Борис Батыршин - Коптский крест. Дилогия

Николенька припомнил, что Марина, будто бы, рассказывала, что мать Вари хлопочет о ее переводе в московский институт благородных девиц – но, пока, без особых успехов. По всему выходило, что женщина в очередной раз приехала в Москву по делам, связанным с хлопотами о дочери, ну и решила побаловать свою ненаглядную Вареньку кофе с эклером. Так, конечно, знала о запрете, но не нашла в себе сил отказать себе в удовольствии. И, если бы не мы с отцом – е ох как аукнулось бы ей это кофе с эклерами! А так – и тебе бесплатный цирк с участием Вики-Глиста и вашего покорного слуги, и тема для сплетен на ближайшие пару дней.

Должен сказать, мне было непросто добиться от Николки подробностей касательно спасенной мною барышни; мальчик был поглощен приедстоящим визитом в 21-й век. Я, разве, еще не рассказывал? Ну как же – мы, все втроем, решили что после прогулки по московским магазинам мальчик отправится с нами, в 2014 год, примерно на пол-дня. Я, правда, не сразу понял, откуда возьмутся эти самые пол-дня – ведь когда подошли к дому на Гороховской, стрелки приближались к 7-ми вечера. Но отец развеял мои сомнения, напомнив, что на нашей стороне, прошло всего-то минут 20. Помните про эффект замедления времени? Так вот, мы, все втроем, провели последние 3 часа на этой стороне портала ; а значит, там, в 21-м веке, время текло в 10 раз медленнее, и мы должны были вернуться в 16:18 с какими-то секундами. И наоборот – стоит нам всем втроем, перебраться на ту сторону, как время в 19-м веке замедлится для нас в 10 раз. А значит, мы смело можем пробыть в 2014-м году 6 часов – и вернуться в 1886-й год всего через 36 минут.

Честно говоря, у меня мозги кипели, когда я пытался представить себе все эти временны?е фокусы. Получается, что каждый раз, когда мы оказываемся по разные стороны портала нам придется учитывать сдвиги времени, которые произошли за тот период, пока мы втроем были на одной из сторон? Выходило, что так; и каждый раз придется скрупулезно высчитывать размеры сдвигов, чтобы не заутаться со сроком очередного рандеву.

В общем, обсуждая эти животрепещущие темы – и Вареньку Русакову, и хроно-парадоксы, мы, не спеша, подошли к дому на Гороховской. И совсем, было, собрались уходить в портал – но тут Николка заявил, что должен забежать домой и переодется , а заодно и избавиться от тяжеленного ранца. Мы хотели пойти вслед за мальчиком во двор, но тут отец остановился – не стоило лишнний раз попадаться на глаза Фомичу, да еще и привлекать его внимание загадочным исчезновением.

Так что мы договорились, что будем ждать Николку на той стороне портала. Уточнили, что встретим его возле самого портала через полчаса – и прямо с улицы ушли в свой 21-й век.

Яша проводил отца с сыном от кофейни Жоржа до самой Гороховской– для этого, правда, пришлось ловить "ваньку". Получив от седока команду "ехать вон за той пролеткой", кучер заартачился и заломил сверх обычной платы гривенник. Яша не стал торговаться – экипаж с Олегом Ивановичем и Ваней скрывался за поворотом, и юноша не хотел терять объекты слежки из виду.

Поездка оказалась недолгой – пролетка, за которыми следил Яша, доехала только до Гороховской улицы. Там седоки отпустили извозчика и, пятью минутами позже, встретились с мальчишкой-гимназистом, на вид – лет 13-ти. Яша, конечно, не знал его, но не сомневался, что мальчик учится где-то неподалеку: с какой стати гимназисту с тяжеленным ранцем, расхаживать по городу, удаляясь сверх необходимого от своей гимназии или дома? Дядя Ройзман строго-настрого наказал проследить за странными посетителями и выяснить, где они живут; так что личность незнакомого гимназиста Яшу не слишком заинтересовала. Беззаботно помахивая подобранным прутиком, он следовал за двумя – нет, уже тремя, – подопечными по Гороховской, в сторону Межевого института.

Старый Ройзман не зря послал за необычными посетителями именно Яшу. При магазине служили еще двое его племянников, но именно Яша не раз выполнял разные щекотливые задания, демонстрируя каждый раз острый ум и хватку. Ройзману случалось давать шустрому племяннику поручения, связанные с делами других его знакомых, входящих, как и сам часовщик, в еврейскую общину Москвы. Юноша охотно почитывал детективные повести господина Ашхарумова, а романы Животова "Макарка-душегуб" и "Фабричная рота" и вовсе зачитал до дыр. Яков заслуженно гордился своей наблюдательностью, и был поражен, когда мужчина и продросток, за которыми он наблюдал, пропали буквально посреди улицы. Яша только на мгновение отвернулся, бросив взгляд на другую сторону Гороховской – а интересующая его парочка исчезла, как сквозь землю провалилась! Причем гимназист остался – но тут же скрылся в подворотне дома, возле которого произошло нееобъяснимое исчезновение.

Примерно четверть часа посланец часовщика пытался найти подопечных в окрестных переулках, пока не осознал бессмысленность этого занятия. Оставалось выяснить хотя бы личность давешнего гимназист а, а уж потом, несолоно хлебавши, возвращаться к дяде.

Глава четырнадцатая

Поездка в гости к Ване обернулась для Николеньки волшебным путешествием. Несмотря на 7 часов вечера, пробок почти не было, и дорога заняла не так много времени. Можно было бы добраться и быстрее – но Олег Иванович специально выбрал долгий и неудобный путь через центр, по Бульварному, потом через Китай-Город, мимо Лубянки и далее – через Охотный ряд, по большому Каменному мосту, на Комсомольский проспект, и домой, к Университету. Мужчина хотел дать Николеньке возможность увидеть знакомые здания и очертания улиц, полагая, что так ему будет хотя бы немного проще освоиться.

Мальчик всю дорогу не отлипал от окна машины. Сказать, что он был потрясен, стало бы серьезным преуменьшением: машины, высоченные дома, высящаяся на горизонте громада Москва-Сити, полицейский вертолет, низко прошедший над крышами домов… И люди – в необычных, ярких обеждах, женщины, почти раздетые, с точки зрения Николеньки – от ним мальчик поначалу смущенно отводил взгляд; вывески, реклама, и снова – машины, машины, машины…

Кое-что мальчику и не понравилось. Еще в первый, нечаянный визит в 21 век, он был неприятно поражен скверным, воздухом, в которм был разлит какой-то резкий химический запах, а, главное – непрерывным шумом,раздающимся всех сторон. Но мальчик еще не представлял, что ждало его, когда он окажется в машине, неторопливо ползущей по московским улицам! Шум двигателей, гудки, рев музыки из открытых по случаю теплой погоды окон автомобилей. И запах – ужасный, тяжелый, вызывающий неприятное першение в горле. "Смог" – как назвал его Олег Иванович.

Но все это меркло перед вызывающим восторг великолепием будщего, перед буйством красок, перед поразительными техническими приспособлениями, широкими проспектами, подобных которым Николка не видел и в Петербурге. Проспекты были запружены непрерывными потоками автомобилей , по тротуарам двигались сплошные толпы– столько людей сразу мальчик не видел даже в центре Москвы, на престольные праздники. Со всех сторон в глаза Николки упрямо лезли громадные, пестро раскрашенные щиты; в глазах рябило от непонятных надписей . И свет, повсюду свет – разноцветные вспышки, блики, полосы, зигзаги… Николенька ощутил нечто вроде облегчения, когда машина въехала в тенистый, густо заросший деревьями двор.