Неизв. - i_8e24c74a9ae34e0c

— Ты какой хочешь: клубничный или вишневый? — хмуро буркнула Руслана.

— Я… — Лена как-то растерялась.

Девушка вообще к йогуртам относилась равнодушно, поэтому их вкус ее несильно заботил. Один раз купила вишневый, потом еще какой-нибудь. Как-то она не задумывалась о том, какой ей нравится больше, но видя, что от ее ответа зависит очень многое, решила ответить «клубничный», и кто знает, чем бы это закончилось, если бы не рыжая.

— КЛУБНИЧКА! ИДИ К МАМОЧКЕ!

Не дав Лене даже и рта раскрыть, Ирка вынырнула между девушками и, не спрашивая разрешения, тотчас же забрала у Русланы клубничный йогурт.

— Я хочу вишневый. Очень хочу, — торопливо произнесла Лена, видя, как погрустнела Руслана; на всякий случай девушка даже кивнула.

— Ну хоть тут угадала, — протянула Руслана. — Как вы сдали?

— Я на девять*, Ирка тоже. Правда, замучили ее там, — усмехнулась Лена. — Сначала она отвечала по билету, потом показывала решение двух задач, а там понеслось… По одной формуле спросили, по второй. Потом преподу взбрело в голову задать Ирке несколько дополнительных вопросов. Честно тебе скажу, я о половине даже знать не знала… А Ирка умный вид сделала и давай отвечать. Половину ответов, правда, мимо, но зато с какой уверенностью!.. А меня почти сразу отпустили. Только вот… Руслана? — спросила Лена, заметив, что девушка ее не слушает, а смотрит куда-то мимо нее, на стенку. — Солнце мое, ты что, расстроена, что тебе не десять? Ну ладно, я и так знаю, что ты у меня гений, и…

Руслана перевела взгляд на Лену и улыбнулась, вот только эта кривая улыбка совсем не понравилась светловолосой девушке. Чуть сощурив глаза, Лена наклонила голову вбок и одними губами прошептала:

— Что случилось?

Руслана оглянулась на рыжую, которая одновременно говорила по телефону с Лешей и пила йогурт.

— Если я скажу «ничего», ты же мне не поверишь?

— Так, что такое? — уже серьезно спросила Лена.

Взяв светловолосую девушку за руку, Руслана отошла в сторону и, прислонившись к стене, сперва немного помолчала, про себя решая, стоит ли рассказывать Лене всю правду как она есть или же… Впрочем, тут вариантов быть не могло. Скрывать что-то от любимого человека Руслана не хотела ни при каких обстоятельствах. Вздохнув, она отпила глоток йогурта, а затем, проведя тыльной стороной ладони по губам, тихо рассказала о том, что ей поведала Оля. Лена слушала молча и ни разу не перебила девушку. Когда Руслана закончила, она скрестила на груди руки и, переступив с ноги на ногу, немного опустила голову и нахмурила брови.

После минутного молчания Лена потерла кончиками пальцев виски, стараясь привести мысли в порядок, а уже затем медленно, словно пробуя каждое слово на вкус, начала:

— То, что ты чем-то хочешь помочь Владе, меня не совсем радует, этого я скрывать не стану.

Посмотрев на поникшую Руслану, которая сморщилась словно от боли, она продолжила:

— Но мама — это святое. Если бы мне раньше, допустим, года два-три назад, сказали, что надо за месяц где-то найти две с половиной тысячи долларов, я бы посмеялась, пожелала бы этому человеку удачи и ушла бы… Я помогу тебе. Не знаю, правда, что мы можем сделать в этой ситуации, но ведь нет безвыходных положений, правда?

Когда Руслана поняла, что именно говорит Лена, она живо посмотрела прямо на нее. Грязно-белые глаза были широко раскрыты, словно бы она была маленьким ребенком, которого только что сводили в цирк и который увидел чудесные фокусы. В блестящих глазах отражалась надежда и неподдельная радость. Чуть приоткрытый рот заставил Лену трогательно улыбнуться. Девушка продолжила:

— Я могу играть где-нибудь на гитаре. В переходе, например… И петь тогда уже заодно. Или где-нибудь в парке… Честно, никогда не задумывалась о том, где обычно…

Договорить девушке не дали. Порывисто обняв Лену, Руслана искренне прошептала:

— Спасибо… Спасибо тебе, родная.

Улыбнувшись, Лена поцеловала девушку в щеку и обняла ее, крепко прижав к себе и взлохматив непослушные волосы.

Закончив говорить с Иркой по мобильному телефону, Руслана спрятала устройство в карман и, немного подумав, подключила к нему наушники. Все равно, раз уж решила, что пойдет пешком, то хоть с музыкой. В ушах заиграла песня DeadLock — Bloodpact, гоня прочь дурные мысли. После того, что девушка узнала от Оли, хорошее настроение смылось в неизвестном направлении. Конечно, к семейным делам Влады Руслана не имела никакого отношения, но просто закрыть глаза на то, что происходит, она не могла. Тем более что дело касалось живого человека.

Лена с Лешей отправились в супермаркет: закупать провизию на ближайшую неделю. Рыжая осталась в квартире, поскольку у нее жутко болела голова и она хотела спать, а так как Насти не было дома, Ирка преспокойно задрыхла на кровати прямо в одежде. Светловолосая девушка ушла еще утром, чтобы навестить Костю и Никиту, мальчиков, с которыми она иногда ходила гулять то в парк, то в кино, то еще куда-нибудь.

Познакомилась она с парнишками еще год назад, тогда, когда ей пришлось заглянуть на работу к своей тете. Ангелина Ростиславовна, тощая как скелет и злющая как сто голодных гиен женщина, была директором детского дома. Настя иногда заходила к ней на работу, чтобы передать что-нибудь от мамы. В тот день она пришла раньше условленного времени и в дверях столкнулась с двумя мальчиками. Рыжий и зеленоглазый Никита тогда безостановочно лил слезы и просил прощения за что-то, а рядом с ним, хмуря брови и держа друга за руку, шел кареглазый Костя. Он то и дело повторял: «Я возьму вину на себя. Скажешь, что это я во всем виноват. Понял?» Пропуская в кабинет двух мальчишек, Настя отчего-то замерла на пороге и не шевелилась до тех пор, пока ее не окликнула тетя.

Там, в мрачном и холодном кабинете, где в старых разваливающихся горшках умирали комнатные растения, Ангелина Ростиславовна вовсю отчитывала Костю за разбитое окно. Видя, как стоически мальчик переносит крик, Настя улыбнулась, а затем попросила свою тетю успокоиться: ведь разбитое окно можно заменить. Было бы из-за чего кричать.

— А ты попробуй уследить за всеми! — рявкнула в ответ тетя.

— В смысле? — не поняла девушка.

— Будешь следить за этими двумя, — Ангелина Ростиславовна кивнула на Костю и Никиту, — так другие что-нибудь сломают. Думаешь, у меня воспитателей много, чтобы…

— Я могу за ними следить, — тихо произнесла девушка.

Сердце у Насти стучало в горле и не позволяло говорить громко. Взволнованно она посмотрела на опешившую тетю. Девушка и сама от себя не ожидала таких слов, но все равно отступать была не намерена.

Уладив кое-какие проблемы, решив нужные вопросы, в конечном итоге тетя дала разрешение Насте гулять с Костей и Никитой. Единственное, что требовалось от девушки, так это то, чтобы мальчики были живы и здоровы, все остальное было на ее совести. Разве что еще необходимо было отзваниваться тете, но затем Ангелина Ростиславовна сказала, что ее задолбало отвечать на ежечасные звонки своей племянницы, и Настя перестала это делать. С тех пор девушка хотя бы раз в полторы недели брала с собой в город на прогулку Костю и Никиту. А после того, как однажды Настя, гуляя с мальчиками, наткнулась возле кинотеатра на Руслану и Ирку, и сама девушка со шрамами и ее подруга тоже иногда стали составлять Насте компанию в этом добром деле. Счастью Никиты и Кости не было предела, особенно Кости, ведь в своих мыслях мальчик считал Руслану своей мамой. Говорить об этом девушке он боялся, но каждый раз, обнимая их с рыжей, он закрывал глаза и представлял себе, что все они: и Никита, и Руслана, и Настя, и Ирка — его семья.