Ищенко Владимирович - Единственная на всю планету. Дилогия

- Ну если наверное, тогда разрешаю, - улыбнулся учитель. - Но с условием, что завтра опять посетим дом офицеров. - С вами хотят познакомиться многие из тех, кто не смогли прийти в прошлый раз и наслушались от остальных о вашем дебюте. Естественно, домой вас опять отвезут.

- Если не придется идти пешком тридцать километров, мы согласны, - засмеялась Ольга. - Мечи брать?

- Если нетрудно, захватите. Забросите их утром в учительскую.

- Отпустил, - мысленно сообщила она Нору. - Звоню дорам.

Ольга отошла от учительской к гардеробу, где в это время никого не было, достала телефон и набрала номер Бортникова.

- Игорь? Это Ольга. Вы бы не могли подъехать к нашей школе без десяти два? Это и по моему вопросу и по поводу того, о чем вы говорили.

- Не очень удобное время, но я буду, - сказал дор и отключился.

На четвертом уроке, которым была литература, Ольга поспорила с Толстой. Настоящая фамилия учительницы была Тихова, а Толстой ее прозвали за фанатичное почитание творчества Льва Николаевича. Она с места спросила Ольгу, как она относится к Обломову. Ольга встала и пересказала ей все, что вычитала в учебнике.

- Это написано в ваших учебниках, - сказала Нина Владимировна. - А какое к нему отношение лично у тебя?

- Нет у меня к нему никакого отношения, - заявила Ольга ошарашенной учительнице. - Он мне неинтересен. Положено изучать Гончарова, я его изучаю, но это все страшно далеко от современности. Я бы вообще сильно изменила программу. Обломов, Штольц, Тургенев со своими "Отцами и детьми". Отец у меня недавно взял Тургеньева и с удовольствием прочел. Я его тоже читаю, но без всякого удовольствия. Постарею, тогда, может быть, дорасту и до его книг. Изучать все это я обязана, любить учебный материал меня никто не может обязать.

- Ну как же! - сказала Нина Владимировна. - А Толстой? Война и мир?

- Баня! - подсказал кто-то из парней, и класс заржал.

- Это возмутительно! - закричала учительница. - Прекратите немедленно! Кто это сказал? Вот видишь, к чему приводят подобные рассуждения! Жаль, Ковалева, я о тебе была лучшего мнения!

- То умная-преумная, то балда балдой, - сказал Ольге Нор. - Ну и чего добилась? Расстроила учительницу и нажила в ее лице недоброжелателя.

По счастью, прозвенел звонок и Тихова ушла.

- Молоток! - сказал Ольге Витька Малеев. - У меня от этого Обломова тоже уши вянут.

- Вот! - продолжил воспитательную работу Нор. - Правильно Витька тебя назвал - молоток! Вот что стоило сказать, что Обломов вызывает у тебя отвращение своей полной никчемностью? Выпендрежница!

- Ну и ладно! - отмахнулась от него Ольга. - Можно подумать, что ты все всегда делаешь так, как нужно! А женщина просто не может никогда не ошибаться!

Они еще пару минут переговаривались, не обратив внимание на то, что почти все остались в классе и теперь с изумлением на них таращились.

- Эй! - толкнул Нора в плечо Олег. - Прекратите немедленно! Застыли друг напротив друга, как два истукана! Мало о вас ходит сплетен, хотите чтобы добавилась еще одна?

- Пролетели, как фанера над Парижем! - мысленно сказала Ольга, садясь на стул. - Надо заканчивать с трепом и общаться мысленно только по необходимости. А то уже вошло в привычку. На перемене хоть ходим, поэтому они не обращали внимания.

- Что это было? - спросил Нора Игорь Олейников. - Столбняк?

- Это у тебя столбняк, - отмахнулся от него Нор. - А у нас попытка мысленного общения. Неудачная.

Прозвенел звонок и все потянулись на свои места. После окончания урока Ольга оставила Нору свою сумку и побежала в гардероб. Дор, как и во всех предыдущих случаях, ждал ее возле автостоянки.

- Машину будем брать или поговорим так? - спросил он девушку.

- Если замерзнем, можно забраться в машину, - сказала она. - Пока я не замерзла. Возьмите, здесь записан номер телефона того человека, с которым вы хотели поговорить насчет денег. Теперь поговорим о вашей оплате. Я хочу научиться выборочно передавать и принимать знания. Нор знает, что такая возможность существует, только его этому не учили.

- В его мире этим занимаются редко, - сказал дор. - Даже языки в княжеских семьях дети учат сами, хотя несравненно легче закачать их с помощью магии. Все это из-за того, что выборочная передача данных - это очень сложная задача. Как правило, нужные данные не находятся компактно в одной области памяти, а содержатся вперемешку с другими знаниями. Все свои знания, полученные за какой-то отрезок времени, передать гораздо легче. Но тогда вы передадите человеку и небольшой кусочек своей личности. Кроме того, при передаче маг должен открыть свой разум, а они это всегда делают неохотно, да и знаниями никто из магов делиться не любит. Поэтому у них это вообще редкая и дорогая услуга. И умеют подобное лишь очень опытные маги. Если вы качнете в меня силу, я смогу сбросить вам все по этому вопросу. Даже куцых магических свойств этого тела для передачи знаний будет достаточно. Здесь нужна не сила, а опыт. Если сумеете освоить, сможете копаться в человеческих умах. Можно ведь не просто наделять людей какими-то знаниями или что-то прочесть у них. Можно дать им ложные воспоминания или выборочно стереть ненужное. Пока что со стиранием вы работаете довольно грубо.

- А как же запрет на чужие мысли?

- А мысли вы и не сможете читать. Вы будете просматривать память. В человеке есть два вида памяти. В короткой записано все подряд за какой-то промежуток времени. Как правило, где-то около месяца. А в основной памяти все уже разложено по полочкам. У человека в голове много всего, в том числе мусорных, никому не нужных данных, что тоже осложняет работу. Я еще не отговорил вас этим заниматься? Тогда пойдемте в машину. Если мы сейчас застынем на двадцать минут, привлечем внимание прохожих.

Они сели в машину Бортникова, и для Ольги перестало существовать время. Когда она пришла в себя и бросила взгляд на часы, увидела, что прошло меньше получаса. Голова слегка побаливала и кружилась.

- Знания проявятся постепенно в течение нескольких дней, - сказал дор. - И мой вам совет, Ольга. Не будьте такой доверчивой. Сейчас вы открывали для меня свой разум, и были полностью в моей власти. С моими силами было бы сложно что-то сделать, но все-таки я мог попытаться. Например, запрограммировать вас на определенные действия.

- И почему же вы этого не сделали? - спросила Она. - Или все-таки сделали?

- Если бы сделал, то не стал бы ничего говорить, - усмехнулся он. - А почему не сделал... А зачем, собственно? Вы очень способны в магии и умны, но слишком мало знаете. Ваше любопытство и стремление к силе привяжет вас к нам лучше любых внушений. Самая крепкая основа любого союза - это взаимная выгода. Когда она есть, разбить союз может только страх. Я уже долго жил в разных мирах. Пока еще жизнь не надоела, но краски уже начали блекнуть. Нельзя жить вечно, некоторые из нас это доказали. Прожив по пять, а то и семь человеческих жизней, они сами прерывали свой путь. Все постепенно теряет новизну и приедается. Природа недаром ограничила наше существование. Быстрая смена поколений является ускорителем развития науки и общества, вот только это вступает в противоречие с нашим нежеланием умирать. К чему я все это говорю? Я в нашей фирме задержался только из-за вашего мира. Он очень ярок и непохож на остальные. У вас не мир, а калейдоскоп. Все остальные известные нам миры более... однородны, что ли. Нет такого разнообразия рас, религий и государственных систем. У вас все слишком. И ваш мир очень хрупок и уязвим. Вас, Ольга, слишком много! Любая глобальная катастрофа, а их может быть много самого разного характера, сотрет с лица планеты всех или почти всех. Даже обвал вашей порочной мировой финансовой системы может убить миллиарды. Жуткий финансовый кризис ввергнет в хаос экономику, крах которой вдребезги разнесет социальную стабильность во всех странах. И на все это будет очень интересно посмотреть.