мне будет трудно что-нибудь сделать.

— Ладно, — ответил он. — Золото для меня не проблема. Отправь ко мне кого-нибудь из своего дома. Будет удобная точка привязки, а я заодно переправлю тебе золото. Оделась? Тогда бери вещи и готовься, сейчас отправлю. И будь готова сразу прыгать.

— Тебе там будет хорошо, — убеждала Уголька Ольга. — Здесь мы вынужденно держим тебя в квартире, а там ты сможешь гулять. Много новых людей, с которыми можно общаться, Хитрец свободно бегает…

— Свинья, — равнодушно сказал кот. — На фиг он мне сдался. Игры надоели, а больше ничего интересного нет. Зачем мне ваш президент? Убили бы меня, что ли?

— Дурак! — рассердилась Ольга. — В смерти нет ничего хорошего!

— А что хорошего в моей жизни? — спросил он. — Ты предлагала сделать самку, а зачем? Детей не будет, будет только видимость жизни. В вашей нет смысла, а в моей и подавно.

— Я буду работать не только над тем, чтобы улучшать разум, — сказала она. — Есть обратная задача — его уменьшить. Если получится, могу тебе все вернуть назад. Размеры уменьшить не получится, а во всем остальном должен стать обычным котом.

— Это хорошо, — сказал Уголек. — Наверное, на самом деле лучше смерти. Но я еще подумаю. Когда за мной приедут?

— Скоро, — ответила Ольга. — Я тебя очень попрошу вести себя там нормально. Если что-то будет нужно, скажи, и тебе дадут. Или передадут мне. У тебя такие когти, что мне долго пришлось кое-кого уговаривать, что президенту от тебя никаких неприятностей не будет. Предлагали их даже остричь.

— А выбить зубы не предлагали? — спросил кот. — А то, может быть, я ими вашего президента загрызу? Скажи им, что я предпочитаю рыбу.

Зазвонил телефон по которому Ольге сказали, что машина стоит у подъезда.

— Сейчас подойдем, — сказала она. — Уголек, пошли к машине. Твои вещи понесет Нор.

Они никого не встретили, поэтому магию применять не пришлось. Усадив кота на заднее сидение, она прижалась к его щеке и поцеловала в холодный нос. Нор положил рядом небольшой саквояж, похлопал Уголька по спине и закрыл дверцу.

— Шума будет… — сказал он, когда машина поехала к выезду со двора. — И так уже два дня только о нем и говорят, даже выздоровевшие больные как-то отошли на второй план.

— Сам виноват! — обвинила жена. — Пропустил кого-то с камерой. А съемка получилась просто блеск, особенно когда кот начал ругаться из-за того, что ему своими вопросами мешают играть. На Западе, правда, не поверили. Ничего, когда президент начнет хвастаться говорящим котом и показывать его своим гостям, поверить придется.

— Лишь бы твой кот сам язык не распустил, — проворчал Нор. — Расскажет о нас кому-нибудь в приватной беседе. Мало ли что он тебе обещал! Надо было ему все-таки поставить блок.

— Не могла я ему с этим лезть в голову, — сказала Ольга. — Он и так не держится за жизнь, а если еще я проявлю недоверие… Он, конечно, эгоист, но и я перед ним виновата. Он игрушка и прекрасно это понимает. Девочка его сделала и забросила за ненадобностью. А ведь когда-то он нас считал родителями. С нашего приезда в Москву он меня ни разу не назвал матерью.