Александр Шуваев - Гном. Трилогия

Справедливости ради следует сказать, что необходимость этого направления оценили достаточно скоро, поэтому, к моменту начала крупносерийного производства даже самой сложной техники оборудование для новых цехов поставлялось в готовом и вполне комплектном виде. Нельзя сказать, что возникшие по ходу дела организационные решения носили секретный характер. Они просто не афишировались. В это поразительное время новые производства возникали с такой скоростью, что об этом перестали писать в газетах и сообщать по радио. В том числе для того, чтобы не привлекать излишнего внимания к динамике развития индустрии в СССР. При этом неважно, строили их на месте старых заводов или на новом месте, порой, что называется, в "чистом поле".

Эта схема неплохо работала с самого начала, но жизнь, как обычно, внесла свои коррективы: оказалось, что и самим "вахтам" зачастую приходится придавать смешанный характер. Буквально, - конструировать их состав. И эта задача в ряде случаев не имела простого и очевидного решения. Для этого тоже требовались специалисты. Разноименные заряды притягиваются, то, что должно составлять единое целое, тянется друг к другу через все препятствия, на завод зачастили совершенно непонятные личности с непременным гримом на физиономиях и со столь же непременным сопровождением. Сопровождали-то их явные сотрудники МГБ, чтобы понять это хватало одного взгляда, а вот с природой сопровождаемых дело обстояло далеко не так просто. В тупик становились даже самые опытные, тертые и бывалые сотрудники. Характерно, что каждый специалист, кому довелось общаться с этими людьми, тоже считал их специалистами, только в близкой, смежной области. Своим, но как-то не вполне.

Кроме того, концепция "универсального опытного производства" имела свои оговорки. Так, все, связанное с радиохимией и атомной энергетикой пришлось размещать если и не отдельно, то "о-очень сильно с краю". На этом-то "краю" почти двадцать лет рождались прототипы всех АЭУ "транспортной" направленности, специальные и экспериментальные установки и технологическая оснастка для их производства. Тут же, кстати, несколько позже сделали стенд, на котором отработали конструкцию трех первых моделей знаменитых "Фар"...

Надо сказать, что работа на "Универсал-2" вообще наилучшим образом соответствовала наклонностям и складу ума Александра Ивановича. Настолько, что стала самым долгим этапом его трудовой биографии. Может быть, он остался бы здесь и до конца своих дней, но ему, понятное дело, не позволили.

В свою очередь, его постоянное присутствие, плотная опека над работой этой организации привели к обычному результату: постоянному появлению новых направлений работы даже в тех областях, в которых он не принимал непосредственного участия. Там, где он ничего не смыслил. Само его присутствие превращало докучливый вопрос "как сделать?", по сути, - трудности на пути к достижению очередной цели! - в новые станки, оборудование, технологические процессы. Дополнительный товар, который можно потребить самому, а можно и продать. А еще возникали новые организационные решения, структуры, устойчивые и высокоэффективные коллективы. То, что и подобные вещи имеют определенную, вполне материальную и очень немалую ценность, долгое время не осознавали. По крайней мере, - с необходимой ясностью.

Работа Николая Антоновича по созданию АЭУ для подплава стала чуть ли ни первой в ряду тех, что легли в основу нового производства. И новой концепции производства. Когда, вместе с сотрудниками "Лаборатории - 11", они отерли пот и, наконец, получили возможность осознать, что, в конце концов, натворили, то не поверили глазам своим. Двухвальная двигательная установка подавала на винты сорок два мегаватта мощности при общей массе двести семнадцать тонн. Два стандартных энергоблока с реакторами и ППУ, турбины, конденсаторы и прочее. Тут как раз подоспели заманчивые предложения по новым типам вооружения, по способам обеспечения доселе невозможного уровня малошумности, и все это предполагалось впихнуть в проект, но откуда-то из заоблачных сфер рухнула директива: отставить. Испытывать, как есть. Участники группы немало удивились бы, узнав, что инициатором столь сбивающего с ног решения стал сам конструктор "БН - 9".

Большая Немка притягивала товарища Перегудова и раздражала его. С одной стороны, она была неизмеримо лучше всего, что он когда-либо делал и знал. Те, кто сконструировали судно и придумали такой способ монтажа, явно превосходили его талантами и профессионализмом. С другой стороны, это было раньше. Теперь-то он им даст. Поистине, кто, кроме конструктора, может вполне реально посчитаться за былые поражения? Для этого надо всего-навсего сделать сегодня гораздо лучше нынешнего уровня былого обидчика, - и вообще кого угодно. Постепенно входя в суть дела, поначалу казавшегося ему не заслуживающим никакого доверия, он в корне переменил свое отношение. И, аккурат к окончанию работ, фашистское наследство начало казаться ему форменным хламом, совершенно недостойным новой силовой установки. Сделали? И ладно, черт с ней, убедимся в том, что двигатель работает и оправдывает ожидания, а вкладываться в полную силу тут вовсе ни к чему. Пусть будет чем-то вроде плавающего стенда для испытания нового источника энергии. А то мало ли что. Знаем мы все эти "принципиально новые" да сырые.

Он отправил в ГСТО докладную записку и сумел впихнуть туда неожиданно много. О том, что АЭУ обещает сделать судно истинно подводным, и это резко снижает требования к его традиционной, то есть надводной мореходности. Что это, в свою очередь, позволяет сделать корпус в форме какого-либо из "тел вращения", веретена или сигары, исходя только из требований лучшей гидродинамики корпуса. О том, что он считает целесообразным значительно увеличить размеры судна, до пяти тысяч тонн подводного водоизмещения, как минимум, и разместить на его борту носители ядерного оружия.

Доложил, что, по его мнению, возникнет возможность строить подводные суда разного назначения при высоком уровне стандартизации основных элементов и характеристик конструкции.

А еще о том, что проектные работы следует начинать уже сейчас, не дожидаясь испытаний "БН - 9". Конструкция каковой, по его мнению, носила явно проходной характер. К его мнению отнеслись на полном серьезе и, - инициатива наказуема, - распорядились проектные работы начинать. На товарищей из ПГУ особенно сильное впечатление произвел его намек на возможность размещения на борту подводного судна ракетного оружия. С учетом того, что самые крупные города потенциального противника располагались как раз на океанских побережьях, принципиальная возможность ударить по вражескому берегу с дистанции сто-двести километров показалась особенно заманчивой.